«Нет, только не это. Только не сейчас!» – молилась она, сама не зная о чем. Она не заметила, как он отвел ее к своей машине, и поняла это лишь тогда, когда оказалась внутри, на мягком сиденье.

– Давай спокойно поговорим, – сказал Стас, усаживаясь на водительское место и разворачиваясь к ней. – Я понимаю, что у тебя есть все основания избегать меня. Я поступил жестоко. Наверное, мне поздно оправдываться, каяться. Того, что случилось, не вернешь. Но поверь, я всего лишь хотел защитить тебя! – В его голосе появились нотки отчаяния, и сердце Веры поневоле откликнулось на них.

– Но ведь мне ничего не грозило, – сказала она, смешавшись.

– Теперь я это понимаю, но тогда, тогда я видел только одно: что какой-то парень грубо хватает тебя за руку, притягивает к себе, будто ты принадлежишь ему. Будто ты его собственность!

Неужели со стороны все выглядело так? «Не может быть, – подумала Вера. – Или может?» Нил ведь к ней неравнодушен, как выяснилось совсем недавно. У нее начали путаться мысли, она уже не могла четко осознавать, где вымысел, где реальность, а проникновенный голос продолжал мягко уговаривать:

– Признаюсь: я вышел из себя, увидев эту сцену. Я сожалею, что набросился на этого Нила с кулаками. Конечно, силой не докажешь свою любовь, но в тот момент я готов был убить любого, способного обидеть тебя, потому что ты мне небезразлична. – Стас помолчал, взял Веру за руку. – Я обещаю, что ничего подобного больше не повторится. Если хочешь, я извинюсь перед ним.

– Это было бы замечательно, – растерянно произнесла Вера, чувствуя тепло его руки.

– Решено. А как насчет нас? – осторожно спросил он. – Ты дашь мне еще один шанс, принцесса?

Вера, с трудом перебарывая себя, подняла глаза и встретилась с его глазами, горящими и ждущими. Разрыдавшись, она бросилась к нему на грудь.

Стас дал ей немного поплакать, а потом обхватил ее мокрое лицо своими ладонями:

– Ну хватит, хватит. Ты меня простила? Она слабо кивнула.

– Мы все начнем с чистого листа?

– Да, – прошептала Вера.

Стас поцеловал ее в щеку, а затем в дрожащие губы. И Вера забыла обо всем, кроме главного, Стас ее любит!

10

Стоял чудесный вечер. Вера и Стас гуляли в Сокольниках, в парке. Народу было много, в кассы на аттракционы выстроились длинные очереди. Мороженое и воздушные шарики были нарасхват. На скамейках отдыхали пожилые люди, разглядывая молодежь и вспоминая прошедшую юность. А молодежь, в свою очередь, поглядывала на беззаботную малышню, гоняющую по аллейкам на велосипедах, роликах и просто на «своих двоих». Ну и конечно же вокруг бродили влюбленные парочки.

– Смотри, тир работает! – радостно воскликнула Вера, поправляя на плече вечно падающий ремень от сумочки.

– Хочешь пострелять? – сразу же спросил Стас.

– Хочу. Я один раз стреляла с отцом, но это было давно, в детстве. Он вообще редко со мной гулял, все в делах, в заботах, как пчелка. Мама ругает его, что он, кроме своей косметической фирмы, ничего не желает знать. Он в ответ обвиняет ее, что она не занимается домом. А когда ей заниматься, она ведь тоже работает.

– Ну а ты?

– А что я? Я сама по себе. Главное, чтобы не позже одиннадцати была дома, чтобы училась хорошо, ну и еще много «чтобы», всего и не упомнишь.

– Я смотрю, у вас в семье не слишком теплые отношения, – небрежно заметил Стас, направляясь с Верой к тиру.

– Знаешь, что такое семья? – в тон ему ответила Вера. – Это когда все стараются приспособиться друг к другу.

– Это что же, определение из словаря Вебстера?

– Это из жизненного словаря! – грустно рассмеялась Вера.

Стас промолчал–

Из десяти выстрелов Вера попала в цель дважды, причем оба эти раза Стас стоял сзади и придерживал ее руку.

– Теперь ты, – сказала Вера, уступая ему место.

Стас взял десять пулек, зарядил в пристрелянное ружье.

– Ну, говори, какой хочешь приз, принцесса?

– Мне все равно, – сказала Вера, но почему-то заволновалась.

Чтобы получить приз, нужно было сбить все десять мишеней, не прибегая к дополнительным выстрелам. Вскоре Стас доказал, что он отличный стрелок. В течение нескольких минут, которые ушли в основном на зарядку духовушки, все цели были поражены, и в руках у Веры появился розовый плюшевый слоник.

– Робин Гуд, Вильгельм Тель, Клин Иствуд! – Хрипловатый смех Стаса прервал ее хвалебный перечень.

Он полез в карман, достал деньги, чтобы расплатиться за стрельбу.

– Что вы, молодой человек, у меня нет сдачи с таких сумасшедших денег! – замахал на него руками старик, присматривающий за тиром.

– Как же быть?

– Сейчас. – Вера открыла сумочку, достала кошелек и – надо же такому случиться! – вместе с ним из сумочки выпал ингалятор, о котором она совершенно забыла.

Стас наклонился, поднял его, а потом удивленно посмотрел на Веру.

– Что это такое?

– Это… это… – растерялась Вера, – это мое.

– Я понимаю, что твое, но для чего тебе это нужно?

– Потому что у меня астма, - резче, чем хотелось, ответила Вера.

Стас молча смотрел на нее, сжав губы.

– Это можно как-то вылечить? – спросил он, забыв об оплате.

– Есть какие-нибудь лекарства?

Вера спрятала ингалятор в сумочку.

– Не нужно так смотреть на меня.

– Как?

– Будто я доживаю последние дни.

– А это не так?

– Нет. Наоборот. У меня прекратились приступы уже больше года назад, а ингалятор – это скорее привычка, чем необходимость. Маме так спокойнее, понимаешь?

– Понимаю.

Стас расслабленно улыбнулся. Он заплатил старику, взял Веру под руку и вышел с ней из тира. – Кстати, о твоей маме, – вскользь заметил Стас, обнимая ее за плечо. – Ты ведь говорила, что твой отец в деловой поездке?

– Да, – ответила Вера, прижимая к себе слоненка.

– Может быть, это удобный случай, чтобы познакомить нас?

– Ты действительно хочешь, чтобы я познакомила тебя с родителями? – спросила Вера с сомнением в голосе.

– Разумеется. Рано или поздно это случится.

Ведь не будем же мы скрываться от них целую вечность, – рассудительно отозвался Стас.

Вере и самой надоело, что Стас высаживает ее в переулке, чтобы соседи не увидели, что не может ей позвонить, когда хочет, но привести его в дом было как-то страшновато. Ведь Вера еще ни разу не знакомила маму со своим парнем, потому что такого просто-напросто не было.

«Стас прав: рано или поздно это должно произойти. Почему бы не сейчас, тем более что отец в командировке», – подумала Вера.

В половине девятого они оказались перед Вериной дверью, и она не без трепета нажала на звонок.

– Не беспокойся, я ей понравлюсь, – успел шепнуть Стас, перед тем как распахнулась входная дверь.

– Мама, познакомься, это мой друг Стас, сообщила Вера, едва они вошли в квартиру.

– Здравствуйте, Ольга Сергеевна, – сказал Стас и улыбнулся.

Ольга Сергеевна автоматически улыбнулась в ответ.

– Здравствуйте, проходите. Вера, что же ты не предупредила, впрочем… – растерянно сбилась она, но потом взяла себя в руки. – Стас, вы можете не снимать обувь.

– Я не привык. Лучше я воспользуюсь тапочками, – вежливо и как-то непринужденно, будто не в первый раз здесь, отозвался Стас.

Вера заметила, что он выбрал тапочки отца и надел их. Мама промолчала – видно, все еще пребывала в шоке. Папины японские тапочки были почти святыней в доме, и вдруг с ними так обыденно обошлись – натянули на чужие ноги сорок третьего размера.

– Вера, проводи Стаса в гостиную, а я сейчас. Мама бросила недовольный взгляд в зеркало, где отражалась она в спортивном костюме.

– Пойдем, – сказала Вера, пряча улыбку. Пока мама переодевалась в цивильный наряд, Стас успел поцеловать Веру в губы.

– Я восхищена твоей выдержкой! – шепнула она ему.

– Сам себе удивляюсь: я ведь впервые на смотринах! – рассмеялся он и добавил почти небрежно: – У тебя красивая мама, но с тобой ей не сравниться.

Вера поверила каждому слову. Потому что, когда влюблена, всегда веришь, даже если твердо убеждена, что не все сказанное соответствует действительности.