Побеседовав с журналистом, Антон не узнал ничего нового. Когда Гребцов пришёл к актрисе, она была уже убита. Он в панике опустился рядом на пол, пытаясь привести её в сознание (отсюда кровь на одежде), потом услышал чьи-то голоса и в ужасе убежал. Дома, находясь в полушоковом состоянии, напился и очнулся только на следующий день в следственном изоляторе.

Холмс поздравил себя с возможностью реванша. Он отдавал себе отчёт в важности взятых на себя обязательств. Всё было действительно серьёзно, настолько серьёзно, что, пожалуй, впервые в жизни он, непобедимый Антон Холмс, решился обратиться за помощью.

Антон с любопытством разглядывал новенькое многоэтажное здание головного офиса фирмы «Элен», зрелище впечатляло!

«А может бросить частный сыск и тоже заняться производством косметики — вон какое прибыльное дело!» — не без сарказма подумал детектив и вошёл в здание, где его немедленно остановил огромный длинноволосый охранник в чёрной униформе.

— Добрый день, позвольте ваш пропуск?

— Добрый день, к сожалению, у меня его нет.

— Вы записаны на приём?

— Нет, я просто…

— Извините, тогда ничем не могу помочь, — вежливо, но категорично заявил мужчина. — Сюда без пропуска нельзя.

— Послушайте… — Антон бросил взгляд на пластиковый бейдж с именем, — Александр Валерьевич, я ищу одного вашего сотрудника — Мая Арбенина. Мне нужно с ним поговорить, поверьте, это не займёт много времени.

Охранник окинул Холмса равнодушным взглядом и тем же категорично-вежливым тоном повторил:

— Ничем не могу помочь, Арбенин сейчас на смене и не имеет права покидать пост.

— Он что, кремлевский часовой? — усмехнулся Антон.

— Нет, тоже охранник, но у нас строгие правила.

— А если подумать? 0 Холмс отсчитал несколько купюр и протянул мужчине.

Тот бросил на деньги взгляд полный сожаления и решительно возразил:

— Нельзя! Правила существуют для всех, если я их нарушу — плохо придётся и мне, и вашему Арбенину. Приходите вечером — он сменится в девять часов!

Антон признал поражение и со вздохом поехал в агентство.

Ангелина катастрофически опаздывала на репетицию. После бессонной от нервного напряжения ночи и визита к Антону, девушка сама не заметила, как забылась беспокойным, но крепким сном и проснулась лишь от настойчивого звонка Мадлен Чёрной, с которой пела в «Ангелах». Теперь нетерпеливая напарница названивала каждые пять минут, и певицу это ужасно раздражало:

— Лен, ну чего ты без конца трезвонишь?! — возмутилась она, сойдя на очередной остановке. — Я же на метро еду, а не на самолёте лечу, скоро буду! Ой, не ворчи, Лена! Что? Ах да, Мадлен, ну извини, что назвала родным именем, кстати, если снова позвонишь, я и фамилию вспомню!

На следующий станции телефон зазвонил снова, Ангелина не выдержала и крикнула в трубку:

— Невезухина, сколько можно! Достала уже! Что? Ой, Кира, это ты, извини, не узнала…

В 20–50 Антон уже дежурил на автостоянке сотрудников фирмы, высматривая бывшего помощника, но полчаса томительного ожидания не увенчались успехом. Раздосадованный, он уже собрался снова наведаться в «главный штаб», когда услышал за спиной знакомый насмешливый голос, цитирующий Баскова:

— Ба! Натуральный блондин — на всю страну такой один! Сам мистер Холмс собственной персоной, знать не всё спокойно на Бейкер-стрит.

— Май! — Антон вздрогнул от неожиданности и, обернувшись, увидел улыбающегося Арбенина. Губы сами расползлись в ответной улыбке, он и не ожидал, что будет так рад этой встрече. — Зачем подкрадываешься как злоумышленник?

— От злоумышленника слышу, — насмешливо парировал Май. — Это не я прячусь за чужими машинами, высматривая неизвестно что. Кстати, конспиратор из вас хреновый, уж не обижайтесь!

Антон всё-таки обиделся:

— Я и не прятался! Тебя, между прочим, ждал! Разговор есть.

— На тему? — зевая, уточнил Арбенин. — А то я устал — долгих нравоучительных бесед не выдержу.

— Мне сейчас не до нравоучений! — с досадой отмахнулся Антон. — Где мы можем поговорить?

Май широким пригласительным жестом распахнул дверцу новенького серебристого «Вольво».

— Милости прошу, располагайтесь.

— Твоя?

— Моя.

— Что ж, вижу, в зарплате ты не прогадал. Вон, какие машины покупаешь!

— А кто-то обещал без нравоучений, — устало напомнил Май. — Так зачем я понадобился светилу частного сыска?

— Не кривляйся! — поморщился Антон.

— Это не я, честное слово в какой-то газетёнке вычитал: цитата дословная!

— А утренние газетёнки случайно не читал?

— Нет, а зачем? Меня в них только сканворды интересуют.

— Май, не паясничай! Я к тебе вообще-то за помощью, — с тяжёлым вздохом признался детектив.

Арбенин недоверчиво вскинул брови и присвистнул:

— Супер-пупер детективу нужна моя помощь? Это что-то новенькое!

— Ты дашь мне сказать?

— Я весь внимание, вот только обещать ничего не могу.

— Послушай сначала, а лучше почитай! — Антон сунул Арбенину несколько газет и коротко ввёл в курс дела. Тот слушал молча, одновременно просматривая тексты, потом вернул их Антону со словами:

— Основное я понял — кое-кто богатый и знаменитый вляпался в кучу дерьма. Но это не смертельно, смыл и пошёл дальше.

— Ага! Только вонь осталась! Хуже всего, что меня преследуют не только журналисты, с ними бы я справился. Почему этот маньяк выбрал в качестве козла отпущения именно меня?! Зачем прислал мне те снимки, да ещё в редакцию беспринципной жёлтой газетёнки, ведь теперь об этом известно всем! Понимаешь, мы с ним войдём, точнее уже вошли в историю вместе! Проклятье! Даже дипломированный психотерапевт считает, что я каким-то образом связан с убийцей! Вот это действительно дерьмо и его так просто не отмоешь! Я обязан найти его как можно скорее, понимаешь?!

Арбенин слушал Холмса, открыв рот: никогда ещё его бывший, идеально воспитанный босс не позволял себе подобных выражений! Похоже, всё и впрямь серьёзно.

— Кстати, Рюмин обещает серию, а все трупы будут на мне! — тяжело вздохнул детектив и пристально посмотрев на Мая, тихо спросил: — ты мне поможешь из этого выпутаться?

Май задумчиво разглядывал вечерний пейзаж за окном.

— Значит, серийник работает. Изнасилование?

— Нет, девятнадцать колотых ран, дурацкий парик вкупе с копеечной диадемой и никаких признаков сопротивления. Видимо Рита была слишком напугана или просто не успела вцепиться ему в физиономию — под ногтями чисто.

— Или они были знакомы. Свидетелей, разумеется, нет.

— Даже не знаю. Есть девушка, которая видела, как кто-то выходил из подъезда Маргариты примерно во время убийства, но лица она не разглядела и с полом тоже определиться не может.

— У неё проблемы со зрением?

— Скорее с воспитанием, — невольно улыбнулся Антон. — Похоже, ей с детства внушали, что разглядывать незнакомых людей на улице — верх неприличия.

— Ох уж мне эти приличные девушки! Никакого от них толку, — устало зевнул Май. — Она ещё что-нибудь видела?

— Нет. Зато узнала довольно редкий телефонный звонок — громкий конский топот, вроде бы она слышала его раньше, только не помнит где.

— Так пусть вспоминает. Надави на неё! — неожиданно перешёл на ты Арбенин, но Антон не обратил внимания на допущенную фамильярность.

— Как? Я не могу давить на женщин! Может, сам попробуешь? Вы, кстати, знакомы. Помнишь, летом у нас недолго работала такая забавная длинноволосая девчушка — Ангелина Скворцова, так вот это она.

Май отвернулся и принялся изучать унылую панораму автостоянки теперь уже через боковое стекло.

— Это вся информация? Что ты там говорил о прелюдии?

— Перед тем как расправиться с Ритой, убийца систематически заказывал для неё песню «Снежная королева». Может, слышал, её сейчас часто крутят.

Арбенин удивлённо присвистнул и уточнил: