— А то, что её поёт эта самая Скворцова — простое совпадение?

— Думаю, да. А с каких пор ты так хорошо разбираешься в современной музыке? — насмешливо поинтересовался Антон. — Раньше даже радио не слушал.

— Я и сейчас не слушаю, просто видел клип пару раз, — отмахнулся бывший помощник, думая о чём-то своём.

— Так вот, теперь эту песню кто-то заказывает для некой Елены Невезухиной. Боюсь, у неё есть все шансы стать второй мёртвой королевой! Я составил подробный список всех местных дам с таким именем и…

— И что ты собираешься делать? Запрёшь их в агентстве и будешь охранять? — теперь насмешка звучала в голосе бывшего помощника. — Спорю, их набралось десятка два!

— Угадал, — мрачно кивнул Антон. — Но, думаю, пожилых дам можно не принимать в расчёт, хотя… Чёрт! Май, я действительно не знаю, что делать! Ужасно ощущать полное бессилие.

— А конверт с фотографиями проверяли на отпечатки?

— Да, всё чисто. Кстати, спасибо твоей… гм подруге Элле Кулешовой за оперативную информацию. Она теперь в прокуратуре трудится.

— Рад за неё, — Май снова зевнул. — Ладно, чёрт с ним со звонком — не такая уж это редкость, в интернете что угодно можно скачать. Поработай пока со списком, поговори ещё раз с Рюминым и постарайся найти автора «Королевы».

— Что мне это даст?

— Странный вопрос, а кто учил меня тщательно проверять все версии, даже самые бредовые?! У психолога поинтересуйся, не было ли среди его клиентов Невезухиной. Если это серия — между жертвами должна быть какая-то связь: общее сходство или общие знакомые, сам знаешь. А автор… даже не знаю, просто нужно проверить, куда уходят корни его бурной фантазии и почему его имя не пишут, когда крутят песню?

— Действительно странно — нарушение авторских прав. Ангелина сказала, что песню принёс их продюсер, хорошо я это проверю, а что будешь делать ты?

— Поеду отсыпаться — мне завтра дежурить.

— Значит, не будешь помогать! — обиделся Антон.

— Я не могу всё бросить.

— Из-за денег? Сколько тебе здесь платят? Я дам больше!

Май устало вздохнул и, закрыв глаза, потёр переносицу.

— Спокойной ночи, Антон Леонидович, рад был повидаться.

— Неужели тебе всё равно?! А если завтра этот ублюдок нападёт на кого-нибудь из твоих близких, что ты тогда скажешь?!

— Не убедили, Антон Леонидович, — криво усмехнулся Май. — У меня — ни жены, ни сестры, ни матери — терять нечего.

— Ладно, пусть это будет на твоей совести! Вот, посмотри на досуге «весёлые картинки»! — Антон бросил на сидение копии фотографий, принесённых Воронцовым, и поспешил выбраться из машины.

Арбенин проводил его задумчивым взглядом и со вздохом потянулся за снимками.

Виталий Павлович встретил детектива как близкого родственника, разве что обнимать не кинулся и живым интересом выслушал последние новости.

— Невезухина, Невезухина, — задумчиво повторил он. — Нет, клиентов с такой фамилией у меня, кажется, не было, сейчас проверю.

Рюмин устроился за компьютером и, порывшись в электронных отчётах, со вздохом констатировал:

— Увы, ничем не могу помочь! Елена Невезухина ко мне никогда не обращалась! А что, должна была?

Теперь вздохнул Антон:

— Нет, просто решил проверить. У меня 19 адресов и есть ли среди них та самая Невезухина — неизвестно! Как я её узнаю?!

— Вы считаете, что убийца начал охоту на неё? А что думает следователь?

— А следователь, по всей видимости, считает меня одним из ваших пациентов, и слышать ничего не хочет о связи песен с убийством!

— Жаль, следователь не должен мыслить узко, — укоризненно покачал головой Виталий Павлович.

— Ладно, извините за беспокойство, мне уже пора.

Антон поднялся из гостеприимного кресла и, кивнув психологу, направился к выходу. Рюмин окликнул его уже у самой двери:

— Антон, подождите, я много думал о случившемся. Конечно, могу ошибиться, но думаю, потенциальную жертву следует искать среди молодых, красивых и, скорее всего, известных женщин, которым присущи некоторые черты уничтожаемого образа.

— То есть Снежной королевы? — уточнил Антон. — Это какие же, напомните, я сказку давно не смотрел.

— Дело не в сказке, а устойчивом стереотипе, который стоит за этим образом. Что ассоциируется с ним прежде всего — холодность, бездушие и даже жестокость. Маргарита, например, не лучшим образом поступала со своими кавалерами. Вела себя с ними беспринципно, а порой жестоко, что вполне могло сыграть решающую роль в глазах маньяка. Попробуйте поискать в своём списке даму, подходящую под это описание.

— Попробую, спасибо, Виталий Павлович, вы мне очень помогли!

Антон почти бегом покинул приёмную Рюмина, желая проверить его версию как можно скорее, других ведь всё равно не было.

Виталий Павлович смотрел из окна как детектив садится в машину и хмурился. Дверь приоткрылась, впуская Дениса Маркина — его ассистента, такого же пухлого и румяного как сам Рюмин. Виталий Павлович не обернулся, узнав его по характерному покашливанию.

— Что-то зачастил к нам знаменитый мистер Холмс! Что ему нужно? — фамильярно поинтересовался ассистент.

— Не твоё дело! — не оборачиваясь, проворчал Рюмин.

— Наверное, спрашивал, где вы были в ночь с восемнадцатого на девятнадцатое?

— Не спрашивал! Отстань! — угрюмо буркнул Виталий Павлович.

— Что? Даже не поинтересовался, откуда взялась кровь на одежде, которую вы так тщательно застирывали в ночь убийства одной актрисы? Ну, разумеется, он ведь об этом не знает, а вы поскромничали — не сообщили! — насмешливо покачал головой Маркин. — А я, знаете ли, в гостях был, а потом выяснилось, что ключи на работе оставил, вернулся, а тут вы внеплановую стирку устроили. Я решил не мешать ведь чистота — залог здоровья!

— Так это был ты?! А я думал — показалось.

Рюмин, повернувшись, не спеша направился к ассистенту. Сейчас в этом человеке с ледяным жёстким взглядом и мрачным выражением лица, Антон вряд ли узнал бы прежнего восторженного «душеведа». Он подошёл к невольно отступившему Денису вплотную, и с ненавистью глядя на ассистента, холодно отчеканил:

— Запомни, щенок, это был кетчуп! А если ты, хоть слово кому-нибудь вякнешь — вылетишь отсюда с волчьим билетом и не сможешь найти работу даже в самой глухой Тмутаракани! Уж об этом я позабочусь!

Когда на следующее утро Арбенина вызвал к себе сам Воропаев, Май нисколько не удивился. После беседы с Холмсом он ожидал чего-то в этом роде. Для него не было секретом, что за каждым новым сотрудником «присматривают» пока не переведут в ранг «заслуживающих доверия». Он был в этом кабинете лишь однажды, сразу после своего трудоустройства и как тогда невольно восхитился его размерами и оформлением. Огромное снежно-голубое, залитое ослепительно белым светом помещение. Стол для переговоров цвета чистейшего белого снега был бесконечно длинным, и казалось, терялся в окружающем пространстве, а сидящий за ним Воропаев на фоне всего этого бескрайнего бело-голубого великолепия смотрелся не меньше, чем Господом Богом, восседающим на облаках. Наверное, так и было задумано.

— Вызывали?

— Да, присядь, есть пара вопросов, — Воропаев говорил негромко, но благодаря прекрасной акустике его слова звучали более чем отчётливо.

Май отметил, что провинившимся сотрудникам присесть обычно не предлагалось, они выслушивали обвинения стоя и, как правило, больше не возвращались на рабочие места, а значит, он пока не в чёрном списке.

— Чего хотел Холмс? — без перехода спокойно поинтересовался Геннадий Викторович.

— Просил помочь в расследовании, — в тон ему ответил Май.

— С чего бы это? Четыре месяца прекрасно обходился без тебя, а тут вдруг

вспомнил.

— Дело сложное, затрагивает его личные интересы, — пожав плечами, объяснил Арбенин. — На карту поставлено слишком много. Да вы газеты почитайте, если интересно, там всё подробно изложено — неприятная история.