В начале ноября 1912 года в одинокой студенческой жизни Александра произошли приятные изменения. Его отец Александр Иванович Алехин, предводитель дворянства Воронежской губернии с 1904 года, был избран вместе с еще одиннадцатью представителями этой губернии депутатом 4-й Государственной Думы и прибыл в столицу на первую сессию. По своим политическим убеждениям он придерживался умеренных взглядов и принадлежал к центристской, наиболее многочисленной части членов Думы — фракции Союза 17 октября. В составе 4-й Государственной Думы он находился почти до самого последнего дня ее деятельности, до мая 1917 года. Избрание членом Государственной Думы было, разумеется, очень почетно, но в жизнь 56-летнего Александра Ивановича Алехина, солидного, мудрого и чрезмерно занятого человека, оно внесло много новых забот. Теперь ему, и так редко бывавшему с семьей, приходилось часто выезжать из Москвы не только в Воронеж, но и в Санкт-Петербург. Не оставляло его еще и другое занятие — для души. Ведь он, как уже говорилось, закончил в молодости историко-филологический факультет Московского университета. Повышенный исследовательский интерес к истории жил в нем.

При встрече с сыном Александр Иванович рассказывал о поездке воронежской делегации с его участием в 1912 году на Бородинские торжества, как и за три до этого на празднование 200-летия Полтавской битвы, об издании в Москве на его средства сборника «Воронежское дворянство в Отечественную войну». Александр Иванович Алехин купил во Франции много подлинных документов, относящихся к войне 1813–1814 годов, и передал их в собственность Воронежской архивной комиссии. Думается, что рассказ отца вызвал живейший интерес у Александра. К истории и литературе его всегда влекло.

Отныне они стали чаще встречаться, обычно в Таврическом дворце, где остановился Александр Иванович. Наносили совместные визиты родственникам, жившим в Санкт-Петербурге Случались и поездки в театр. Александр был большим поклонником и драматических, и музыкальных спектаклей.

Примерно в это время Алехин, посещая Санкт-Петербургское Шахматное Собрание, познакомился с композитором Сергеем Прокофьевым, поэтом из журнала «Сатирикон» Петром Потемкиным и будущим театральным режиссером Константином Раушем. Вспоминая в 1969 году о прошлом, 84-летний Константин Михайлович рассказывал: «Часто Алехин и Прокофьев приходили ко мне на квартиру. Мы устраивали четверные турниры. В пылу сражения мои талантливые товарищи в полной мере показывали свой темперамент. А после шахматных баталий Прокофьев садился за рояль, играл Листа, Шопена — он их особенно любил».

В рождественские каникулы Александр Алехин совершил гастрольную поездку, — сначала в Казань, где в местном шахматном клубе с 21 по 23 декабря 1912 года дал два сеанса одновременной игры — на 20 и 30 досках, выиграв 35 партий при 5 поражениях, и, кроме того, сеанс из 4 консультационных партий, окончившихся его победой. Из Казани Александр приехал в Москву, где 17 и 19 января 1913 года совместно с Б. Блюменфельдом выиграл консультационную партию против О. Бернштейна и А. Селезнева.

В спортивной, творческой биографии Алехина 1913 год занимает особое место. Именно тогда в его игре появилась стабильность высоких результатов.

Интересный поединок начался у Александра Алехина 15 февраля 1913 года в Санкт-Петербурге. Ему в матче до семи выигранных партий противостоял талантливый самобытный мастер Степан Левитский, которого за оригинальную, творчески яркую игру Чигорин назвал «шахматной надеждой России». Поводом для матча, вероятно, явился третий приз Левитского во Всероссийском турнире мастеров в Вильно, где Алехин с Левенфишем разделили только 6–7-е места. При этом Алехин обе партии Левитскому проиграл.

Условия поединка были необычны. Меценат Н. С. Терещенко, вице-председатель Санкт-Петербургского Шахматного Собрания, пожертвовал на проведение матча немалую сумму — тысячу рублей, и пожелал, чтобы все партии игрались открытыми дебютами, за исключением испанской партии и дебюта четырех коней.

Борьба в матче шла остро, бескомпромиссно, без ничьих. Алехину удалось на старте выиграть подряд три партии, но Левитский тут же сократил просвет до одного очка. Интригующая ситуация… Однако на финише Алехин снова побеждает в трех партиях подряд и выигрывает столь своеобразный матч со счетом 7:3.

Спустя месяц после матча Алехина с Левитским в Санкт-Петербург вновь приехал совершавший гастрольную поездку по России чехословацкий маэстро О. Дурас. С его участием с 4 по 9 апреля 1913 года был проведен небольшой четверной турнир. Первый приз поделили А. Алехин и Г. Левенфиш, набравшие по 2 очка из 3, а гость вместе с Е. Зноско-Боровским, имея по 1 очку, разделили 3–4-е места.

Семья Алехиных в Москве временно распалась: Александр Иванович и Александр жили в Санкт-Петербурге, Анисья Ивановна лечилась на курорте за рубежом, Алексей вплотную занимался изданием журнала «Шахматный вестник» и, как говорится, спал и дневал в редакции, а Варвара вся была поглощена съемками в киностудии. Большая квартира в доме Кузнецовой в Никольском переулке зачастую пустовала, и в 1913 году было решено от нее отказаться. Стали постепенно перебираться на новое жилье. А в квартиру № 2, где жили Алехины, въезжали Морозовы. Осматривая комнаты, как вспоминала потом Мария Николаевна Морозова, она обнаружила в задней комнате мезонина лежавший на кровати мундир правоведа. Это Александр Алехин не успел его, видимо, сразу забрать, торопился, как всегда, в Московский шахматный кружок. 24 апреля, во время кратковременного визита в Москву, он организовал тут консультационную партию и выиграл ее черными фигурами у Выгодчикова и Острогского.

А вскоре последовал новый выезд Алехина за рубеж. С 28 июля по 7 августа 1913 года в голландском городе Шевенингене он играл в небольшом международном турнире. Прошел всю дистанцию уверенно и, набрав 11½ очков из 13, получил первый приз. В его графе на таблице целый ряд единиц — 11 побед и лишь 1 ничья и 1 проигрыш — в последнем туре Д. Яновскому, занявшему второе место с 11 очками.

Однако победа Алехина в этом турнире была встречена сдержанно. Так, например, Е. А. Зноско-Боровский, ведущий тогда шахматный отдел в приложении к журналу «Нива», писал в октябрьском номере:

«Шевенинген… Можно порадоваться за А. А. Алехина, так уверенно идущего от успеха к успеху, и пожелать ему поскорее сменить несколько дешевые лавры, добываемые в смешанных турнирах, на более трудно достижимые, но куда более почетные — в серьезных состязаниях…»

А тем временем Александр совершил гастрольную поездку по Европе. В Берлине он выиграл в известном шахматном кафе «Керкау» показательную партию у победителя карлсбадского турнира 1911 года Р. Тейхмана. В Париже провел в кафе «Режанс» сеанс одновременной игры на 16 досках, выиграв 15 партий при одном поражении. После этого начал матч из трех показательных партий с чемпионом Берлина 1909 года Эдуардом Ласкером, только что получившим в Шевенингене звание мастера. Первая партия игралась в кафе «Режанс», вторая — в кафе «Континенталь», а третья за проливом Ла-Манш — в лондонском шахматном клубе «Сити чесс клабс». Силы оказались явно неравны — русский мастер победил с сухим счетом 3:0.

В конце 1913 года в Санкт-Петербург приехал в качестве дипломатического сотрудника кубинского посольства Хосе Рауль Капабланка-и-Граупера. Ему было тогда всего 25 лет и своей обаятельной внешностью, манерами он производил неотразимое впечатление, особенно, конечно, на представительниц прекрасного пола. Уже в то время шахматные успехи Капабланки были велики, и в нем видели очевидного претендента на мировое первенство.

Находясь в России, кубинец выступил с сеансами одновременной игры в Москве, Киеве, Риге, Либаве и других городах. Состоялись его встречи с некоторыми видными русскими шахматистами. Он играл по две партии: у Ф. Дуз-Хотимирского и Алексея Алехина обе выиграл, а с Е. Зноско-Боровским имел ничейный счет 1:1.

Впервые Капабланка и Александр Алехин встретились за шахматной доской в Петербурге, в ноябре 1913 года. Тогда они сыграли две тренировочные партии, завершившиеся победой кубинца. Это ни в коей мере не помешало установлению между молодыми людьми дружеских отношений. Они часто бывали вместе в гостях, музеях, театрах, играли блиц-партии.