— Нет, Сэм…

— Но почему?

— Ты просто используешь меня, чтобы успокоить свое уязвленное эго.

— Нет, что ты!

— Используешь, используешь. У тебя под рукой нет никого другого в этот ранний воскресный час.

— Элли, не проходит и дня, чтобы я не пожалел о том, что ты вышла не за меня, а за Адриана.

— Лгун.

— Чистая правда!

— Адриан сделал мне предложение, а ты — нет.

— Но он же схитрил. Мы в те дни отрицали брак, помнишь?

— Я старалась.

— И собирались основать коммуну.

Элинор издает короткий, саркастический смешок.

— Хороша была бы коммуна с двумя писателями сразу.

— Но Адриан видел, что в глубине души ты жаждешь старой буржуазной стабильности. Небось он даже на колени стал, когда просил твоей руки?

— Сэм, я не желаю говорить о прошлом, — не выдерживает Элинор. Она явно огорчена.

— Не буду, — говорит Сэм и в знак капитуляции подымает руки.

— Сам знаешь почему.

Адриан появляется сначала в холле, а потом в комнате в ту самую минуту, когда Элинор произносит эту фразу. На нем теплый спортивный костюм и кроссовки, на шее — полотенце, в руке — "Сентинел ревью".

— Что это он такое знает?

— Ничего, — отрезает Элинор и принимается собирать на поднос грязную посуду.

Сэм оглядывает Адриана с головы до ног и с ног до головы.

— К чему эта спортивная форма?

— По воскресеньям я обычно бегаю трусцой, а потом парюсь в сауне.

— Только не говори, что ты до сих пор паришься в этом вонючем чулане для садовых инструментов.

— Сантехника весьма улучшилась с тех пор, как ты у нас был в последний раз, — возражает Адриан. — Жаль, что тебе некогда и ты не можешь составить мне компанию.

— Исключено — у меня от сауны сыпь по всему телу.

— Какая жалость, — сокрушается Адриан. — Тебе бы это пошло на пользу. Выпарил бы яды Фанни Таррант из организма.

— Адриан считает, что сауна — панацея от всех бед, — поясняет Элинор. — А может, сварить тебе свежего кофе, Сэм?

— Нет, вот сок — было бы замечательно, если у тебя есть.

— Ладно, сейчас.

С этим словами Элинор уносит поднос на кухню.

Адриан кладет газету на стол.

— Я дочитал до конца.

— Понимаю твою осторожность — с ней нужно держать ухо востро, — говорит Сэм, — но, если твоя и ее статьи выйдут одновременно, это выбьет почву у нее из-под ног.

— Я не боюсь Фанни Таррант, — сухо замечает Адриан.

— Нет, пожалуй, лучше опередить— пусть твоя появится раньше, — продолжает Сэм, не прерывая хода своих мыслей. — "Сентинел" может тогда вообще не печатать ее статью о тебе. В любом случае…

— Сэм…

— В любом случае, продажи твоих анонсированных книг подскочат, что бы она ни написала.

— А я и без того неплохо продаюсь, — не сдается Адриан. — " Укрытие"…

— …включено в программу выпускного экзамена. Ты уже говорил. Но так ты не разбогатеешь, Адриан. Как и от новой антологии лучших текстов очередной занудливой фигни. Что тебе нужно, так это телесериал и одновременно издание "Укрытия" в бумажной обложке. Вот что я тебе скажу: отнесу-ка я его на Би-би-си в сценарный отдел.

— Там уже сто лет назад отвергли его.

— Да, но на этот раз в сценаристы я предложу себя.

— Ты мог это сделать давным-давно.

Сэм явно испытывает неловкость.

— Да, мог, наверное, но ты же знаешь, как это бывает. Я был так загружен…

— Сэм, не пытайся подкупить меня.

— Ничего подобного! Ничего подобного! — бурно протестует Сэм. — Я толкну "Укрытие" на Бибишку, как только вернусь из Штатов. И сделаю это, независимо от того, вырвешь ли ты жало у Фанни Таррант или нет. Честно. Единственное, о чем я прошу, — подумай об этом. — Сэм смотрит на часы. — Господи, мне пора… Просто подумай, ладно?

— Я уже подумал, — заявляет Адриан. — Я это сделаю.

Сэм остолбенело смотрит на него.

— Что?

— Я пытался вставить слово, но не мог прорваться. Я принял решение, пока сидел в сортире. Я это сделаю.

Элинор, в эту минуту появившаяся с подносом, на котором стоят кувшин с соком и стаканы, замирает на месте.

Сэм ошарашен заявлением Адриана.

— Здорово! — произносит он и с тревогой глядит на Элинор, которая пристально смотрит на Адриана.

— Сделаешь что? — спрашивает она Адриана, который мягко улыбается, но ничего не говорит.

— Я побежал, Элли, — говорит Сэм. — Прости, что морочил голову с соком. — Он поворачивается к Адриану: — Я позвоню Питеру Ривзу из "Кроникл", скажу ему, чтобы связался с тобой.

— Ладно, — соглашается Адриан.

— Сообщи мне, как идут дела. У тебя есть электронная почта?

— Нет, — признается Адриан. — Есть факс. Номер как у нашего телефона.

— Я сообщу тебе по факсу свои контактные номера, когда прибуду в Лос-Анджелес. — Не надо провожать, сам выйду. Ciao.

Сэм на прощанье машет им рукой и стремительно выбегает из комнаты.

Элинор по-прежнему не отрывает взгляда от Адриана и повторяет вопрос:

— Сделаешь что?

Не успевает он открыть рот, как Сэм снова возникает на пороге и врывается в холл.

— Главное, — внушает он Адриану, — найти ее слабое место, ахиллесову пяту, постыдную тайну.

— А может, у нее таковых не имеется? — возражает Адриан.

— У всех имеются.

Похоже, что это утверждение производит на Адриана и Элинор более сильное впечатление, чем ожидал Сэм. Воцаряется молчание, которое он вынужден прервать:

— Ну ладно… пока, — выдавливает он. — Элли, вазу я заберу на обратном пути.

— Сэм, задержись на минутку, — требует Элинор.

— Извини, надо бежать, — отвечает он и исчезает. Слышно, как хлопает дверь.

Элинор поворачивается к Адриану.

— Не хочешь ли ты сказать, что согласился на это дикое предложение? Ты же не собираешься давать интервью Фанни Таррант?

— Собираюсь, если она не пошутила.

— Ты что, рехнулся?

— Не думаю.

— Ты видел, во что она превратила Сэма. Тебе понравится, если она так же выпотрошит тебя?

— А мне все равно.

— Правда? Откуда такая уверенность?

— Потому что я больше не участвую в забеге. Вышел из игры.

— Какой такой игры?

— Я не борюсь за славу. Мне нечего терять. В отличие от Сэма, мне наплевать, что скажет обо мне Фанни Таррант.

— Вот как… Хорошо, тогда зачем тебе выигрывать забег для Сэма?

— Он обещал переделать "Укрытие" для Би-би-си.

— Ничего не получится, — отрезает Элинор.

— Знаю, — кивает Адриан.

— Зачем же ты согласился?

— Если статейку напечатают, я получу гонорар… В "Кроникл", полагаю, платят прилично. Ты сможешь купить себе новую муфельную печь — ту, что давно присмотрела.

Элинор не обращает внимания на его отговорки и продолжает настаивать:

— Зачем, Адриан?

Он какое-то время колеблется, потом отвечает:

— Ну, понимаешь, мне трудновато найти тему для следующей антологии.

— Нет, не понимаю.

— Вернее, тема есть. Только что в туалете мне пришла в голову мысль: пусть это будет антология лучших интервью в истории. От античных времен до наших дней. Начиная с Сократа и Иона из Эфеса {12}и кончая Фанни Таррант и ее интервью с составителем.

Если это и переубедило Элинор, то лишь отчасти.

— Ты хочешь включить свое интервью с ней?

— Это был бы довольно свежий поворот, не находишь?

— А если она напишет такую же пакость, как о Сэме?

— Что ж, это лишь добавит книге веса. А я прослыву крепким малым, которого голыми руками не возьмешь.

— А если она не даст разрешения на публикацию?

— Тогда я вместо ее статейки включу свою, — не сдается Адриан. — В любом случае опыт общения с Фанни Таррант очень мне пригодится, когда я буду писать предисловие.

— Неужели я не сплю и слышу это на самом деле! После всего, через что мы прошли! — Она обводит взглядом комнату, словно хочет найти живую душу и воззвать о помощи, но тщетно. — А эта твоя "статейка" — с чего ты взял, что у тебя получится? Ты никогда не писал ничего подобного.