К счастью, пока «тюремщик» не предпринимал никаких попыток завладеть ею, очевидно, решив дать ей время отдаться ему добровольно. Это время Елена должна была использовать, чтобы каким-то образом связаться с домом или сбежать из заточения, но никаких вариантов пока не было.

На второй день ее «замужней» жизни Халипов не появлялся ни с утра, ни в обед. В три часа дня дверь тихонько скрипнула, и на пороге показался Салман Хасанов, управляющий Халипова.

– Здравствуйте, – произнес он, закрывая за собой дверь.

– Вы кто такой? – спросила Елена, отпрянув назад.

– А вы меня не узнаете, Елена Евгеньевна? – спросил он, пристально глядя в глаза девушке.

– Салман?! – изумленно воскликнула она. – Так вот кому ты теперь служишь?!

– Я коренной чеченец, – ответил тот, обрадовавшись, что Минина узнала его, – мое место здесь, в Грозном. Тут похоронены мои предки, тут и меня когда-нибудь похоронят...

– Тебя похоронят раньше, чем ты думаешь! – в гневе выпалила Елена. – Рано или поздно меня найдут...

– Не путайте, – перебил девушку Салман. – Вы теперь законная жена господина Халипова, и доказать то, что вас взяли в жены насильно, будет невозможно. У Эмиля Аслановича слишком сильные связи.

– Зачем вы мне все это говорите, Салман? Уж не думаете ли вы уговорить меня стать послушной женой?

– Увы, Елена, зная ваш характер, об этом говорить не приходится, – рассмеялся Хасанов.

– Тогда что же вы хотите?

– Выслушайте меня, Елена Евгеньевна. Я не забыл вашу доброту, когда именно вы дали мне, голодному беженцу из Грозного, работу. Вы показали мне, что мир состоит не только из зла, но редко-редко тут встречается и добро. И хоть я простой человек, но никогда не забываю добра. С другой стороны, я понимаю, что командовать уборщицами и работать фактически домохозяином у этого урода – не самое достойное занятие для бывшего экономиста. Только другой работы у меня нет. Если я помогу вам сбежать, можете ли вы мне гарантировать безопасность и новую достойную работу в Грозном?

Вопрос был действительно сложным. Как Елена могла гарантировать защиту кому-либо, когда, сбежав из заточения, вряд ли сумела бы обеспечить собственную безопасность. Что же касается работы, то сфера влияния филиала в Нальчике не распространялась на Грозный. И тем не менее девушка рискнула.

– Я смогу вас защитить только в том случае, – решительно заявила она, – если вы дадите показания против Халипова. На этих же условиях мы договоримся насчет новой работы.

Хасанов не стал долго думать. Елена дала тот ответ, на который он и рассчитывал.

– Тогда вперед, машина у ворот. Хозяин должен скоро явиться, его на день отправили в командировку в Гудермес. Нам нельзя терять времени.

Елена и Салман выбежали из дома, и Хасанов, сев за руль, завел красную «Ауди».

– Эту машину военные знают, поэтому нас пропустят без досмотра, – сообщил он Елене, севшей в машину.

– А где мы находимся? – спросила она.

– Сорок минут от Грозного. В районе села Цогуной на левом берегу Аргуна. Тут неподалеку целый комплекс нефтяных предприятий. Это зона усиленного контроля. Тут и военных, и охраны до черта. Халипов именно поэтому тут место присмотрел.

– Мы должны сдаться федеральным властям, ни в коем случае не местным, – попросила Минина, – надо добраться до представителя президента России.

– Надо до трассы добраться, – отшутился Салман и медленно тронулся с места.

Машина Хасанова быстро катилась по крутому горному склону, и находившаяся в ней сбежавшая «жена» никак не могла видеть красное лицо разъяренного «мужа», обнаружившего побег. Лена отдавала себе отчет, как рискует она и благодарный Салман, но иного выхода у нее не было. О том, насколько велики были связи Халипова, не подозревала ни она, ни его управляющий Хасанов. Мчавшись в сторону Грозного, намереваясь сдаться федеральным властям, они и подумать не могли, что в первую очередь за помощью в розыске Халипов обратится именно к представителям российской власти в Чечне.

– Черт возьми, что такое, – возмутился Салман, резко выжимая педаль газа.

– Случилось что-то? – взволновано спросила Елена.

– Такое впечатление, что бензин кончается, хотя у меня полный бак.

Проехав еще немного, машина резко дернулась и остановилась.

– Все, кажется, приехали, – сообщил Салман.

– Мы можем починить? – поинтересовалась Минина.

– Нет времени. Там может быть что угодно. Придется идти пешком.

Оставив автомобиль, они направились вниз по дороге.

– Скоро будет блокпост. У меня документы есть, но лучше его обойти, – посоветовал Хасанов.

Пройдя еще несколько километров, Салман свернул на тропинку, ведущую в лесной массив, и быстрым шагом направился по ней. Следом за ним бодро отправилась Елена. Через некоторое время Салман, идущий впереди, обернулся.

– Сейчас пройдем лес, дальше проще пойдет. Блокпост мы уже прошли.

– Слава богу, – вздохнула девушка, и как только она это произнесла, где-то в метре от них хрустнула ветка и раздалась команда:

– Стоять! Руки на затылок! Вы находитесь в закрытой зоне.

– Командир, – обернулся Хасанов к трем солдатам, – у меня документы в правом кармане...

– Ничего не знаю, – буркнул боец, – разберемся в комендатуре.

Патруль вызвал машину, и вскоре «нарушителей» доставили в гарнизонную комендатуру. Дежурный офицер представил их полковнику Баранову, человеку с весьма тяжелым характером, бывшему танкисту, воевавшему на Кавказе с середины девяностых.

– Ну, кто такие? – проскрипел он, вытирая платком вспотевшую лысину.

– У вас же есть наши документы, – развел руками Салман.

– И что вы делали в зоне?

– Это вам пусть лучше девушка расскажет.

И Елена рассказала коменданту всю историю, начиная с убийства брата и до задержания их патрулем. Комендант с интересом выслушал рассказ, периодически кивая головой, почесывая затылок или вытирая пот с лица. В помещении действительно было невыносимо жарко, поскольку на починку перегоревшего кондиционера у военных денег не было, а вентилятор с духотой не справлялся даже при открытых настежь окнах.

– Все это удивительно, – мрачно произнес комендант, – сколько лет я здесь служу, а с таким сталкиваюсь в первый раз.

– Помогите нам, – взмолилась Елена.

– Чем же я вам помогу? – пожал плечами комендант. – Подниму вертушки и разнесу дом этого Халипова? Все, что я могу для вас сделать, это передать под защиту сотрудников представительства президента, а там пусть они решают.

– От вас можно позвонить? – спросила Елена.

– По городу?

– Нет, в Нальчик.

– К сожалению, междугородней у меня сейчас нет, есть только дальняя связь и городская. Да вы не волнуйтесь так, сейчас за вами прибудут наши соотечественники, они вас определят под охрану, и вы решите все вопросы. Выпейте пока кофе...

Комендант сдержал слово. Через несколько часов в кабинет вошли трое русских в гражданской одежде. Одним из них был капитан милиции Одинцов, двое других представились помощниками представителя президента в Чечне. Минину и ее спутника поселили в городской гостинице, выставив у входа охрану.

В тот день охранники не дали Елене позвонить в Нальчик, что весьма насторожило девушку, а на просьбу отправить ее домой как можно скорее, «спасители» в штатском ответили, что сначала им необходимо провести следствие в присутствии потерпевшей. Тогда Елена еще многого не понимала.

Филатов открыл глаза. Глядя в деревянный потолок, он с трудом вспоминал, что произошло, и каким образом он оказался в незнакомом месте.

– Пришел в себя? – неожиданно раздался вопрос над головой Юрия.

Филатов повернул голову – перед ним стоял Мирабов.

– Садись, – приказал он.

Юрий послушно сел и огляделся по сторонам. Осмотревшись, он понял, что находится в небольшом деревянном домике, возможно, когда-то принадлежавшем какой-нибудь горной турбазе. Маленькие окна были плотно забиты фанерой, на потолке тускло горела одна лампочка. Рядом с входной дверью висело зеленое с перекрещенными саблями знамя «Независимой Ичкерии». Под ним стоял стол с компьютером, два кресла. Рядом со столом на тумбочке – телевизор, DVD-плеер и музыкальный центр. Само помещение меблировано было очень скудно.