Они немного поболтали, сообщая каждый свои новости.

– Для Чоука дела складываются неважно, – заметил Скейлс. – У него двойной мотив: деньги, которые он украл и теперь должен вернуть, и завещание дяди, по которому ему вряд ли что достанется.

– Но он говорил, что ничего и не ждал.

– Он только теперь понял это.

Уайклифф нехотя согласился. Он вообще-то не думал о молодом человеке, все его мысли занимал Могильщик.

– Я все время упираюсь в одну точку, Джон. Если доверять уликам – я имею в виду следы крови, – то получается, что в момент выстрела на нем не было ни пальто, ни пиджака…

– Вы считаете это важным, сэр? – осторожно спросил Скейлс.

– А разве ты считаешь иначе? Насколько нам известно, всего в двух местах он мог расслабиться настолько, чтобы снять пиджак: у себя дома и у Лоры Пассмор.

Скейлс открыл было рот, чтобы что-то сказать, но передумал. Уайклифф поднялся с места.

– Пойду побеседую с дочерью Лоры, с Хильдой Пассмор.

В письме, которое Уайклифф нашел в столе Риддла, Хильда писала, что с двенадцати до часу дня бывает одна в конторе Рыбного кооператива. Сейчас была как раз половина первого.

Из-за сильного ветра и то и дело начинающегося Дождя народу на улицах было мало. Но Уайклифф чувствовал, что за ним внимательно наблюдают. В этом проявлялся не только интерес, но и предчувствие чего-то малоприятного, что несло появление сыщика. Кто знает, чем может закончиться визит полицейской ищейки?

Чтобы добраться до Рыбного кооператива, ему пришлось миновать мастерские Риддла. Во дворе он увидел, как Мэттью садился в один из фургонов фирмы. Тот, заметив полицейского, неловко поприветствовал его кивком.

Двор кооператива также был отделен от улицы двойными воротами и калиткой.

Там стояли два грузовика, заполненные ящиками и не очень приятно благоухающие рыбой. На второй этаж вела каменная лестница со стрелкой, на которой было написано: «Контора».

Уайклифф и не помышлял таиться, но когда он вошел, двое молодых людей отпрянули друг от друга. Оба с красными от смущения лицами.

– Мисс Пассмор?

У девушки были длинные прямые светлые волосы. Она еще не окончательно оформилась, но в ней проглядывало что-то, что обещало со временем превратить ее в красавицу.

– Меня зовут Уайклифф; я слышал, что могу застать вас здесь одну между двенадцатью и часом.

– Я вас знаю, – только и сказала она; если его неожиданный приход и застал ее врасплох, она постаралась не показать этого.

– А это, если не ошибаюсь, Ральф? – Юноша молча кивнул. – Прогуливаешь школу?

– У нас сейчас перемена.

Уайклифф старался держаться непосредственно и дружелюбно, но оба были настороже.

– Я пришел побеседовать с мисс Пассмор, но если она не возражает против твоего присутствия…

Девушка пожала плечами, явственно показав, что ей все равно.

Комната не отличалась размерами. Она обогревалась масляным радиатором; в окне были видны черепичные крыши, за которыми в тумане серело море.

Уайклифф достал из кармана письмо Хильды к Риддлу и положил его на стол перед ней. Она взглянула на него, но ничего не сказала.

– Зачем вы хотели видеть мистера Риддла?

– Мне надо было с ним поговорить.

– О чем?

– Мать собиралась выйти за него замуж.

– А вы хотели отговорить его?

После некоторого колебания последовал утвердительный кивок.

– А кроме этого?

Она посмотрела на Ральфа, который все еще чувствовал себя не в своей тарелке.

– Я хотела попросить его быть посговорчивей с моим дядей насчет участков земли.

Уайклифф поудобнее устроился на стуле, заняв место между Хильдой, присевшей за свой письменный стол, и Ральфом, сидевшим прямо, как на церковной скамье.

– Ваш дядя, это отец Ральфа. Так?

– Так. – Она покраснела.

– Чем вы собирались заинтересовать его?

– Я не понимаю, о чем вы говорите.

– У мистера Риддла была репутация весьма жесткого в делах человека. Не могу поверить, что вы собирались уговорить его отказаться от двух своих решений, не предложив ему ничего взамен.

Я просто хотела попробовать.

– Он принял ваше приглашение?

– Да, он пришел сюда днем в четверг.

– Что он ответил на вашу просьбу?

– Обещал подумать.

– Как он себя вел? Был вежлив, покладист или, напротив, несговорчив?

– Вежлив, как всегда.

Девушка явно хитрила. Уайклифф был уверен, что она наверняка пыталась скомпрометировать Риддла, но не поймать его на темных делах, а, скорее, поставить в неловкое положение. Однако он не представлял себе, как она могла действовать. Может быть, пыталась соблазнить его? В пользу этого предположения ничего не говорило, но Уайклифф по опыту знал, что молодые люди, особенно если речь идет о преданности своим родным, в своем поведении непредсказуемы.

– Вам нравился мистер Риддл?

– О нет!

– А вы ему?

– Не думаю.

– Тогда почему вы решили, что он пойдет вам навстречу? Вы показались мне умной молодой женщиной, и я не поверю, что вы настолько наивны, чтобы обратиться к мистеру Риддлу с подобными предложениями, не попытавшись соблазнить его или напугать.

– Вы можете думать, что хотите. – Ее щеки сейчас пылали.

– Так не получится. Речь, возможно, идет об убийстве, и мне необходимо знать правду. Итак, соблазнить или напугать?

Ральф сидел, уставившись в пол и теребя шов на своих джинсах. Хильда молчала, плотно сжав губы.

– Он не пытался сделать вам непристойное предложение?

– Разумеется, нет, – мгновенно отреагировала она.

– Почему вы так его не любили? Разве он был бы для вас плохим отчимом?

– Он… омерзительный! – Она долго подыскивала нужное слово. – Масленый и… – Она опять сделала паузу, а когда заговорила вновь, ее голос звучал совершенно спокойно. – Да что вам мои слова. Вы можете спросить любого.

– Но не вашу маму?

Она со злостью взглянула на него, но проглотила резкий ответ.

– Я думаю, вы пытались шантажировать его. Что вы знали о мистере Риддле и собирались обнародовать, если бы встретили отказ?

– Ничего.

Уайклифф посмотрел на Ральфа. Нежный румянец на щеках и та готовность, с которой он вспыхивал в ответ на малейшие замечания сыщика, делали его более женственным, чем особу, сидящую напротив.

– А тебе есть что сказать, Ральф?

– Ему нечего сказать, потому что это вообще не его дело.

– На самом деле он не меньше вас заинтересован в делах мистера Риддла, особенно в том, что касается участков земли под городком на колесах.

– Бесполезно скрывать, Хильда. Все равно придется признаться, – заговорил Ральф извиняющимся тоном. Он подождал какого-нибудь ободряющего знака со стороны девушки, но, не получив его, продолжал: – Я кое-что узнал.

– Что именно?

– Я узнал, что мистер Риддл ходит к Мэри Пенроуз на Мургейт-роуд.

– Как ты это узнал?

– Увидел.

– Если человек заходит в какой-то дом, это еще ни о чем не говорит.

– Он ходил туда каждую неделю. Иногда даже по два раза.

– Он мог быть приятелем отца той женщины.

– Я знаю, зачем он туда ходил, – сердито пробормотал парень.

– Почему ты за ним шпионил?

– Я не шпионил!

Но ведь ты следил за домом?

Парень жутко смутился, и Уайклиффу стало жаль его.

– К женщине, которая там живет, часто заглядывают мужчины?

– Да, – после некоторого колебания признался Ральф.

– Ты тоже был ее клиентом?

– Конечно, нет!

– Тогда как ты объяснишь?…

– Я ничего не буду объяснять. И не буду отвечать на ваши вопросы. Вы меня не заставите.

– Хорошо. Закончим на этом, но, возможно, мне понадобится еще раз встретиться с тобой. – Он повернулся к Хильде, которая в течение всего разговора Уайклиффа с Ральфом хранила на лице отсутствующее выражение. Значит, вы припугнули Риддла, пообещав рассказать матери о его визитах в этот дом?

– Да. – Она, казалось, хотела еще что-то добавить, но промолчала.

– И вы бы рассказали?