— Что?

— Тейлор… Боже, как бы получше выразиться? — пробормотал я, проведя рукой по волосам. — Послушай, я не против, чтобы ты кормилась от меня. Думал, что буду против, но сейчас всё изменилось, лады? Я не хочу, чтобы ты уходила, твое место в моем доме со мной и больше нигде.

— Виктор… — она начала возражать, но я, подняв руку, остановил её.

— Закончатся три месяца, и можешь идти, куда захочешь, делать, что захочешь. Но до тех пор… — Я наклонился вперед, пристально глядя ей в глаза. — До тех пор, Тейлор, ты моя. Моя, чтобы защищать. Моя, чтобы лелеять. Моя, чтобы кормить тебя. Так же я не намерен нарушать обеты, что нас связывают. Ты понимаешь? Моя. — Последнее слово я буквально прорычал, напоминая больше животное, чем человека. Это исходило из глубины моего существа — от волка, желающего защитить свою пару.

Она долго молча смотрела на меня, и я слышал, как в тишине кабины колотится её сердечко. Наверное, я напугал её до смерти, но ничего не мог с собой поделать, не мог не заявить на неё своих прав. Она моя, черт возьми. Моя.

— Хорошо, — прошептала она наконец, кивнув головой. — Я поняла.

— Нет. — Я покачал головой. Мне нужно от неё больше, чем простое признание, что она меня услышала. — Скажи это, Тейлор, — прорычал я. — Я хочу услышать, как ты говоришь, что ты моя.

— Я… — Она нервно облизнула губы. — Я твоя, Виктор, — ответила она дрожащим голосом. — Только… только твоя.

— Хорошо. — Кивнул я, чувствуя, как что-то отпускает внутри груди. Осталось ещё кое-что прояснить. — И я хочу услышать, как ты говоришь, что будешь кормиться от меня всякий раз, как захочешь есть, — сказал я ей. — Каждый чертов раз.

— Я… 

Почему-то она замялась, глядя на меня широко раскрытыми глазами. Почему для неё это проблема? Ей нужна моя кровь, и я хотел, чтобы она приняла её — нет, мне нужно, чтобы она её взяла, черт возьми!

— Скажи это, — потребовал я. Постарался говорить помягче, но продолжал буравить её взглядом. — Скажи, что ты будешь кормиться от меня, детка, — убеждал я её. — Я хочу этого.

— Я… я буду кормиться от тебя, — наконец, прошептала она.

— Хорошо. — Я почувствовал удовлетворение. И снова заведя грузовик, выехал на дорогу. — Я рад, что мы всё прояснили.

— Хм, я тоже, наверное. — Она неуверенно посмотрела на меня. — Ты и правда думаешь, что Гвендолин использовала бы против меня мою кровь, если бы я дала её ей? А я этого не делала, — поспешно добавила она.

Я нахмурился: 

— Не знаю. Наверное, нет… но в ней что-то есть. Что-то странное, ты не почувствовала?

— Нет, — озадаченно ответила она. — Веры обладают шестым чувством на такого рода вещи?

— Возможно, — я пожал плечами. — Я просто чувствую… тьму, витающую вокруг неё. Тень на её душе. — Я искоса посмотрел на неё. — Звучит как мистическая фигня, да?

— Вовсе нет, нужно прислушиваться к своим инстинктам.

Я вздохнул. 

— Наверное, ты права… Послушай, пока мы в городе, хочешь остановлюсь у клуба Корбина, чтобы ты забрала свою одежду? Знаю, что вчера вечером вытащил тебя оттуда, не дав времени собраться.

— Я… — Тейлор посмотрела на меня, и я был уверен, что она скажет да, воспользуется случаем увидеть свою подругу Эддисон. Но к моему удивлению, Тейлор лишь покачала головой. — Нет, — сказала она, отвернувшись и смотря на темную дорогу, петляющую снаружи. — Думаю… думаю, будет лучше, если мы поедем домой. То есть к тебе домой.

— В наш дом, — твердо сказал я. И не понимал, почему она отказалась от моего предложения остановиться у ночного клуба. А затем почувствовал этот теплый, насыщенный женский аромат. Аромат волчицы, желающей свою пару, очень сильно желающей. Он заполнил кабину моего пикапа, заполонил мои чувства, мешая концентрироваться на дороге.

Тейлор, должно быть, заметила, как жадно я втягивал носом её запах, потому что её щечки покраснели. Она скрестила ноги и отстранилась от меня подальше, прикусив губу.

— Эй, — я попытался говорить нормальным голосом. — Ты в порядке? — Если бы она только поговорила со мной, я попытался бы ей помочь. Всё объяснить.

Но она только покачала головой.

— Я в порядке. Мы почти дома?

— Почти, — ответил я, вздохнув. Больше мы не разговаривали и ехали в молчании, пока я не остановился перед домом.

Едва мы зашли в дом, Тейлор сразу же направилась в ванную. Дверь захлопнулась, и я услышал предательский треск ткани от поспешно сброшенной одежды. Затем последовал приглушенный стон наслаждения… ещё один и ещё.

Всё, с меня хватит. Я не мог позволить ей продолжать мучиться, должен был что-то сказать. Я постучал в дверь, и издаваемые ею тихие стоны внезапно прекратились.

— Тейлор? — снова позвал я. — Давай, детка, открой дверь.

— Я занята. Я… я собираюсь принять ванну. — Она слегка запаниковала.

— Открой, — повторил я, приготовившись настаивать на своем.

Дверь медленно открылась, и показалось её раскрасневшееся лицо. Её одежда была мятой и растрепанной, длинные темные волосы — взъерошенными, словно она поспешно провела по ним руками, пытаясь привести в порядок.

Она выглядела чертовски великолепно, а пахла ещё лучше. Я глубоко вздохнул и тут же пожалел об этом, вдохнув её восхитительный аромат. Ладно, мне пришлось взять свои желания под контроль, особенно учитывая то, что я должен был ей сказать.

— Что тебе нужно? — спросила она, нахмурившись.

— Я знаю, чем ты там занималась, уж точно не принимала ванну, — просто сказал я. — Но, Тейлор, дорогая, это не поможет.

— Что? О чем ты говоришь? — Она скрестила руки на груди и шагнула назад. — Я не… не знаю, о чем ты говоришь.

— Я прав. — Взяв её руку, поднес к носу. Глубоко вдохнул, насыщая легкие её теплым женственным ароматом, намеренно позволив ему окутать меня. Мой член мгновенно затвердел. — Ты прикасалась к себе, детка, — пробормотал я, и мой голос понизился до волчьего рычания. — Но это не помогает, верно?

Её глаза расширились, и на мгновение мне показалось, что она снова всё будет отрицать. А затем она просто опустила голову.

— Как… как ты узнал?

— Это волк, — сказал я. — Я без понятия, как и почему это происходит с тобой, вампиршей. Но я видел такое раньше.

— Видел что? — Она с сомнением посмотрела на меня.

Я глубоко вздохнул, не сводя с неё взгляда. Она заслуживала правды, как бы странно та не звучала. 

— Тейлор, детка, думаю, у тебя начинается течка.

Я уставилась на Виктора, пытаясь осознать то, что он сказал. У меня течка? Это не могло быть правдой. Или могло? Затем я вспомнила слова Гвендолин. 

«Он всю жизнь был оборотнем, ты же вампир менее десяти лет. Если кто-то и изменится, дорогая, то только ты». 

Неужели я могла изменится настолько сильно? Возможно, Виктор прав?

— Что… что это значит? — спросила я, нервно расправляя руками помятые блузку и юбку. Я так торопилась прикоснуться к себе, когда мы вернулись домой, что даже не успела их снять. Но те несколько оргазмов, которые я успела получить, прежде чем Виктор постучал в дверь, ничуть не уняли бушующего внутри меня желания, наоборот, всё стало ещё хуже.

Виктор глубоко вздохнул, и я могла бы поклясться, что он пытался придумать, как всё объяснить мне, не напугав. Наконец, он покачал головой.

— Черт возьми, не знаю, как сказать. В общем, это значит, что тебя нужно оплодотворить.

— Оплодотворить? — Я отшатнулась. — Как… — Я не могла заставить себя произнести это слово.

— Взять, — сказал он низким голосом. — Трахнуть.

Его слова, произнесенные тихим низким урчащим голосом что-то сделали со мной. Моё лоно внезапно увлажнилось, соски превратились в невероятно тугие, ноющие от сладкой боли комочки. И одновременно с этим на меня нахлынул поток кошмарных воспоминаний.

«— Ты привыкнешь, — говорила Селеста, затягивая на мне ремни от серебряного пояса целомудрия. Он ужасно жег, от петель поднимался шлейф дыма, запах горелой плоти ударил в нос. Но мучительнее всего было от длинного серебряного стержня, который она насильно вставила в моё лоно. Жгучая, выворачивающая наизнанку боль от сожженной изнутри плоти оказалась невыносима. И это моя вторая неделя жизни вампиром. Как я смогу выдержать всё это остальную мою долгую неестественную жизнь? Вечность?