Я застонал и потер руками лицо.

— Детка, послушай, пожалуйста, не зацикливайся на этом. Эта девушка сумасшедшая, ты знаешь, что я не хочу вступать в стаю, и я никогда ничего ей не обещал.

Она приподняла бровь.

— Хорошо, так ты говоришь, что она всё выдумала?

— Каждое слово, — сказал я. — Она приходила пару раз с этими противными печеньями, когда я только переехал сюда, но я отказал ей.

— Должно быть, ты не достаточно жестко ей отказал, — тихо заметила Тейлор. — Кажется, она уверена, что вы двое собираетесь связаться.

— Ну, я не мог быть слишком груб, — прорычал я, чувствуя, что оправдываюсь. — Её отец чертов вожак стаи, и она — альфа-сука. Оскорбление высокопоставленного члена стаи на их собственной территории имеет серьезные последствия — даже для одинокого волка.

Тейлор нахмурилась: 

— Тогда хорошо, что я не волк — не думаю, что ей понравилось то, что мне пришлось сказать.

— Что именно? — я прислонился к кухонному столу и скрестил руки на груди.

Щеки Тейлор порозовели. 

— Я… я просто сказала ей отвалить. Я сказала ей, что ты и я были вместе, и она не в праве вмешиваться.

— Ты сказала ей правду, — просто ответил я. — Мы связаны, и она ничего не может с этим поделать. Хотя она может попробовать, если обиделась.

Тейлор выглядела встревоженной. 

— Я только сказала ей правду. Не знала, что оборотни настолько обидчивые.

— Это дела между животными, — пояснил я. — Территориальные разборки.

— Думаю, это имеет смысл. — Тейлор кивнула, но всё ещё была слишком тиха — слишком подавлена. 

Мне показалось, что она не уверена, что между мной и Ли-Энн ничего не происходило.

Я оттолкнулся от стола и подошел, вставая перед ней.

— Тейлор, — тихо произнес я. — Да брось, пожалуйста, не позволяй этому испортить твой день. Один из уроков, которому мой старик научил меня, был «не тычь своим членом в сумасшедшую». Ещё в первый раз, когда Ли-Энн пришла со своими печеньками, я знал, что не хочу никаких с ней отношений.

— Ну… ладно, — промолвила она наконец. — А что насчет полного периода ожидания до того, как ты присоединишься к стае? Что всё это значит?

Я пожал плечами: 

— Формальность. Каждый одинокий волк должен регистрироваться в местном стае — своего рода официальная встреча и приветствие. На тот момент ты в их списке в качестве возможного участника. Но если, по окончанию периода ты не присоединишься, предполагается, что ты хочешь остаться сам по себе.

— И ты действительно не хочешь быть частью стаи? — спросила она.

Я покачал головой: 

— Нет, никогда. И даже если бы я хотел, они бы меня не взяли.

— Что? — Она нахмурилась. — Почему нет? Ты большой, сильный и храбрый, я имею в виду… — Она покраснела и опустила глаза. — Я имею в виду, что любой стае повезет иметь тебя.

Я улыбнулся и отвел с её глаз прядь длинных темных волос.

— Спасибо, детка. Но они не думали бы так, если бы знали о… — Я резко замолчал.

— О чем? — спросила она, с любопытством наблюдая за мной.

— Эм, о моей лунной болезни, — сказал я, значительно приукрашая правду. — О том, как я иногда застреваю в своей, э-э, другой форме. — Клеймо внизу спины снова пульсировало, призывая меня. Мне было неловко лгать ей или, по крайней мере, не говорить всей правды. Но было несколько гадких подробностей, которые ей просто не нужно знать. Я делал это, чтобы её защитить. Правильно?

— Ну, ты нравишься мне в любой форме, — ответила она, застенчиво улыбаясь. — На самом деле порой форма волка мне даже больше нравится. Он более ласковый.

— О, с этим небольшая проблема. — Я покачал головой. — Я могу измениться сейчас для тебя, но боюсь, что это испортит наши планы на вечер.

— Планы? — она посмотрела на меня с сомнением. — У нас есть планы?

— Ага. Что ты скажешь насчет сальсы?

Она прикусила губу. 

— Хм… это звучит здорово, но… ты танцуешь? В самом деле?

Я послал ей свой лучший притворно-оскорбленный взгляд: 

— Я не такой неандерталец, как ты хочешь верить. Да, я танцую. Я чертовски хорош в этом, если мне можно так выразиться.

— Ну, я не очень хороша в этом, но я готова попробовать. — Её лицо поникло. — Только мне совершенно нечего надеть.

— Нет, есть. — Я вернулся на крыльцо и забрал пакет, который ранее оставил снаружи. — Надеюсь, тебе понравится, — сказала я, когда она в нетерпении выхватила пакет. — Моя сестра выбрала это. У неё свой бутик в Таллахасси.

— О! — воскликнула она, когда увидела платье, которое выбрала моя старшая сестра. Это была короткая, сверкающая вещь с драпированным верхом и низким вырезом на спине. Там ещё были подходящие туфли — босоножки с маленьким каблуком, в которых её длинные прекрасные ноги выглядели бы бесконечно длинными. Я не мог дождаться, когда увижу её в них.

То есть, если бы она носила одежду и обувь, которые выбрала моя сестра. Я засомневался, потому что внезапно у Тейлор появились слезы на глазах.

— Тебе не нравится наряд? — спросил я с тревогой. — Я могу отправить его обратно. Я…

— Нет, нет, мне всё нравится. — Она шмыгнула носом и промокнула глаза бумажным полотенцем. — Это просто… так мило. И это первый раз за все годы, когда кто-то подобрал мне одежду и подарил то, что я действительно хочу носить. Спасибо, Виктор. — Она положила коробку с одеждой и туфлями на кухонный стол и встала на цыпочки, обнимая меня за шею. — Ты такой милый, — прошептала она мне на ухо. — Такой милый, добрый и щедрый.

— Ты этого заслуживаешь, — хрипло сказал я, прижимая её к себе. Я не смог удержаться, мне нравилось чувствовать её в моих объятиях, такая мягкая, сладкая и нежная. Затем, хотя знал, что не должен, я прижался лицом к её шее и глубоко вдохнул, вбирая её запах.

Он был возбуждающим — намного сексуальнее, чем следовало, что меня беспокоило. Несомненно, течка снова усиливалась. Я не хотел об этом упоминать, хотя и звучало слишком корыстно. Как будто мне нужен был предлог, чтобы прикоснуться к её обнаженному телу, гладить, обнимать и довести её до оргазма. На самом деле этого я и хотел, но чувствовал себя сволочью за это желание, особенно зная, через что она прошла, когда жила с Селестой. Поэтому я сказал себе, что если Тейлор понадобится помощь, она сама придет ко мне. Она ведь не позволит себе зайти слишком далеко, зная последствия — верно?

Боже, я надеялся, что нет. Тем более, что её аромат действовал на меня, как наркотик. Это замкнутый, порочный круг. Чем более возбуждающим становился её запах, тем сильнее я хотел её, чем больше я хотел её, тем сильнее клеймо внизу спины болело и пульсировало. Было бы опасно позволить этому круговороту достигнуть пика, но этого не произойдет. Тейлор сообщит мне, когда я понадоблюсь. Мне просто следовало в это верить.

Мы оба удерживали объятия намного дольше, чем было необходимо. Тейлор чувствовалась так хорошо в моих объятиях, так правильно, как будто там ей самое место. Её полная грудь прижималась к моей, а нежное местечко между бедер — к моему паху. Какая сладкая пытка находиться так близко к ней и не иметь возможности взять её, но мне всё равно нравилось.

Я никогда её не отпущу.

Платье село идеально, как и туфли. Виктор, должно быть, выяснил мои размеры, прежде чем позвонить своей сестре. Он упоминал раньше о ней раз или два, видимо, она единственная из его семьи продолжала поддерживать с ним связь, даже после того как его изгнали. Я не знала её, но она мне уже нравилась — у неё потрясающий вкус в одежде.

Я подошла к зеркалу над раковиной и осмотрела себя. Пришлось признать, что блестящее голубое платье прекрасно облегало все мои изгибы. Часто питаясь от Виктора, я округлилась в нужных местах. Честно говоря, мне требовалась кровь лишь раз в два-три дня, но Виктор настаивал, чтобы я кормилась от него гораздо чаще. В результате я набрала немного веса (что тоже неплохо, так как я была невероятно истощена, когда впервые приехала к нему домой), на щеках появился румянец.