— Что случилось?

Лена замялась.

— Тебе лучше прийти.

Так-так. Что еще она натворила? Ярость шефа связана с ее дядей… или с календарем?

Чар поспешила в кабинет своего начальника. Она была абсолютно уверена в том, что сейчас Лена листает календарь с выражением полного недоумения на лице.

Когда Чар появилась в дверях, секретарша подняла глаза и усмехнулась.

— Полюбуйся.

Календарь с шелестом закачался перед глазами Чар.

Несмотря на то что ситуация была ей уже известна, Чарин задохнулась от возмущения. Шерри обещала изъять фотографию Майкла из календаря, но снимок был на месте, реальный как день и даже более эротичный, чем прежде. Теперь, узнав Майкла получше, Чарин сказала бы, что снимок верно запечатлел некоторые черты его внешности. Великолепное тело Майкла могло поспорить красотой с мускулистым торсом парня на картинке. Черная повязка на глазу и костюм пирата придавали ему лихой вид.

В целом фотопортрет получился интересным. Чарин представила, как в этот момент каждая женщина в «ТрайТерраКорп» истекает слюной над календарем.

— Копии разлетелись по всему зданию, — подтвердила ее страхи Лена. — К несчастью, кое-кто из начальства уже наткнулся на них. На завтра назначен совет директоров.

— Совет директоров? — ужаснулась Чар. Лена кивнула.

— Они прибыли сегодня утром. Старый добрый Джеллет Джонсон уже убедился, что портрет Майкла был первым, что они увидели. Мистер Странд в ярости. Прошел слух, что Майклу сделают выговор за соучастие.

— Майкла нельзя винить. — Чар покачала головой. — Он ни о чем не подозревал.

Секретарша пожала плечами.

— Совет директоров хочет знать, кто за этим стоит. — Лена искоса взглянула на собеседницу. — Ты же в курсе, не так ли?

Чар насупилась и снова покачала головой.

— О нет, я не могу… — Повисла пауза, и она беспомощно взглянула на пожилую женщину.

Зеленые глаза Лены превратились в щелочки.

— Мысли трезво, милочка, — осторожно посоветовала она. — И подумай о Майкле. Кое-кто считает, что на днях он станет вице-президентом. А сейчас его фотографию в нелепом пиратском костюме служащие передают из рук в руки…

— Это не его вина!

— И ты можешь сказать об этом завтра на заседании совета директоров?

Чар задумалась, но другого выхода не нашла.

— Как я могу предать тех девушек? — спросила она, поднимая глаза на Лену.

— Выбор за тобой. — Женщина снова пожала плечами. — Но поверь моему опыту: когда начальство выходит из себя, щепки летят в нашу сторону, и кто-то обязательно за это расплатится. — Ее глаза светились мудростью прожитых лет. — Остерегайся. Ты же не хочешь быть брошенной волкам на съедение.

Чарин вздрогнула.

— Он у себя?

Лена кивнула:

— Ждет тебя.

Чар расправила плечи и направилась к двери.

Майкл оставил документы, которые только что просматривал, откинулся на спинку кресла и растер затекшую шею. Прикрыв глаза, он пошевелил плечами, разгоняя по жилам кровь. Ему казалось, отношения между ним и Чарин наладятся, а они стали еще более напряженными.

Он ждал ее, она должна прийти с минуты на минуту. Есть несколько вещей, которые необходимо обсудить: во-первых, ситуация с календарем — и еще одно, очень деликатное дело. Ему предстоит тяжелая миссия.

Чар. Если бы в первый же день Майкл знал, каким камнем преткновения станет на его пути эта женщина… как бы он поступил? Настаивал на другой кандидатуре? Возможно, нет. Но уж точно не поселился бы в старом викторианском особняке.

Что было в этой женщине такого, что брало за душу? Голос, ее страстный голос, походка, лицо и…

Черт, он должен перестать думать о ней. Иногда ему казалось, будто он одержим ею. Днем ему удавалось забыться, уйти в работу с головой, но ночью мысли о ней возвращались.

И вот интересно: чем прохладнее становились отношения между ними, тем больше крепла его дружба с ее детьми. Даже Рикки оттаял и время от времени заглядывал в комнату к Майклу. Малыши нравились ему. Что тут скажешь? Он впервые в своей жизни столкнулся с детьми такого возраста. Возможно, эти двое были лучше многих.

Он никогда не думал о детях, пока не женился на Грейс. Женился, зная, как страстно она хочет иметь большую семью, и надеялся осуществить ее заветную мечту. Он действительно не осознавал, что значит «иметь большую семью».

До тех пор, пока не понял, что не может иметь своего собственного ребенка. Все остальное отошло на второй план. Счастливые родители с детьми вызывали острую боль. По мере того как Грейс чувствовала себя более и более несчастной, разрастались его горечь и негодование. Он убедил себя в полном отсутствии любви к детям. Однако сейчас, наедине с собой, Майкл осознал, что это было выдумкой, нелепой фантазией. Он культивировал в себе ненависть к малышам, чтобы, не дай бог, не оказаться с ними с глазу на глаз, ведь любой контакт с ребенком каждый раз напоминал ему о его собственном бесплодии. В глазах Грейс, да и в своих тоже, он чувствовал себя неудачником.

Однако с детьми Чар отношения складывались иначе. Он мог быть с ними самим собой и не испытывал ничего, кроме того, что это веселые дети и общаться с ними забавно и увлекательно.

В воскресенье, по просьбе Ханны, Майкл выполнял нехитрую работу по хозяйству. Он заменил несколько электрических лампочек, починил замок в ванной комнате, тот самый, на который все жаловались, и привел в порядок горелку в старой газовой плите.

Ронни повсюду сопровождал его, подавал инструмент и забрасывал вопросами. Детское «а что это?» звучало так часто, что Майклу показалось, он сходит с ума. Однако по каким-то неведомым ему причинам все обошлось благополучно.

В понедельник утром, покупая себе газеты, Майкл, подчиняясь внезапному импульсу, попросил продавца порекомендовать ему комиксы, которые понравились бы маленьким мальчикам.

— Что-нибудь кровавое и ужасное, — сказал старый человек. — «Клубок сорной травы», «Платиновое сердце», «Барсук»…

— Мне кажется, они еще слишком малы для таких историй. Что-нибудь менее… агрессивное, — попросил Майкл, представляя, как вытянулось бы лицо Чар при одном только взгляде на обложку с татуированными ангелами.

— А, тогда «Винни Пух». Только что получили новую серию.

Майкл купил два журнала, по экземпляру для каждого из близнецов. Уже позже он спрашивал себя, отдает ли себе отчет в своих поступках. Как отреагирует Чар, когда увидит, какие авансы, в виде комиксов, Майкл делает ее малышам? Может, лучше выбросить книжки в корзину с мусором или оставить где-нибудь на скамейке?

Однако после обеда выдался удобный момент. Мальчики играли в холле, а Чар отлучилась по делам. Майкл наблюдал за возней ребятишек, они напоминали маленьких забавных щенят. Не раздумывая ни секунды, он бросился в комнату за журналами.

— Эй, ребята, — позвал Майкл. — Вы любите комиксы?

Мальчики уставились на своего взрослого соседа, затем Ронни протянул руку и улыбнулся. Рикки скосил глаза и отвернулся, напуская на себя безразличный вид.

— Спасибо, мистер, — поблагодарил Ронни и уселся на пол, скрестив ноги, с комиксами в руке. Рикки внимательно разглядывал стену.

— Твой журнал, Рикки, я положу сюда, — сказал Майкл, оставляя книжку прямо на полу в холле. — Ты можешь взять его позже.

Поведение мальчика разрывало ему сердце. Он видел себя, немного постарше Рикки, поступающего точно так же. Не позволяй никому видеть твои слезы. Это старое изречение всплыло в памяти, когда он вошел в комнату и закрыл дверь. Майкл поклялся себе всегда поступать согласно этому правилу, когда однажды мужчина, которого он называл своим отцом, отказался видеть его.

Позже, когда Майкл выходил из своей спальни, комиксы все еще лежали на полу, но перед самой полночью они исчезли. Возможно, Рикки все-таки взял их почитать.

Майкл не мог заснуть той ночью и, размышляя о Чар, наконец-то понял, что является причиной его беспокойства. Вместо того чтобы избавиться от навязчивой страсти к этой женщине, он заинтересовался ее детьми. Плохой признак. Как только закончится работа над проектом «Белые камни», нужно «делать ноги» из города…