Гарт не знал, засмеяться или взреветь. У него была смелость, чтобы поблагодарить за ее спокойную реакцию. Он посмотрел на Мейсона, который захлебывался от смеха.

— Так вот, что ты собирался мне рассказать? — ее взгляд умолял его успокоить ее.

— Да, хотя я бы преподнёс тебе это немного легче, прежде чем изменятся перед тобой, не предупредив, как это сделал Уильям.

— Расскажешь об Уильяме? — спросил Мейсон.

Нет смысла скрывать это от нее. Если бы у него была возможность, она скоро забеременела бы.

— Оказывается, дорогой кузен уверен, что у меня нет наследника. Я не знаю, как, но предполагаю, что пара девушек, которые умерли несколько лет назад, были его делом.

— Черт!

— Полностью согласен, — Гарт уставился на своего лучшего друга. — Кто-то сообщил ему о моем свидании, и он хотел убедиться, что ни Мэдлин, ни я не доживем до утра. Тогда он смог бы завладеть стаей.

Мейсон снова выругался.

— Я думал, что он немного того, но не психопат.

— Ну, мы оба ошибались.

Стук в открытую дверь в номер не на шутку встревожил Гарта. Он дал знак Мейсону охранять Мэдлин, когда подошел к двери.

— Да? — спросил он человека, который стоял на другой стороне в гостиничной униформе.

— Ваш ключ-карта от нового номера со стойки регистрации. Два тридцать пять. — 

Гарт заглянул на карточку, которую держал коридорный.

— Но как? — он еще не просил новый номер.

— Мы не спрашиваем, когда приказывает мистер Кастильо. Вам нужна помощь в перевозке багажа?

Слухи о мистической всезнающей силе мадам Эвы дали единственное объяснение тому, как Ник Кастильо узнал, что ему нужен новый номер. Если бы вы спросили его, час назад, были ли слухи правдой, он бы, возможно, усомнился. Теперь - был уверен.

— Нет, у нас все хорошо, — он схватил ключ у сотрудника, поблагодарил его и закрыл дверь. — Кажется, у нас новый номер.

Мэдди оглядела номер, как будто проснулась от какого-то транса. Когда вышла из ванной, она была настолько сосредоточена на Гарте, что не заметила ничего, кроме его пристального взгляда и того факта, что он был без рубашки. Все эти восхитительные мышцы. Но что-то произошло ужасное, потому что комната была разрушена. Каждый предмет мебели, за исключением кровати, был уничтожен. Кровавые пятна омрачали пол и стены, которые также были покрыты следами когтей — некоторые тонкие, другие настолько глубокие, что она могла видеть номер, с другой стороны.

— Мне жаль, что тебе пришлось это увидеть, — сказал Гарт, смущенно опустив красивые карие глаза.

— Это не твоя вина, — Мэдди считала виноватым исключительно Уильяма. — И я не сожалею, — она никогда бы, не поняла, с чем связалась, познакомившись с Гартом, даже если бы он объяснил это подробно. Но, увидев из первых рук, грубую силу, которую эти люди могли развязать, было сексуально. Ей хотелось все, что угодно, что Гарт мог дать ей, когда она считала его человеком. Перевертыш и альфа в придачу? Ее возбуждение пробудилось с удвоенной силой, и из-за того, что ноздри Гарта встрепенулись, и выражение его лица засветилось, она подозревала, что он знает это.  Он схватил ее за руку и поднял на ноги.

— Уладь все с Кастильо, Мейсон. И пусть соберут сумки Мэдлин и доставят в наш новый номер утром.

Мейсон кивнул, и, прежде чем Мэдди могла сказать спасибо, Гарт вытащил ее за дверь и повел по коридору в их новый номер.

— Что за спешка?

Гарт посмотрел на нее через плечо, и огненный взгляд, которым он смотрел на нее, сказал только одно: Мне нужно трахнуть тебя прямо сейчас.

Гарт хотел выбить дверь. Казалось, ничто не могло изменить проклятый свет с красного на зеленый и открыть вход. Он посмотрел через плечо на Мэдлин.

— Прости. Понятия не имею, почему она не открывается.

— Какой номер назвал коридорный?

— Двести тридцать пять.

Она постучала ему по плечу и указала на номер на двери.

— О, черт возьми! — Торопясь раздеть Мэдлин и войти в нее, он не дошел один номер.

Гарт провел ее по залу к следующему номеру, дважды проверил номер и всунул карточку. Свет вспыхнул зеленым, и он открыл дверь.

— Аллилуйя!

Отступив в сторону, он пропустил Мэдлин. Гарт хотел бы сказать, что сделал, это поскольку был джентльменом, но ему хотелось взглянуть на ее задницу в рубашке. Он хотел это сделать с того момента, как увидел ее в ней. И, боже, вид его рубашки прикрывающей ее задницу, предоставляющей ему увидеть немного того, что спрятано при каждом шаге, стоило подождать.

Закрыв за собой дверь, он повернул замок и повесил цепочку. Больше ничто, и никто не побеспокоит их сегодня. У него есть пара, которую нужно оплодотворить.

Гарт подошел к Мэдлин и обнял ее за талию, притянув к своему телу. Она не напрягалась в его присутствии, наоборот таяла в его объятия, и ему нравилось это.

— Эта комната красивее предыдущей.

Он даже не взглянул на окружение, и, по правде говоря, ему было все равно.

— Здесь есть кровать? — прошептал Гарт ей на ухо, а затем прикусил мочку.

— М-м-м... Да, да. Гигантская.

— Тогда это все, что меня волнует, потому что я планирую потратить каждый час, до рассвета трахая тебя до одурения, пока ты не будешь беременна моими щенками. — Мэдлин напряглась, обернулась и обхватила его щеки.

— Ты имеешь в виду детей, верно? Я же не рожу волков на самом деле? — 

Гарт не мог удержаться от смеха.

— Да, я имею в виду младенцев. Они не начнут переходить в свою животную форму до полового созревания.

Скованность в ее осанке исчезла, и Мэдлин снова расслабилась в его объятиях. 

Гарт наклонился вперед, чтобы поцеловать ее, но она приложила ладонь к его груди.

— Что?

— Прежде чем мы продолжим, у меня есть последний вопрос.

Выражение ее лица ничего не выдавало, но он зашел слишком далеко, чтобы повернуть назад.

— Ты можешь спрашивать меня, о чем угодно.

— Почему я?

— Почему ты, что?

— Почему ты хочешь, чтобы я родила твоего ребенка? Во мне нет ничего особенного. Ты привлекателен. Вероятно, ты мог бы оплодотворить сотню разных девушек, — угрюмое выражение лица Мэдлин, выдавало ее неуверенность.

Стремление выследить человека, который заставил ее усомниться в своей привлекательности, сильно повлияло на него, но это должно подождать еще немного.

Прямо сейчас ему нужно успокоить его пару.

— Вот где ты ошибаешься. Ты особенная, больше, чем можешь себе представить.

Она ударила его по груди.

— Будь серьезен.

— Я серьезен. Физиология перевертышей совместима не с каждой женщиной, только с той, кто может выносить наших детей. И, из тех, кто совместим, только одна может выносить перевертыша. Их единственная истинная пара. Да, возможно, перевертыш может оплодотворить кого-то другого, кроме его пары, но это сродни лотереи.

— Значит, ты собираешься заняться со мной сексом, потому что моя генетика совместима с твоей? — она попыталась отойти, но он ее крепко держал. Гарт обнял ее и не отпускал.

— Сначала.

Она изо всех сил пыталась освободиться из объятий.

— Прекрати! — он использовал в своем тоне рычание, которое помогало получать желаемое от членов его стаи. Мэдлин застыла. — Да, генетика привела меня к твоей двери, но в тот момент, когда я увидел тебя, было ясно, что ты не только генетически моя. Твоя храбрость и сила, а также твое сексуальное тело, все взывает ко мне на душевом уровне. — 

Мэдлин сжала нос, как будто попробовала что-то отвратительное.

— Ладно, теперь ты груб. Я не из таких.

— Из таких. Ты столкнулись со взрослым разгневанным волком и не пожаловалась. Это требует огромного мужества и силы.

Мэдлин покачала головой, но ничего не сказала. Он схватил ее за руку и положил на себя.

— Почувствуй это. Вот, насколько я хочу тебя. Я тверд, как сталь, с того момента, как увидел тебя в твоем сексуальном платье, — она схватила его член сквозь штаны и нежно сжала. Гарт не смог сдержать стон, слетевший с его губ, даже если бы он этого захотел. — Пожалуйста, Мэдлин. Ты чертовски мне нужна.