Пти-офицер указал на башню с наружной винтовой лестницей. Вин вздохнул и пошел вверх.

   — Сюда, — подал голос пти-офицер, когда рядом с лестницей появилась дверь. — Входите, входите...

   Вин шагнул. Дверь закрылась за ним.

   — Садитесь, адмирал, — сказала девушка.

   Девушка? Вин не был уверен, что она юна. Она просто так держалась. Маленькая, уютная, светловолосая. И почему-то — в пышном густо-красном плаще, под которым виднелось подобие мундира.

   Свободный табурет в комнате был один.

   — Меня зовут Сплюшка, — сказала девушка. И, видя удивление Вина, пояснила:

   — Так принято. В Ледяном круге все носят имена птиц.

   Вин слегка поднял брови.

   — Вот оно как... А Ледяной круг... это — то место, где стоит Ледяной дворец?..

   Сплюшка усмехнулась.

   — В известном смысле это просто одно и то же. Ледяной круг, Ледяной дворец, Ледяная зона...

   Вин покосился на третьего человека в комнате, который пока не сказал ни слова. Темноволосый, горбоносый мужчина. Плащ — того же покроя, что у Сплюшки, но не красный, а белоснежный.

   Он подавил возникшие внутри вопросы. Раз позвали — значит, нужное скажут сами...

   — Адмирал, у меня к вам вопрос, — сказал горбоносый. — У вас с вице-адмиралом Варданом было три сражения. Варуна, Порт-Стентон и Пангея. Одно кончилось вашей безоговорочной победой, еще одно — вашим безоговорочным поражением. Как оценивать исход третьего, до сих пор неясно... Но ведь этого всего можно было избежать, если бы уже при Варуне вы просто уничтожили Вардана вместе с его кораблем. Почему вы этого не сделали?

   Некоторое время Вин тупо смотрел на собеседника.

   — Вардан — контр-адмирал, — сказал он.

   — Нет, он вице-адмирал, — возразил горбоносый. — Плохо, что ваша разведка этого не выяснила. Вардан был произведен в вице-адмиралы сразу после Варуны — интересно, правда? Но вы еще не ответили на вопрос.

   Вин потер лоб.

   — Уничтожение последнего линкора тактически ничего бы не изменило, — сказал он. — Я хотел дать возможность командующему византийской эскадрой... тогда я еще не знал, как его зовут... я хотел дать ему возможность вернуться с поражением. Пусть византийцы запутаются в своих интригах... Я рассматривал это как вспомогательный способ нанесения вреда противнику. От адмирала, геройски погибшего, такого эффекта быть не могло.

   Сплюшка и горбоносый — своего имени он пока не назвал — переглянулись.

   — А сейчас эффект есть? Как вы считаете? — спросила Сплюшка тихо.

   Вин подумал.

   — Не знаю. Я думал, что нет. Но если действительно Вардана повысили в звании — значит, у них там идет какая-то сложная внутренняя интрига. Не знаю, к чему она приведет. Нет информации. Хотелось бы надеяться, но... Не знаю.

   Его собеседники опять переглянулись.

   — В Византии гражданская война, — медленно сказал горбоносый. — Кстати, давайте уж познакомимся... Меня зовут Орлан.

   Вин заставил себя кивнуть.

   — Мы сами плохо понимаем, что там происходит, — сказала Сплюшка. — Император фактически лишен власти. Борются две партии, крайняя и умеренная...

   — Может быть, уже и не только две, — вставил Орлан.

   — Да. На самом деле, это сейчас неважно. Там идет гражданская война по всем правилам. Как в типичной разваливающейся империи, понимаете? Оно посыпалось, и это теперь надолго...

   — Если не вмешаться, — закончил Орлан.

   Вин не верил своим ушам.

   — Вмешаться? В гражданскую войну в Византии? Сейчас?

   Сплюшка кивнула.

   — Что вас удивляет?

   Вин пожал плечами.

   — При нынешнем состоянии флота мы не потянем даже обычное локальное наступление. Крупных кораблей не осталось.

   — А мелких? — это спросил Орлан.

   Вин еще раз пожал плечами.

   — С мелкими как раз относительный порядок. Во-первых, их можно быстро мобилизовать... я имею в виду корабли снабжения и прочие обслуживающие. Во-вторых, они меньше пострадали во время крупных операций. Но линкоры...

   — А если линкоры не понадобятся? — Сплюшка. Она смотрела Вину прямо в глаза.

   — Как?

   Орлан вытащил папку, раскрыл и бросил на столик перед Вином несколько матовых распечаток.

   Вин онемел. Такого корабля он не видел никогда в жизни.

   — Авианосец, — проговорил он.

   Сплюшка кивнула. Орлан просто смотрел на собеседника, откинувшись в плетеном кресле.

   — Сколько их?

   — Четыре, — сказала Сплюшка. — "Айравата", "Вамана", "Анджана" и "Кумуда". По сто двадцать истребителей на каждом.

   Вин закрыл и снова открыл глаза.

   — Почему? — спросил он.

   Ни Сплюшка, ни Орлан не удивились.

   — По двум причинам. Во-первых, когда вы сражались за Архипелаг, эти корабли еще просто не были готовы к бою. Вин, мы прекрасно понимаем, о чем вы сейчас думаете... Ваши пилоты погибли не напрасно. Вы это поймете. Обязательно... Так вот, вторая причина — с момента закладки этих кораблей мы решили, что в бой они будут введены только все вместе. И — на условиях, которые выберем мы, а не противник.

   — Если честно, это решение чуть не отменили, когда возникла угроза Токугаве, — добавил Орлан. — Но — не отменили. И правильно сделали.

   — Так, — сказал Вин. — И теперь вы полагаете, что время этих кораблей наступило?

   — Да, — сказала Сплюшка.

   — Очень мило, — сказал Вин. — Значит, отвоевание Архипелага?

   Сплюшка улыбнулась.

   — Вин, вы сами уже поняли, что сказали глупость. Отвоевывать Архипелаг бессмысленно. Речь идет об ударе по одной из центральных византийских планет. Скорее всего — по Карфагену.

   Вин в своем кресле сгорбился. Он понимал, что эти люди не шутят.

   То есть люди ли это — не факт. Но вот что не шутят — точно.

   — Кто вы такие?

   Собеседники опять переглянулись.

   — Члены Ледяного круга, — сказал Орлан. — Вин, вам нравилась ваша жизнь на Арьяварте? Наверное, все-таки нравилась, раз вы пошли ее защищать... Разумно устроенное общество требует усилий, чтобы его поддерживать. Это очевидно. Мы — нервы империи. Мы принимаем решения, которых вы, например, пока принять не в силах. У нас в Производственной зоне перенаселение, вы это знаете? Да, мы сбрасываем излишки в Безымянную зону и амортизируем их — сами понимаете, как. Но есть целый ряд причин, по которым это — не решение. Мы очень долго сдерживали расширение Гондваны... но сейчас нам нужна планета.

   — Планета, готовая для заселения, — добавила Сплюшка. — Миллиардник.

   Какой у нее мелодичный голос, подумал Вин.

   — Это будет Карфаген?

   — Да.

   — А что будет с населением Карфагена?

   — Это самый больной вопрос, — сказал Орлан. — Я отвечу прямо. Населения Карфагена не должно быть. Вернее, его не должно стать. Такая у нас сейчас ситуация.

   Фантасмагория, подумал Вин. Они мне это рассказывают. Значит, никакого пути назад уже точно нет.

   Стоп. Сосредоточимся.

   — Как?

   — Лучи Бертини, — сказала Сплюшка. — Орбитальные мониторы подготовлены. Когда вы очистите пространство вокруг Карфагена, они будут подвешены над планетой. В первую очередь — над промышленным поясом. С другими зонами придется возиться еще долго, но там населения на порядки меньше.

   Вин осознал, что последние полминуты забывал дышать.

   — Лучи Бертини, — сказал он. — Что это? Они вызывают распад нервных клеток?

   — Ну, не всех нервных клеток, — сказал Орлан. — Только содержащих определенные медиаторы. Но на нервную систему человека это действует однозначно. И им нужна очень маленькая мощность. Элиминация за первые десятки минут составит около трех миллиардов.

   ...И только сейчас Вин понял, что он только что услышал.

   "Когда выочистите пространство над Карфагеном..."

   — Я?

   Сплюшка кивнула. Чуть ли не с сожалением.