Чуть погодя, она перестала обращать на Эмму внимание и принялась наблюдать за тем, как ее сынишка справляется с первым в его жизни приемом. Сегодня Денни выглядел великолепно. На нем были темно-синие штанишки и белая рубашка с васильковым галстуком-бабочкой в белый горошек. Неудивительно, что большинство приглашенных дам были очарованы им.

Джесси с улыбкой наблюдала, как сын здоровается с гостями, старательно выговаривая слова нежным детским голоском, как прижимается к Треверсу, когда кто-либо из дам хочет его обнять. На глаза Джесси наворачивались слезы умиления, а сердце сладко сжималось от счастья. Ради одного этого можно пойти на любую ложь, пронеслось в ее голове. Чего не сделаешь, чтобы иметь возможность находиться рядом со своим ребенком!

Так думала Джесси, не подозревая о том, что кое-кто внимательно ее изучает. Она вздрогнула, услыхав знакомый голос.

– Вы так сильно привязаны к сыну Ронни! Если бы вы не были его няней, то можно было бы подумать, что вас с мальчиком связывают родственные узы.

Джесси в панике обернулась и оказалась лицом к лицу с молодой женщиной, которая повстречалась ей в городе у ресторанчика и которая, вероятнее всего, являлась в прошлом возлюбленной Рона.

– Боже мой, это вы! – невнятно пролепетала Джесси.

– Совершенно верно. А зовут меня Эстер Фаул или просто Хетти. Странно, что мы встретились именно здесь, в доме, где сейчас живет сын моего погибшего друга. Думаю, нам не мешает обсудить это, верно?

Прежде чем Джесси успела что-либо ответить, она почувствовала на себе другой взгляд – в сторонке стояла Эмма, глаза которой блестели злостью и подозрительностью. Не прошло и секунды, как Эмма отстранила официанта, подошедшего к ней, чтобы о чем-то спросить, и решительно направилась в сторону Джесси и Хетти.

Вот, значит, как всему этому суждено было закончиться, печально подумала Джесси, на мгновение закрыв глаза. Она поняла, что сейчас ее изобличат как обманщицу. И тогда уж придется покинуть этот дом и добиваться прав на сына через суд.

– Не думаю, чтобы полковник позволил вам вступать в разговоры с гостями, мисс Бриджмен, – холодно заметила Эмма, оценивающе приглядываясь к жемчужным бусам на шее Джесси. – По моему мнению, вы должны ожидать в детской, пока за вами не пошлют.

– Боюсь, Эмма, что ты ошибаешься сразу по двум пунктам, – перебила ее Хетти. – Во-первых, это я вступила в разговор с мисс Бриджмен. А во-вторых, мне кажется, что Бен не стал бы возражать против этого. Впрочем, вот он сам сюда идет. Спросим его!

– Совершенно незачем… – начала было Эмма, но Хетти уже взяла дело в свои руки.

– Бен! – позвала она. – Я здесь беседую с мисс Бриджмен. Ты не против?

– С какой стати я должен возражать? – удивился Треверс. – Вы можете общаться, сколько хотите. Я особо пригласил мисс Бриджмен присутствовать на приеме в честь моего дня рождения, но она что-то смущается. Может, тебе удастся убедить ее, что все в порядке!

– Но как же быть с Деном? – напомнила Джесси, которой не терпелось улизнуть. Она огляделась по сторонам в поисках сына. – Что-то я его не вижу…

– Он только что направился к дому, – сообщил Бен. – Сказал, что соскучился по Фэтти и хочет его навестить.

– О Господи! – едва слышно пробормотала Эмма. – Сначала нянька, затем этот щенок! Интересно, чего еще следует ожидать? Золотце! – добавила она погромче. – Я вижу, там прибыли новые гости. Очевидно, они хотят поздравить тебя. Пойдем к ним!

Эмма взяла Треверса под руку и поспешно увлекла прочь.

Не успели они отойти, как появились те, о ком только что шла речь. Первым показался Фэтти. Он с радостным лаем несся через лужайку меж гостей и накрывавших столы официантов, за ним по пятам с не менее радостным визгом мчался Денни. Вскоре произошло то, чего было не миновать в подобной ситуации, – послышался чей-то возглас, затем звон падающей посуды и столового серебра.

– Прошу меня простить, – быстро проговорила Джесси. – Мне пора вмешаться!

– Да-да, конечно, – кивнула Хетти. – Но я все же хочу поговорить с вами, когда освободитесь.

Джесси пришло на ум, что она может попытаться убедить бывшую подружку Рона никому пока не рассказывать о том, о чем та, вероятнее всего, уже догадалась.

– Я тоже считаю, что нам нужно побеседовать. В восемь часов я уложу Денни спать и уйду к себе. Это четвертая дверь налево на втором этаже, рядом с детской. Буду вас ждать.

– Превосходно! По крайней мере, нам никто не помешает. Ну, не буду вас задерживать, – добавила Хетти, увидев, что Денни кубарем покатился по траве в обнимку со щенком.

Джесси подоспела к месту событий одновременно с Треверсом. Они поймали Фэтти и вместе с Денни понесли его на кухню.

– Где же его поводок? – спросил Бен, опуская щенка на пол.

– В библиотеке, – уверенно сказал Денни. – Сейчас принесу.

Когда малыш выбежал из кухни, Джесси подняла глаза на Треверса.

– Тебе лучше вернуться к гостям. Сама справлюсь. В конце концов, это моя работа, и я получаю за нее деньги.

– Да, но ты, по-моему, не закончила беседу с Хетти Фаул. А мне совсем не трудно будет запереть Фэтти здесь и взять Дена с собой. – Неожиданно для Джесси Треверс взял ее руку. – К слову сказать, Джесс, хочу, чтобы ты знала: я попросил тебя прийти на прием не только из-за того, чтобы было кому присматривать за Деном, мне самому необходимо было твое присутствие. Прошу, давай забудем неприятный разговор, который состоялся между нами в библиотеке. Я не могу оценить в деньгах то новое, что ты привнесла в жизнь Дена… И в мою тоже.

Прикосновение Бена вызвало в душе Джесси трепетную волну. Он говорил так искренне, что нетрудно было убедить себя в большей, нежели на самом деле, значимости его слов. Она почти готова была поверить, что он желает ее, нуждается в ней, и что это не имеет ничего общего с Денни.

Однако Джесси лучше, чем кто бы то ни было, знала, что рано или поздно все сведется именно к ее сыну. Когда клубок обмана начнет разматываться, ниточка приведет к Денни. И тогда Треверсу не понадобится много времени, чтобы понять, что его обманывали с самого начала.

Джесси печально вздохнула. Очевидно, истолковав это по-своему, Бен придвинулся поближе и поцеловал ей руку. Нежность этого короткого поцелуя тронула Джесси до глубины души.

– Чудесно сегодня выглядишь, – шепнул Треверс. – Мне хотелось сказать об этом с первой минуты, когда ты спустилась в гостиную.

В этот момент Джесси заметила за кухонным окном какое-то движение. Приглядевшись, она заметила, что под увитым виноградной лозой навесом прячется Эмма. Должно быть, она уже несколько минут подглядывала за ними.

– Тебе пора возвращаться к гостям, Бен, – поспешно выдернула Джесси руку из его ладони. – А я останусь ждать Денни.

Треверс с укором взглянул на нее, а потом вздохнул и пожал плечами.

– К сожалению, ты права. Мне действительно необходимо уделить внимание гостям.

С этими словами он ушел. Оставшись в одиночестве, Джесси взглянула на часы. Было уже около семи. До встречи с Хетти Фаул оставалось чуть больше часа.

Треверс закрыл за собой дверь кухни и остановился в раздумье. Бывали минуты, когда ему очень недоставало размеренности и четкости армейской жизни. Там все подчинялось уставу, что исключало какие-либо двусмысленности. В армии действовала мужская логика, и потому все было ясно и понятно.

А женщины… Они обескураживали полковника. Ему никак не удавалось понять их образ мыслей, хотя их общества он не чурался и на отсутствие внимания с их стороны пожаловаться не мог.

Когда Треверсу пришлось стать опекуном маленького мальчика, он по своей наивности думал, что, наняв няньку, избавится от многих забот. Но все вышло наоборот. Проблемы начались едва ли не с первой минуты, когда Джесси ступила на порог его дома.

Полковник не понимал ее. Она перевернула его размеренную жизнь вверх дном и едва ли не поминутно подвергала сомнению его авторитет. И самое странное заключалось в том, что Треверсу это нравилось.