– Поддашь газку? – спросила у него Сторм.

Глаза Эйдена остекленели, словно он пребывал в трансе:

– Дррррынь-дррррынь.

Последней к столу явилась мегера в туфлях персикового цвета на сумасшедших шпильках, футболке в тон и полупрозрачной юбке цвета ржавчины, развевающейся вокруг ее длиннющих ног. На шее висел кулон в виде тигровой лилии, такие же серьги украшали уши.

Первой воцарившуюся тишину нарушила Дестини:

– Это все наш отец. Он заставлял нас носить дома футболки с именами, пока мы не уехали учиться в колледж.

– Безответственно и бессмысленно, – прокомментировала Сторм. – Мы додумались меняться футболками, еще когда были такими, как Джейк.

Хармони кивнула:

– В том, что у нас пунктик на майках и блузках с буквальными заявлениями, целиком и полностью виноват папа. То есть они нам вовсе не нравятся до чертиков, нет, но от них есть польза.

– Я уже не просто привык, а стал надеяться на кое-какие конкретные заявления, – признался Кинг. – Так что можете называть меня новообращенным.

– Хармони, – с упреком проговорила Сторм, – неужели ты носила топик «Донор О»?

– Носила-носила. – Кинг почувствовал волну раздражения от того, каким довольным тоном произнес это Эйден. Сам же Эйден подмигнул Сторм. – Мне надо уже начинать со стеной, – сказал он, но даже не подумал встать. Вероятно, потому, что и она не двинулась с места.

– А что за огромные коробки посреди главного зала? – поинтересовалась Хармони, предлагая Кингу картофель.

– Одежда, детская мебель, продукты, матрасы. Мы переделаем общую спальню в отдельные комнаты. Взрослые будут пользоваться той мебелью, которая есть.

– Но там все еще витает отрицательная энергетика. – Вздохнув, Хармони посмотрела на сестер. – Нам надо провести кое-какую работу по ее нейтрализации. Мои сестры останутся на пару дней, раскладушек на всех хватит.

– Заполним спальню-казарму под завязку! – продекламировала Реджи, как будто это был слоган новой революции.

Подняв голову, Хармони так и застыла с ложкой на полпути ко рту:

– Что?! Почему? Кто-то еще остается?

– Мы с Эйденом, – ответил Морган. – Кинг попросил нас задержаться, засучить рукава и подвигать туда-сюда мебель.

– М-м-м, – с предвкушением облизнулась Сторм, – вечеринка с ночевкой, значит.

Реджи вежливо откашлялась и тихонько проговорила:

– Аууу… В помещении дети.

– Что ж, досадненько, – разочарованно проворчала Сторм.

Эйден подмигнул ей:

– Составишь мне компанию, пока я буду счищать грязь со стены?

– Я сваливаю, – тут же оповестила всех Сторм и направилась на выход вслед за Эйденом.

– А я уложу Джейка, – спохватилась Реджи. – К тому моменту, как кто-то придет в спальню, он уже будет видеть десятый сон.

– Мы постараемся не шуметь. – Подхватив Джейка на руки, Кинг крепко обнял его. – Спокойной ночи, дружище. Мне жаль, Редж, что я не успел закончить за сегодня твою комнату.

– У нас никогда и не было отдельной комнаты. Джейка никто не разбудит. Мы с ним росли в приютах, где по ночам туда-сюда ходили люди, а иногда и пили в шаге от нас. Я сплю вполглаза, а его и из пушки не разбудишь. Всем спокойной ночи, – добавила Реджи перед тем, как уйти.

Ощущая на себе ее страдания, Кинг не мог пошевелиться. Это его вина. Во всем виноват он один.

– Пойду, посмотрю, как там Эйден и стена, – сообщила Дестини. – Скоро ты нам понадобишься, сестренка.

Кинг не сводил глаз с Хармони.

Отодвинув стул, с места поднялся и Морган.

– Третий лишний, так что я… Можно подумать, вам не все равно.

– Я буду через минуту, – сказала Хармони.

Кингу отчаянно хотелось прогуляться с ней до вагона-салона, но у него были вопросы, на которые ему требовались ответы.

– Зачем на самом деле остаются твои сестры? – спросил он, когда все ушли.

– Чтобы нейтрализовать отрицательную энергетику в комнатах, заодно и мебель «почистим». Тут не так уж и много положительного.

– Я положительно хочу затащить тебя в постель.

– Чтоб ты знал, я… открыта для предложений. Однако наша вопящая постоялица по-настоящему опасна. Сегодня в комнате с игрушками котята словно свихнулись. Сестры мне нужны в качестве подкрепления.

– Что это значит?

– Когда мы вместе, наша магия сильнее, и мы можем использовать втрое больше энергии. Когда мы вместе, наша тройная сила действует, как одна. Когда мы вместе, мы очень могущественные ведьмы.

БЫЛО очевидно, что мысль о совместной силе трех сестер крайне тревожит Кинга, но успокаивать его у Хармони не было времени.

– Мне нужно идти, – сказала она. – Картину на стене мы должны проанализировать… вместе. Ведь не просто так мы все почувствовали, что она там есть.

– А все ведьмы еще и экстрасенсы? – спросил Пэкстон. – Или в этом вы отличаетесь от других?

– Такое бывает довольно часто. Только не говори, что в экстрасенсов веришь еще меньше, чем в ведьм и привидений.

– Я верю в то, что с твоим присутствием здесь проснулось что-то действительно страшное.

– Ты… узколобый… су… ведьмин сын!

– Насчет матери ты попала в яблочко.

– Вообще-то я о Гасси. Не можешь же ты всерьез обвинять меня в том, что она до сих пор здесь?

– Я могу обвинять тебя в том, что ты заставила ее выйти из тени.

– Прошу прощения, но я как раз заставила ее притихнуть. Теперь, когда я здесь, она, похоже, намного меньше озлоблена, чем все эти годы. А с приездом моих сестер ей почти негде разгуляться.

– Ну, тогда объясни мне, что произошло с Реджи. Такого никогда раньше не было.

– А раньше тут и Реджи не было. Морган говорил, что всякие неприятности случались в основном с тобой. Поэтому они происходят и с твоей дочерью. Целью Гасси сотню лет были Пэкстоны. Моей вины в этом нет.

– И все же подозрительное совпадение! Ты приезжаешь сюда якобы за старинной одеждой, а заканчивается все тем, что ты планируешь разобраться с каким-то призраком. Не хочешь рассказать, что происходит на самом деле?

– Ну… это сложно.

– Я слушаю. – Кинг сел рядом с Хармони и провел большим пальцем по кельтскому кольцу. – Обычно я говорю «Это сложно» женщинам, которые ищут обязательств. Это и называется уйти от прямого ответа. Итак, ты расскажешь мне, почему мое привидение прекращает вопить, как только ты появляешься в поле зрения, и почему ты носишь кольцо, которое, по словам моего деда, привез Никодемус из своего очередного морского путешествия?

Больше всего на свете Хармони хотелось положить голову на плечо Пэкстону и услышать, что он ей верит. До сих пор она была в восторге от того, что он с первого раза узнал ее из всей троицы.

– Уверена, в мире тысячи колец, похожих на это.

Кинг поцеловал тыльную сторону ее ладони:

– Я жду.

– Ну ладно. Я нашла кольцо в подоле платье, которое купила на благотворительной распродаже. Надев его, я мысленно увидела этот замок и приехала сюда. Вот и вся правда. Я считаю, что и платье, и кольцо принадлежали кому-то, кто жил здесь раньше.

– А может, вторая половина кольца была зашита в рукав?

– Прекрати меня доставать! Лучше скажи, что тебе известно о кольце.

– А мне нравится доставать тебя. Ты расправляешь плечи, когда злишься, от этого твоя грудь выскакивает вперед и, клянусь, криком зовет меня.

– Как всегда, думаешь членом, а не головой.

– Так что с того, что ты увидела замок? Зачем ты приехала?

– Надев кольцо, я увидела, что в замке давным-давно нет мира и покоя. А потом грохнулась в обморок. Знаю, ты решишь, что я совсем спятила, но мне казалось, что я просто обязана приехать, чтобы выполнить некую мистическую миссию, возложенную на меня вселенной. Как будто здесь есть что-то такое, с чем могу справиться только я. И хотя в Салеме, похоже, все знали, что за замком охотится ведьма… ну, все, кроме тебя… я приехала на следующий же день.

Прикоснувшись пальцами ко лбу Хармони, Кинг посерьезнел: