— А если я провалюсь? — спросила Каталина. — Мы будем выглядеть идиотами, которые хотели стать Превосходными и облажались. Никто больше не захочет иметь с нами дела.

— Мы пройдем. Я Превосходная и ты тоже.

— Они могут даже не знать, что у меня за магия, — не сдалась она. — Что, если я влияю на людей безвозвратно? Что если…

— Да заткнись уже, — фыркнула Арабелла. — Ты заставила армию наёмных убийц усесться на полу и слушать твою историю, словно детишек в детском саду. И с ними сейчас всё в порядке.

— Я тоже хочу зарегистрироваться, — заявил Берн. — Возможно, не Превосходным, но когда в последний раз меня тестировали, мне было десять. Теперь я уже сильнее.

Леон демонстративно сполз по спинке стула.

— Давайте, утрите им всем нос своей магией. А я пока просто посижу здесь.

Я раскрыла рот, но тут же спохватилась. Сейчас не время ему рассказывать.

— Невада, должен быть другой выход, — не сдавалась мама.

— Тогда я его не знаю, — ответила я. — И Роган его тоже не знает. Если бы я знала другой выход, я бы им воспользовалась, мам. Клянусь. Но это единственный способ обеспечить нам безопасность.

— Если мы это сделаем, то никогда не будем в безопасности, — вздохнула мама.

— Ничего уже не будет как прежде. — Это не было ответом на её слова, но мне следовало продолжать. — Поэтому мы должны проголосовать как семья. Мы все делим ответственность за это решение. Как только мы его примем, никто не будет жаловаться, и все будут работать сообща. Кто-нибудь хочет ещё что-то добавить?

Тишина.

— Кто за то, чтобы стать Домом, поднимите руку.

Я подняла руку. Берн, Арабелла, Леон и бабуля.

— Кто за то, чтобы сбежать и спрятаться?

Мама подняла руку.

Я посмотрела на Каталину.

— Я воздержусь, — сказала она.

— Не воздержишься, — возразила Арабелла. — Хоть раз в жизни, прими решение!

Каталина вздохнула.

— Я голосую за Дом.

— Придурки, — фыркнула мама. — Я вырастила толпу идиотов.

— Но мы твои идиоты, тётя Пенелопа, — сказал Леон.

Я достала документ с торчащими со страницы цветными флажками, помечающими линии подписей.

— Мне нужно, чтобы вы все расписались.

— Подождите! — Бабуля Фрида схватила телефон. — Мы должны сделать фото для потомков.

Они собрались вокруг меня, бабуля поставила телефон на задержку, и тот щёлкнул снимок — все стоят вокруг меня, передо мной лежат бумаги, а в моей руке зажата ручка. Внутри меня всё похолодело.

Я любила их всех очень сильно и искренне надеялась, что делаю правильный выбор.

Бюро регистрации Домов занимало низенькую башню из тёмного стекла на Олд Спениш Трейл, прямо напротив Бюро статистики. Ассиметричное здание кренилось назад, выделяясь текстурой и своеобразной формой. Когда тёмно-серый «рендж ровер» Рогана въехал на парковку, я увидела фасад башни. Своей формой она напоминала птичье перо.

Заходящее солнце играло на тёмном стекле. На парковке стояло всего несколько машин.

— Ты уверен, что он там будет? — спросила я.

— Да.

— Сегодня же Рождество.

Роган повернулся ко мне.

— Он там будет, потому что я позвонил и попросил его об этом.

Я сжала папку так сильно, что у меня побелели пальцы. Последний шанс передумать.

Роган наклонился ко мне, и его магия обвилась вокруг меня. Он взял меня за руку.

— Ты хочешь, чтобы я развернулся?

— Нет. — Я сглотнула. — Давай это сделаем.

Мы вышли из машины, и подошли к двери. Она с шелестом скользнула в сторону, и мы вошли в современный холл. Стены были облицованы черным гранитом, серый гранит поблёскивал на полу, а в центре холла золотыми линиями был начертан магический круг. Охранник посмотрел на нас из-за своего стола и кивнул. Роган провёл меня мимо него к лифтам.

Папка в моих руках казалась невероятно тяжёлой. Меня одолевали сомнения.

— Я правильно поступаю?

— Ты делаешь единственный верный поступок, способный обезопасить твою семью.

— Что, если я не квалифицируюсь?

— Ты схлестнулась один на один с Оливией Чарльз, Превосходным манипулятором, и победила, — твёрдо сказал он. — Ты квалифицируешься.

— Спасибо, что пришёл со мной.

Он не ответил. В прошлом он ясно дал понять, что ожидал, что я уйду от него в тот момент, когда наша семья станет Домом. Он не думал, что наша магия совместима. Если бы у нас были дети, они могли бы даже не быть Превосходными. Он рассматривал это как начало нашего конца, но все равно пришёл. Он был полным идиотом, если думал, что я позволю ему уйти. Он был моим. Моим Коннором.

Лифт открылся. Мы вышли в коридор, куда выходила дюжина дверей, все они были закрыты. В самом конце ряда дверей находились большие распахнутые двойные двери. Мы прошли к ним, потом внутрь в просторную круглую комнату. Стены были заставлены книгами, тысячами книг на изогнутых полках, которые понимались на три яруса в высоту, и у каждого яруса был свой балкон. В центре комнаты располагалось несколько удобных диванов в тёмной кожаной обивке. Прямо перед ними, между нами и диванами, стояла круглая конторка.

За стойкой сидел пожилой мужчина и читал книгу. Его кожа была тёплого коричневого цвета, указывая на латиноамериканское происхождение, волосы были белыми, и он был одет в серый костюм-тройку с галстуком-бабочкой из шотландки. Он поднял голову, улыбнулся нам и поднялся с места. Его глаза за большими очками были очень тёмными, почти черными, и сияли, будто два кусочка обсидиана.

— Мисс Бейлор, — произнёс он мягко и вежливо. — Наконец-то.

— Простите за неудобства в праздничный день.

Он улыбнулся шире, сверкнув белоснежными зубами.

— Бросьте. В конце концов, это моя работа, и мне все равно пришлось бы её выполнить. Я был в туннелях под центром Хьюстона, когда рухнул старый Судебный Центр. Своей жизнью я обязан вам и мистеру Рогану.

Из затемнённого алькова в боковой стене появился мужчина, он бесшумно двигался по полу. Слегка за двадцать, в дорогих туфлях и элегантном чёрном костюме с белой рубашкой, которая казалась ещё ослепительнее на фоне его смуглой кожи, и чёрным галстуком. Серо-чёрные татуировки покрывали его руки и шею. Его темно-каштановые волосы, короткие на висках и более длинные сверху, были зачёсаны назад, выделяя длинное привлекательное лицо с умными глазами цвета виски. Он выглядел опасным и немного печальным, как гангстер эпохи сухого закона на похоронах.

— Не каждый день случается регистрировать новый Дом, — продолжил Архивариус. Он склонился поближе и улыбнулся мне, словно делился секретом. — Особенно, когда в нем есть правдоискатель. Я очень рад с вами познакомится. Майкл тоже рад, не правда ли, Майкл?

Майкл кивнул.

Архивариус натянул пару льняных перчаток и развернулся. Позади него, на пьедестале, покоилась массивная книга под стеклянным колпаком. Он снял колпак, поднял увесистый формуляр, обтянутый мраморной кожей, и положил его на стойку. Обложку книги украшал вычурный золотой герб.

— Она прекрасна, — сказала я.

— Так и есть. Голландский переплёт восемнадцатого столетия. Дома Техаса записывались в эту книгу ещё до образования государства. — Он бережно раскрыл её и показал мне пустую страницу. — Если вы пройдёте испытания, ваш Дом будет записан здесь.

Он перевернул тяжёлые страницы на красную закладку. Страницу усеивали четыре колонки имён, написанных каллиграфическим почерком; некоторые из них были вычеркнуты.

— Все эти люди не прошли испытания?

Он кивнул.

— Верно. А теперь, есть ли у вас необходимые документы?

Я передала ему папку. Он открыл её, просматривая бумаги.

— Где второй свидетель? — спросил Роган.

— Опаздывает. Учитывая обстоятельства, я хотел выбрать кого-то, чья репутация не подлежит сомнению, а имя вызывает уважение. Думаю, вы будете приятно удивлены.

— У свидетеля образования Дома есть определённые обязательства, — тихо пояснил мне Роган.