— Ведь Короли действительно пали! — не веря своим догадкам, произнес Элрой, глядя на довольного эффектом Лориса.

— Подожди…, - Риноа не могла поверить. Не в это время. Не сейчас. Не с ней. — Ты хочешь сказать…?

— Сейчас происходит то, что 70 лет назад предсказал Рифиус и мы главные действующие лица его пророчества! — поражённо выдала Азалея, не сводя взгляд с лидера. Тот утвердительно кивнул.

Дверь открылась и в избушку Рифиуса вошли пятеро. Он поднял глаза на гостей. Долгожданных гостей. И приветливо улыбнулся. Улыбкой человека, который видел и ждал происходящего. Которого происходящее не удивляло. Который знал.

— Вы знали всё с самого начала, — выдал первую фразу лидер.

— Вы должны были догадаться сами, — ответил он на не озвученный вопрос. — Но вы ведь не за этим пришли? — скорее утверждение, чем вопрос.

— Кто мы на самом деле?

За столом расположились пятеро к’Альви, не отрывая взгляда от старого прорицателя. Он не поднимал глаз от огня камина и рассказывал, подсыпая блестящий порошок в огонь, который начинал рисовать картины давно ушедших дней.

— Вы знаете истинную историю создания Спиры? — и, не дожидаясь ответа, продолжил. — Многие миллионы лет назад в космосе одиноко блуждали эоны — эфемерные нематериальные божественные сущности. Их способности были огромны, но, чтобы реализовать их, нужна была материальная основа. Но не было ни одной планеты или формы жизни, которая смогла бы образовать с ними симбиоз. Они уже совсем отчаялись, когда увидели ничем не примечательную планету. На ней было ничего, кроме сухой земли и редких кристалликов воды. Дух её стонал и просил помощи, так как в одиночку не мог создать жизнь. Эоны слились с ним, и на поверхности зажурчали реки и ручьи, зашелестели листвой долины. Вершиной их совместного творения стали люди. Первые люди, обладавшие силой эонов — пра-силой. Их называли к’Альви. Это были самые счастливые века Спиры… Но потом появилась анти-сила. Никто не знает, откуда она взялась, но с первых дней появления её целью было уничтожение Спиры. Она не могла противостоять пра-силе и придумала хитрость. Разделить пра-силу на пять составляющих, ослабив её.

— Кланы, — закончил мысль Лорис. Рифиус кивнул.

— Но и здесь её постигла неудача. Потому что возникающий резонанс между огнём и воздухом способствовал проявлению пра-силы, запечатанной в генокоде, — Леонард и Азалея переглянулись. — Более того, рождались люди, наделенные пра-силой от рождения, — взгляд на Риноа и Элроя. — И она придумала ещё одну хитрость. Объявить чёрное белым и белое черным. Поставить пра-силу вне закона…

— И заставить огонь и воздух враждовать, — закончил за него Леонард.

— Тогда Духом Спиры и эонами были разбужены пять сильнейших людей прошлого. К’Альви, обладавших наибольшей силой и способных противостоять анти-силе, — он обернулся к ним. — Лидер, Защитник, Арбитр, Хранитель и Создатель. Их пятеро и они возвращаются всякий раз, когда Спире угрожает опасность. Лидер собирает всех вместе и обучает владению пра-силой. Арбитр улаживает любые споры и способствует мирной атмосфере внутри команды. Защитник определяет врага и всегда готов сражаться. Создатель — единственный не воин внутри команды. У него нет оружия, но только он способен восстановить Спиру после очередного разрушения. Поэтому его всегда сопровождает Хранитель. Анти-сила прежде всего хочет найти их. Чтобы запутать её, другие двое тоже обычно идут в паре, — он остановился, чтобы передохнуть и уже другим голосом сказал. — Риноа, Элрой, Лорис, Азалея, Леонард, в ваших руках будущее Спиры. Только от вас зависит, наступит завтра или нет.

— Мы будем сражаться! — Рифиус встретился с решительным взглядом лидера, который был серьёзен как никогда.

— Прощайте, — обернулась Азалея, когда они направились к двери.

— Не надо прощаться. Мы с вами ещё встретимся, — с грустной улыбкой поправил её Рифиус.

Без страха… Только чувства острее… Словно нарисованное цветной гуашью каждое ощущение отпечатываться в памяти всеми оттенками эмоций, которые раньше даже не чувствовались. Без сожаления… Единственное, о чём он действительно жалел, что так мало времени удалось провести с любимым человеком… Но даже сейчас не обращал на это внимание… Просто насладиться этими секундами… Леонард сидел на траве, опершись на холм и обнимая одной рукой Азалею, голова которой покоилась на его груди. Зарывшись носом в её волосы и вдыхая их аромат… Просто рядом… молча, когда слова потеряли какое-либо значение… Когда молчание было красноречивее и понятнее любых слов… Обречённо, когда впереди не было ничего… Азалея пошевелилась и попробовала подняться, но Леонард нежно удержал её, поэтому она обратилась к нему снизу вверх:

— Я хотела спросить… Что произошло в тот день, когда мы помирились? — он отпустил её и встретился с её глазами. — Я помню, что перед этим мы поссорились и нам даже тяжело было находится в одной комнате… Я чувствовала тяжесть и боль… А наутро всё пропало… Я ощутила невиданную лёгкость и счастье, словно у меня крылья выросли… Но ведь люди не меняются за одну ночь, — головоломка в её голове не складывалась. — А это была настолько резкая перемена…, - Леонард был готов к этому вопросу.

— У тебя была лихорадка, — ответил он. — Серьёзные симптомы и болезнь развивалась стремительно. Поэтому Лорису пришлось лечить тебя на ментальном уровне, — сказать полуправду лучше, чем врать совсем, решил Леонард и вдруг вспомнил маленькую девочку. — Помнишь, когда у тебя первый раз проявилась сила? — и, не дожидаясь ответа, продолжил. — Мне тогда было 6 лет и в детском саду меня спасла от падающей стены девочка моего возраста, — Азалея забыла про свой вопрос и, застыв, посмотрела на Леонарда. — Мы с ней подружились, но нам не разрешали играть вместе воспитатели. А потом мы с родителями вынуждены были уехать в другой город, — Азалея не сводила с него глаз. Леонард сделал паузу и продолжил. — А потом спустя много лет я встретил тебя. При первых встречах я не мог отделаться от чувства, что ты мне какого-то напоминаешь, но я никак не мог вспомнить, кого именно… Словно память наложила запрет. А потом это чувство стёрлось. Но мне по-прежнему нужно было находиться рядом с тобой. В то же самое время я продолжал надеяться, что смогу отыскать эту девочку. Эту детскую мечту… И это казалось глупостью, — он усмехнулся. — Когда я понял, что люблю тебя, то почувствовал себя предателем по отношению к ней. Потом всё закрутилось и мне уже стало всё равно, потому что я смирился с тем, что её больше не встречу, — он вдохнул воздуха и повернулся к ней. — И какого же было моё удивление, когда неожиданно стало ясно, что эта девочка из прошлого и есть ты, — глаза Азалеи изменились, заиграв искорками радости. Теми искрами, что видел он у маленькой девочки в её подсознанию — Ари, — она порывисто обняла его, и Лео вспомнил маленькую девочку, которая дождалась. — И в тот день…, - надо было сказать последнее. — Я не хотел тебя убивать. Честно говоря, я даже не знаю, как так получилось… Наверное, у меня было помутнение.

— Не ты один, — вздохнула Азалея. — События того дня я вообще помню с трудом. Всё на эмоциях и я словно оголённый нерв… Я не помню ничего, кроме того, что падала и хотела умереть… И ты очень удачно попался под руку…

— Угу, — согласился Леонард. — Я тоже был на взводе. Хотя… наше знакомство с самого начала нельзя было назвать идеальным.

— Всё равно странно…, - рассуждала Азалея. — Я помню, что вид крови меня отрезвил и я хотела закончить драку в любой момент. Ты был не настолько серьёзно ранен.

— Пра-сила! — ответ на этот вопрос Леонард знал. — Она может завладеть человеком, только когда тот находится в критическом состоянии между жизнью и смертью. Соединение с ней является большой встряской для организма.

Леонард замолчал и полез в карман, извлекая оттуда кольцо и протягивая его Азалее.

— Я хотел оставить это на потом. Но раз «потом» не будет…