Гигантский космический крейсер, силовые щиты которого были направлены вперёд, защищая его от огня кораблей ООН.

Гигантский космический крейсер, у которого «Бутлегер» оказался прямо за спиной.

Рисса никогда прежде не убивала, никогда даже не била никого намеренно.

Она потянула за рукоятки прицела своего лазера и налегла на спусковую кнопку.

Здесь не было ФАНТОМА, чтобы нарисовать трассу её луча на экране, а валдахудский корабль был слишком далеко, чтобы разглядеть ползущую по нему красную точку…

Пляшущую по бакам с топливом для толкателей…

Разрезающую их…

Поджигающую топливо…

А затем…

Огненный шар, словно взрыв сверхновой…

Носовой иллюминатор стал полностью непрозрачным…

Длиннорыл изогнулся в своём бассейне, уводя «Бутлегер» от сферы разлетающихся обломков.

Рисса убрала руки с рукояток прицела. Иллюминатор снова обрёл прозрачность. Её начала бить дрожь. Сколько валдахудов может быть на корабле таких размеров? Сотня? Тысяча? Если они собирались вторгнуться в Солнечную систему и напасть на Землю, Марс, Луну, то не меньше десяти тысяч.

Все мертвы.

Мертвы.

В системе присутствовали и другие валдахудские корабли, но это были крошечные одноместные штурмовики. Громадный чёрный корабль был их базой.

Рисса шумно выдохнула.

— Вы поступили хорошо, — мягко сказал Длиннорыл. — Сделали что должно.

Она не ответила.

Корабли ООН заложили вираж — Новый Пекин был совместной колонией людей и дельфинов — и атаковали уцелевшие валдахудские корабли. «Бутлегер» несколько раз ощутимо тряхнуло, когда он проходил через облако обломков уничтоженного крейсера.

На пульте у Риссы начал пищать сигнал вызова. Она тупо смотрела на горящий красным индикатор — словно капля крови, подумала она — но не могла пошевелиться. Длиннорыл некоторое время смотрел на неё, потом ткнул носом в клавишу у себя в бассейне. Из динамиков раздался женский голос:

— Лив Амундсен, командующий полицейскими силами ООН в системе Тау Кита, вызывает вспомогательное судно «Старплекса». — Рисса взглянула на свои мониторы. Корабль Амундсен был в трёх световых минутах — отвечать, не дослушав сообщения, не имело смысла. — Мы идентифицировали сигнал вашего транспондера. Спасибо за ваше своевременное появление. Мы понесли тяжёлые потери — больше двух сотен погибших — но вы спасли Новый Пекин. Будьте уверены, я лично нацеплю вам медаль, кто бы вы ни были. Конец сообщения.

Медаль, подумала Рисса. Боже ты мой, за это дают медали.

— Рисса? — позвал Длиннорыл. — Хотите, я…

Рисса замотала головой.

— Нет. Нет. Я сама. — Она нажала кнопку. — Говорит доктор Кларисса Сервантес с борта «Бутлегера»; со мной пилот-дельфин по имени Длиннорыл. «Старплекс» был атакован кораблями валдахудов; ушёл через стяжку в неизвестном направлении, может нуждаться в немедленной постановке в док. Сможете принять?

Она смотрела на медленно дрейфующие звёзды и ждала, пока её слова достигнут корабля Амундсен и оттуда дойдёт ответ. «Силы валдахудов были отброшены от Тау Кита»,— говорил учебник истории в её голове. Каков будет следующий абзац? «Двести землян и жителей колоний погибли»? Дельфины не верят в возмездие, но что, если его потребуют люди? Это останется единичным столкновением, или перерастёт в полномасштабную войну?

— Ответ отрицательный, доктор Сервантес, — пришёл, наконец, ответ Амундсен. — Верфи валдахуды атаковали в первую очередь. — Ну конечно, подумала Рисса. Перл-Харбор, опять. — «Старплексу» лучше попытать счастья на Плосконских верфях. Однако он должен быть осторожен при входе в систему — напоминаю, что из их стяжки недавно появился субгигант класса G. Мы, однако, можем принять для ремонта мелкие корабли вроде вашего.

Рисса оглядела свои мониторы. Бой ещё не вполне завершился. Полицейские корабли всё ещё преследовали несколько валдахудских штурмовиков, хотя многие, похоже, сдались, отстрелив свои двигательные подвески.

— Нам понадобится топливо, — сказала Рисса Длиннорылу. — И движкам надо дать остыть — мы их сильно перегрузили сегодня.

— Хорошо, — ответила она Амундсен. — Идём на базу. — Она кивнула Длиннорылу, и он извернулся в бассейне, двигая корабль. Сердце Риссы всё не хотело успокаиваться. Она прикрыла глаза и постаралась не думать о том, что она только что совершила.

— Лианна, оценка повреждений! — потребовал Кейт.

— Готовлю сводку по боевым, от скоростного прохождения стяжки ничего не поломалось.

— Сколько пострадавших?

Лианна наклонила голову, прислушиваясь к поступающим через аудиоимплант сообщениям.

— Погибших нет. Много переломов. Несколько сотрясений. Ничего особо серьёзного. Да, и Джессика Фонг выбралась из шестнадцатого ангара, правда, сломала бедро и руку и сильно исцарапалась.

Кейт кивнул и издал вздох облегчения. Он оглядел голосферу, пытаясь разглядеть какие-нибудь детали в тусклых кляксах, пятнающих чёрную бесконечность.

— Господи, — пробормотал он про себя.

— Все боги, — тихим голосом откликнулся Яг, — сейчас очень и очень далеко отсюда.

Тор повернулся своё кресло лицом к валдахуду.

— Мы ведь в межгалактическом пространстве?

Яг поднял верхнюю пару плеч в знак подтверждения.

— Но… я никогда не слышала о настолько далёких доступных выходах, — сказала Лианна.

— Стяжки существуют лишь в течение некоторого конечного времени, — сказал Яг. — Даже гиперпространственный сигнал от внегалактической стяжки мог ещё не добраться ни до одного из миров Содружества.

— Но как стяжка может существовать в межгалактическом пространстве? — спросил Тор. — За что она заякорена?

— Это очень хороший вопрос, — сказал Яг, наклоняя голову, чтобы свериться с показаниями инструментов. — Ага, вот оно. Взгляните на гиперпространственный сканер, Магнор. Примерно в шести световых годах отсюда массивная чёрная дыра.

Тор удивлённо присвистнул.

— Меняю курс. Лучше обойти её десятой дорогой.

— Она представляет для нас опасность? — спросил Кейт.

— Нет, если только я не засну за рулём.

Яг нажал на своём пульте несколько клавиш, и на голосфере появилась ограниченная рамкой область. Но чернота внутри рамки ничем не отличалась от черноты снаружи.

— Обычно можно разглядеть вокруг чёрной дыры аккреционный диск, — сказал Яг, — но здесь ему не из чего сформироваться. — Он помолчал. — Я думаю, это очень старая чёрная дыра — ей бы понадобились миллиарды лет, чтобы сюда забраться. Подозреваю, что в прошлом она была компонентом двойной системы. Когда больший компонент превратился в сверхновую, присутствие второго могло внести во взрыв асимметрию, в результате которой получившаяся чёрная дыра оказалась выброшена из своей галактики.

— Но что тогда активировало стяжку? — спросила Лианна.

Яг пожал обеими парами плеч.

— Чёрная дыра притягивает любое вещество, которое случится поблизости. Возможно, что-то по пути к дыре случайно наткнулось на стяжку. — Яг пытался говорить непринуждённо, но было очевидно, что даже его произошедшее потрясло. — На самом деле нам очень повезло — стяжки в межгалактическом пространстве, вероятно, так же редки, как грязь без отпечатков ног [29].

Кейт обернулся к Тору. Он делал усилия, чтобы заставить свой голос звучать спокойно и ровно. Он — директор; и не важно, что обычно «Старплекс» жил как научная лаборатория, а не древним парусник, он знал, что вся команда теперь смотрит на него и в нём ищет поддержки.

— Как скоро мы сможем снова войти в стяжку? — спросил он. — Как скоро мы сможем забрать «Бутлегера»?

— У нас всё ещё большие проблемы с электричеством, — сказала Лианна. — Я не хотела бы двигать корабль до тех пор, пока мы с ними разберёмся. На это нужно по крайней мере три часа.

— Три часа! Но…

— Я пытаюсь ускорить дело, — сказала Лианна.

— Мы можем послать зонд на помощь Риссе и Длиннорылу? — спросил Кейт.