Только сперва – танк. Фрицам он его не оставит.

Перед смертью оставалось сделать одно, последнее дело. Узнать, как зовут его реципиента и его напарника. Книжка нашлась в кармане гимнастерки. Василий Оськин. Что же, прощай, Василий Оськин, и ты, Мишка Петров. Вы были настоящими героями, ребята.

Пора.

Спалить танк изнутри, мягко выражаясь, сложновато. Если б оставались снаряды, было бы значительно проще. Гранату на боеукладку, и – с коммунистическим приветом. Кушайте, не обляпайтесь. А просто уничтожить приборы – такой расклад его не устраивал.

Но ведь граната у него не одна. Вон, в боевом отделении – целая укладка. Новые ребристые корпуса осколочных «фенечек» задорно поблескивают. Почему он не подумал об этом раньше? Дурень. Вот Мишка или настоящий Василий – те бы, наверное, сразу сообразили…

Ну, стало быть, надо распихать… где получится. Не забыть только чеку выдернуть, а то…

Парочку – в район баков, куда еще? Под сиденья, в затвор. Взрывная волна от самоподрыва сделает свое дело. Зачем, спрашивается, он только пистолет искал?

Так, теперь одну – в правую руку, другую – в левую. Можно, конечно, поизвращаться, зажав и третью между колен или вовсе сев на нее, но это уже перебор. Восстановить танк немецким трофейщикам и без того будет, пожалуй, затруднительно. Жаль, боеукладка пуста, тогда б уж наверняка разворотило. Распрямить усики, надеть кольца на большие пальцы, потянуть. Предохранительные рычаги легонько ткнулись в загрубевшую за неделю войны кожу ладоней. Ну, вот и все…

Два негромких щелчка освободивших ударники рычагов. И навалившаяся, спустя три секунды горения замедлителей, тьма…

Россия, недалекое будущее. Виктор

Если бы он не читал эту историю раньше в инете, понятное дело, решил бы, что с ним произошла какая-то фигня. Два танкиста, ведущие неравный бой, обреченные на гибель, и при этом один ведет записи в блокноте, другой – строчит письмо жене. Понимая, что танк придется уничтожить и все их записи сгорят. Ну, просто история для сопливых барышень!

Но ведь – это было на самом деле! Эти два человека существовали, и, уж неизвестно, каким волшебным способом, но и письмо, и блокнот с записями сохранились. Если бы можно было рассказать их потомкам, как именно погибли их прадеды… Если бы вообще можно было взять всех вот этих самых потомков да сунуть туда, в пекло сорок первого, чтобы не из кино и книг, а на своей шкуре прочувствовали, через что пришлось пройти их предкам, чтобы они, нынешние, могли жить, разве расплодились бы здесь, в стране, победившей фашизм, националистические банды – по-другому язык не поворачивался их назвать.

Только вчера вечером он, Виктор, столкнулся с двумя такими, бритыми налысо, обутыми в высокие ботинки на шнуровке – такими ботинками так удобно пинать лежачего беспомощного человека. Может, он и не обратил бы внимание на встречу двоих почти подростков, если бы один не вскинул руку в нацистском приветствии, а второй не ответил так же.

Они не сделали ничего, что выходило бы за рамки закона, но как же сильно Виктору хотелось взять этих двух щенков за шкирки да встряхнуть хорошенько, чтобы мозги прочистились! Ну, если у них, конечно, еще какие-то мозги есть…

Не вмешаться он не мог. Несколько быстрых шагов вперед…

– Да что ж вы, гады, делаете?! – Появления невысокого худощавого мужика Виктор не заметил. – Вы хоть знаете, олухи, что это за приветствие? И кто его использовал?

– Знаешь что, дядя… – нехорошо улыбаясь, начал один из бритоголовых, но второй дернул его за руку, показывая глазами на подошедшего Виктора.

Связываться сразу с двумя скинхеды не стали. Ну, конечно, они герои, когда надо толпой забить одного, а двое на двое – это уже не по ним.

Первый – Виктор определил его про себя как «главного» – презрительно сплюнул себе под ноги, и оба удались гордо, но поспешно.

Мужик качнул головой.

– Как подумаешь, кого мы воспитали – страшно становится. Ведь своими руками перечеркиваем то, за что наши деды-прадеды воевали.

Виктор кивнул.

– Спасибо, браток. – Мужчина протянул ему руку. Рукопожатие вышло крепким.

– Догнать бы да объяснить, – с тоской сказал мужчина. – Да только что им объяснишь-то? Ладно, прощевай, друг.

Он вытащил из кармана мятую пачку, протянул Виктору, тот качнул головой. Мужик вытащил сигарету, прикурил и медленно побрел прочь. А Виктор еще некоторое время стоял и глядел ему вслед.

Игру они создали правильную, если что-то получится – просто замечательно, но вот только ли в прошлом дело? Может, надо что-то делать и сейчас? Он не знал, что именно, но мысли его снова и снова возвращались к одной точке: исправлять историю нужно не только в прошлом. Потому что пока они исправляют прошлое – кто-то портит настоящее.

Глава 2

Россия, недалекое будущее. Наталья

Димка казался рассерженным.

– Вот еще новости – в танки играть! Как будто нам с тобой больше нечем заняться!

Угу, а как будто есть! Порция здорового секса, а потом Димка влезает в телевизор или играется во что-то, но только сам. Как будто это нельзя делать у себя дома, а обязательно у меня.

– Не хочешь – вали домой. – Я пожала плечами. – А мне интересно.

– С каких это пор тебя стали танки интересовать? – Порой сарказма Димке не занимать. – Не с тех ли самых, как тебя заинтересовал этот бородатый кент?

Я засмеялась. Димка носит бороду и почему-то уверен, что все остальные сисадмины тоже обязательно должны быть заросшими чуть ли не до бровей. Эдакий непременный атрибут профессии, борода, ага. Гы. За время моей работы на фирме у нас сменилось три админа, Витек – четвертый, и ни у одного из них ни бороды, ни длинных волос не было. Первый, имя которого стерлось из моей памяти, вообще брил голову налысо, второй, Олег, носил стильную стрижку, Вовчик имел лысину, что называется, естественного происхождения, а вокруг нее – рыжий, развевающийся во все стороны пух. Ну а Витек подстрижен коротко и аккуратно, как-то по-военному, что ли…

– Может, и заинтересовал, – вызывающе бросила я и вдруг почувствовала, что краснею. Что – это правда, что ли? Может, Витек меня и в самом деле заинтересовал? Да нет, глупости, он намного старше, да и, вообще, какой-то непонятный – разве могут мужика, которому под сорок, звать детским именем Витек? Да и вообще…

– Ну, мне все ясно, – ледяным тоном бросил Димка и, чуть ли не печатая шаг, удалился в коридор. Обуваться. И скатертью дорога. Мне же только легче: не надо каких-то изысков придумывать, сделаю сейчас бутерброд и засяду за новую игрушку. Не знаю, почему, но мне вдруг показалось, что это очень важно – начать играть.

Так, что я вообще знаю о танках? Ну, понятное дело, увлекалась, читала, разницу между средним и легким танком понимаю. Технические характеристики, понятное дело, наизусть не помню, да и на кой? Инет еще никто не отменил. Энциклопедическими мои знания не назовешь, но и полным профаном я себя не считаю.

Правда, в танке – в настоящем танке – сидеть мне не доводилось. Зато я пробовала водить трактор и права у меня «ВС», так что и за рулем грузовой машины посидеть пришлось. Грузовая – она даже лучше: что называется, «высоко сижу, далеко гляжу».

С другой стороны, нужны ли они кому-то, знания мои и умения? Вон племянник двоюродный вовсю гоняет в двадцать восьмую версию какой-то чуть ли не допотопной игрушки – то ли «Армагеддон», то ли «Кармагеддон». И даже держит первенство уже несколько месяцев. Но это ж не означает, что его на реальную дорогу выпускать можно.

Так, Наталья Всеволодовна, что-то ты растрынделась. Регистрируемся. Ничего себе, еще и данные электронного паспорта требуют? Ладно, требуют – введем, это, надо полагать, чтобы отсеять всяких малолеток. Довольно разумно, на мой взгляд. Детям гулять надо, а не денно и нощно около компьютера просиживать.