– Ты всегда была умной, Джекс. Не позволяй никому добраться до себя, – он знал, что ее горе было подлинным, потому что она не могла оправиться от травмы, от того, что случилось с ее семьей. Да и могла ли она? Он сомневался, что кто‑либо мог. – Так что, куда ты так летишь?

– Сабрина дома и сегодня мы идем в кино. Я обещала, что на этот раз не опоздаю, – Джексон скорчила гримаску. – Я всегда опаздываю, когда возвращаюсь из тренировочного центра. Создается ощущение, что я никогда не могу уйти оттуда вовремя, – тренировки были единственным, когда ее ум был занят чем‑то другим, не позволяя ей вспоминать. Она усердно тренировалась, держа демонов подальше хотя бы несколько минут.

Джексон так давно не чувствовала себя в безопасности, что уже и не помнила, что такое хороший ночной сон. Тайлер Дрейк был где‑то поблизости, скрываясь. Она знала, что он близко, она чувствовала, как он иногда наблюдает за ней. Только Рассел верил ей, когда она говорила об этом. Теперь Рассел знал ее. Джексон не давала воли своему воображению. Она не была склонна к истерике. У нее было сильно развитое некое шестое чувство, которое предупреждало ее, когда опасность близка. Она годы тренировалась рядом с Тайлером. Если она говорила, что он близко, Рассел полностью верил ей.

– Что показывают? – спросил Дон. – Я не был в кино довольно давно, – он, очевидно, напрашивался на приглашение пойти вместе.

Джексон сделал вид, что не заметила этого. Она пожала плечами, внезапно отвлекаясь.

– Я не знаю. Сабрина собиралась выбрать, – ее сердце вдруг заколотилось. Это было сумасшествие. Она стояла на открытом пространстве с парнем, которого знала всю свою жизнь, но в то же время чувствовала себя обособленной, далекой и невероятно одинокой. Темнота начала распространяться внутри нее, а вместе с ней и невероятный ужас.

И тогда Дон прикоснулся к ней. Она стала такой тихой и бледной, что он испугался за нее.

– Джексон? Ты здорова? Что случилось?

– Что‑то не так, – она прошептала эти слова так тихо, что он чуть не пропустил их.

Джексон бросилась бежать мимо него, сметая его в сторону. Он неохотно побежал рядом с ней, не желая покидать ее, когда она в таком состоянии. Джексон всегда была такой хладнокровной и замкнутой, что Дон с трудом верил, что видит ее такой. Она не взглянула на него, вместо этого направляясь прямиком к дому своих опекунов. После смерти матери и брата, и таинственного исчезновения ее отчима, Рассел и Бернис Эндрюс взяли Джекс к себе и подарили ей любящий дом. Рассел и остальные члены его команды «морских котиков» продолжали ее тренировать, понимая, что она нуждается в физических упражнениях, чтобы смягчить воспоминания о своем травмированном прошлом. Отец Дона был членом этой команды и часто рассказывал сыну об этой трагедии. Ни у кого не было абсолютной уверенности в том, действительно ли Тайлер Дрейк убил Мэтью Монтгомери, как он хвастался Ребекке, но ни у кого не возникло и тени сомнения, что он убил Ребекку и Мэтью младшего.

Доном овладело нехорошее предчувствие, когда он бежал рядом с Джексон. Это было не так уж и трудно – держаться рядом с ней, он был в хорошей форме и намного выше, чем она, и, тем не менее, уже начал потеть. Взгляд на лицо Джексон убедил его, что она знает что‑то, чего не знает он. Что‑то ужасное. Как бы ему хотелось иметь при себе сотовый телефон. Но повернув за угол, он заметил полицейских.

– Эй, следуйте за нами! Ну же, что‑то не так! – уверенно закричал он, даже не волнуясь о том, что выставляет себя полным дураком. Теперь и он знал это, знал точно так же, как и Джексон, когда они бежали вверх по улице по направлению к дому ее опекунов.

Джексон резко остановилась на подъездной дорожке, уставившись на дверь. Та была полуоткрыта, словно приглашая войти. Дон начал было обходить девушку, но она схватила его за руку. Джексон сотрясала дрожь.

– Не входи. Он все еще может быть там.

Дон попытался ее обнять. Он никогда не видел Джексон такой потрясенной. Она выглядела хрупкой и опечаленной. Она отодвинулась от него, пристальным взглядом осматривая двор, обыскивая территорию.

– Не прикасайся ко мне, Дон. И больше нигде не подходи ко мне. Если он решит, что ты меня интересуешь, он найдет способ убить и тебя.

– Ты не знаешь, что произошло в доме, Джекс, – запротестовал он. Но какая‑то часть его не желала входить, чтобы убедиться, что она права. Было ощущение, что зло накрыло дом.

Полицейские с важным видом подошли по подъездной дорожке.

– Вам, дети, лучше не тратить наше время попусту. Что здесь происходит? Вы знаете, чей это дом?

Джексон кивнула.

– Мой. И Эндрюсов. Будьте осторожны. Я думаю, Тайлер Дрейк где‑то поблизости. Я думаю, он вновь начал убивать, – она резко опустилась на газон, ноги не держали ее.

Двое полицейских переглянулись.

– Да ну? – каждый слышал о Тайлере Дрейке, бывшем оперативнике «морских котиков», якобы убившим свою семью, избежавшем поимки и все еще где‑то скрывающимся. – Зачем ему возвращаться сюда?

Джексон не ответила. Темнота в ней была ее ответом. Тайлер убил семью Эндрюсов, потому что они приняли ее. Она была его, и в его извращенном сознании они заняли его место. Ей следовало сообразить, что это может произойти. Он убил ее отца, считая, что тот не имеет на нее никаких прав. То же самое произошло и с ее матерью и братом. Конечно, он бы убил Эндрюсов. Это было вполне в его духе. Она подняла колени и начала раскачиваться взад и вперед. Она только подняла взгляд, когда два сотрудника полиции выбежали из дома и начали вываливать содержимое своих желудков на безукоризненный газон.

Глава 1

Джексон Монтгомери вставила обойму в свой пистолет и посмотрела на напарника.

– Это приказ, Барри. У меня странное предчувствие. Просто удивительно, что ты не имеешь об этом ни малейшего понятия. Где твое шестое чувство?.. Я думала, мужчины рождаются с неким встроенным инстинктом выживания.

Барри Рэдклифф насмешливо фыркнул.

– Ты руководишь этой вечеринкой, милая, а мы всего лишь следуем за тобой.

– По мне, напарник, у тебя нет чувства самосохранения, – Джекс через плечо подарила ему дразнящую улыбку. – Большую часть времени большинство из вас совершенно бесполезны.

– Все так, но у нас прекрасный вкус. Ты выглядишь просто великолепно сзади. Мы, мужчины, сладенькая, и ничего не можем поделать с гормонами.

– Это твое извинение? Взбесившиеся гормоны? Я думаю, тебе просто нравится жить на грани, ты – безрассудный камикадзе, сорвиголова.

– Вот это как раз о тебе. Мы попросту следуем за тобой и вытаскиваем твою миленькую задницу из всех тех бед, в которые ты вечно попадаешь, – отплатил ей Барри. Он посмотрел на свои часы. – Тебе решать, Джекс. Делаем попытку или все отменим?