В доме полнейшая тишина. Я точно знаю, куда направляюсь — единственное место, где я знаю, Ноа проводит все свое время. Его кабинет. Пока иду, понимаю, что не помню, чтобы Элина показывала его спальню.

Добираюсь до массивных черных дверей, поворачиваю ручку, и они открываются. Я задыхаюсь от того, насколько тут красиво. Гигантский черный стол стоит перед тремя панорамными окнами с видом на океан. По обеим сторонам справа и слева на стенах висят плоские экраны. Кому нужно столько телевизоров? Я подхожу с одной из полок рядом с телевизорами и вижу ряд дисков с моим именем на коробках. Я беру один из них и вижу дату, написанную на обложке. Начинаю вытаскивать все больше и больше, и вижу, что они датированы каждым днем последних двух месяцев.

— Какого черта?..

Я беру один диск и иду к телевизорам, с намерением включить один. Нажимаю кнопку, а загораются все сразу. Экраны заполнены изображениями с камер безопасности, показывая каждый уголок дома. Один экран показывает пространство возле моей спальни, но большинство других с разных углов демонстрируют танцевальную студию.

Поворачиваюсь к другой стене и вижу видео, на которых я танцую. Мое изображение на всех экранах. Я отбрасываю диск, не знаю, что со всем этим делать. Меня начинает трясти.

— Звездочка, мне не нравится, когда ты покидаешь нашу постель, пока я все еще в ней.

Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на Ноа — он стоит в дверях, на нем только боксеры и больше ничего. Он смотрит на меня, будто не видит то, что вижу я. Может, он не замечает, потому что привык к этому.

— Что это? Это… — я запинаюсь, пытаясь понять, зачем ему все это. — Ты смотришь на меня, чтобы научить танцевать лучше или что-то такое? Как футболисты, которые пересматривают свои игры?

Наконец, будто только что заметив телевизоры, Ноа поворачивает голову, чтобы посмотреть на них.

— Нет, Звездочка. Это для того, чтобы я мог дышать, — нежно говорит он, приближаясь ко мне. Я делаю шаг назад, и он прищуривается. — Что я говорил тебе о том, чтобы ты не сбегала от меня?

Я не хочу убегать. Действительно не хочу.

— Скажи мне, что происходит.

— Возвращайся в постель. Я приготовлю что-нибудь поесть, и мы будем лежа вместе смотреть кино. Ты выбираешь, — он притягивает меня к себе, и я растворяюсь в нем. Мое тело делает все, чтобы угодить ему, хотя разум пытается бунтовать. В итоге, сердце и тело выигрывают сражение.

— Ты всегда так делаешь, — бормочу я.

— Как, Звездочка? — он искренне смущен и смотрит на меня сверху вниз.

— Не отвечаешь на мои вопросы. Просто говоришь что-нибудь другое.

— Прости, я просто пытаюсь…

На этот раз я прерываю его.

— Все нормально. Я привыкла к этому. Для меня это не ново. Я знаю, как делать то, что мне сказано, — говорю я, освобождаюсь из его объятий и направляюсь в свою комнату. 

Я поворачиваюсь и одним движением руки скидываю все со стола. Бумаги, файлы и все остальное с грохотом сваливается на пол.

Аврора поворачивается и от испуга прижимает ладони ко рту. Я тянусь и хватаю ее за руку, поднимаю и укладываю на стол.

Берусь за переднюю часть ее сорочки и разрываю, открывая ее обнаженное тело.

— Ноа! — кричит она, когда я стягиваю боксеры, и мой твердый член указывает прямо на ее киску.

— Сколько раз я должен говорить тебе, чтобы ты перестала убегать от меня?

Я раздвигаю ее ноги, облизываю пальцы и провожу ими вверх и вниз по ее киске. Хочу убедиться, что она влажная, но она уже готова. Аврора истекает липким соком от того, что мы уже сделали сегодня. Но пришло время для кое-чего другого.

— Ты любишь бросать мне вызов, — говорю я, притягивая ее попку к краю стола и врываясь в ее тугое лоно одним толчком. Она снова выкрикивает мое имя, но в этот раз это стон. — Ты любишь наблюдать, как я теряю контроль. Ты хочешь заставить меня реагировать. Я вижу это.

Грудь Авроры колышется в такт моим движениям, пока я толкаюсь в нее, а ее тугая щелка сжимает меня.

— Схватись за стол, — рычу я. Она поднимает руки над головой и делает то, что я говорю. — Этого ты хочешь? Быть оттраханной в моем кабинете, пока окружена своими же изображениями?

— Да, — выдыхает она, и приподнимает бедра.

— Тебе нравится это. Ощущать мой член глубоко в своей сладкой маленькой киске, пока я говорю тебе, как тяжело мне терпеть. Как сильно ты нужна мне. Насколько я тверд для тебя каждый раз, когда получаю хотя бы намек на то, что у тебя между ног. Ты так жаждешь этого.

— Да, — снова стонет Аврора и шире разводит ноги.

— Каждый раз при виде тебя мой член встает по стойке смирно, но этого недостаточно. Я должен кончать в тебя каждые десять минут. Как я могу хотеть тебя еще больше? После всего, что я сделал, чтобы заполучить тебя?

— Еще, Ноа. Больше…

Она закрывает глаза и откидывает голову назад, когда я даю ей то, что она хочет.

— Я дам тебе больше. Но я хочу большего и от тебя.

Удерживаю себя внутри, желая снова наполнить ее. Незащищенная киска Авроры покрыта моим семенем, и я рычу, когда снова кончаю, чтобы заполнить ее и оплодотворить.

Глядя вниз, я вижу, что покрыт ее соками, и она готова кончить. Я вытаскиваю член, и Аврора хнычет, желая, чтобы я снова вошел в нее.

— Ш-ш-ш, — говорю я, раздвигая шире ее ноги и открывая ее милую розовую анальную дырочку. Я нажимаю на нее кончиком своего покрытого спермой члена, размазывая ее, как смазку. — Ты отдашь мне все местечки своего тела, куда я могу тебя трахнуть. Потому что я хочу владеть всей тобой, Аврора.

Я смотрю в ее голубые глаза, когда проникаю в ее тугое колечко. Она напрягается, и я опускаю руку, чтобы потереть ее напряженный клитор.

— Ты научишься любить это, Звездочка. Тебе так понравится, что ты будешь наклоняться и дразнить меня попкой. Как ты делаешь это со своей маленькой невинной киской. Но я не буду брать тебя сюда все время, — говорю я, продвигаясь на несколько сантиметров глубже. — Это будет твое особое удовольствие, когда ты нарвешься настолько, что не будет другого способа успокоить тебя, кроме как взять в попку.

— О боже, Ноа.

— Я всегда буду трахать твою киску, но когда ты будешь вести себя, как сейчас, я буду приводить тебя в этот кабинет и обращаться с тобой вот так, — я толкаюсь на всю длину и чувствую, как мои яйца прижимаются к ее попке. — Вот так, Звездочка. С первой попытки мой член глубоко в твоей попке, по самые яйца. Ты такая хорошая девочка.

— Я близко, — шепчет Аврора, когда я медленными движениями потираю ее клитор.

— Чувствуешь себя хорошо, не так ли? Ты связана со мной, и я удерживаю всю власть. Ты привлекла мое внимание, и я говорю, насколько ты особенная. Этого ты хочешь, да? Хочешь похвалы?

— Да, — ее глаза плотно закрыты, и я вижу, как ее тело начинает дрожать.

Я медленно вхожу и выхожу из ее попки, позволяя почувствовать скольжение моего чертовски твердого члена.

— С тобой так хорошо. Я тверже, чем когда-либо, и это все из-за тебя. Тебя так легко трахать.

Ее тело напрягается, когда приближается оргазм.

— Тебя так легко любить, Аврора.

Я наклоняюсь и захватываю ее губы поцелуем, пока трахаю в попку, и она кончает так сильно, что ее тело трясется. Она кричит мое имя, пока я потираю ее клитор, продлевая оргазм. Ее попка настолько тугая, так похожа на девственную киску, и я не могу сдержать себя.

Я снова наполняю ее, но на этот раз не выхожу. Оборачиваю ее ноги и руки вокруг себя и выхожу из кабинета.

— Пойдем, примем душ, и я помою тебя, — говорю я, целую ее шею и посасываю так сильно, что оставляю отметину.

Она пищит в знак протеста, но я шлепаю ее по попке.

— Я говорил, что отмечу тебя везде.

— Моя попа болит, — говорит она, а затем смеется.

— Похоже, тебе не нравится, что мой член в твоей попке, Звездочка. Но не переживай. Я поцелую, чтобы облегчить боль.