В следующий момент чувствую теплые и сильные руки Ноа, когда он несет меня. Я так устала, но мечтаю уткнуться ему в шею и целовать обнаженную кожу, пока он держит меня. Я не борюсь со сном и напоследок чувствую, как он прижимает свои губы к моим. 

Я глубже зарываюсь головой в подушку, не помня, когда последний раз так хорошо спала. Даже не знаю, который сейчас час. Перевернувшись, чувствую, как глубокий насыщенный запах Ноа заполняет мои легкие, как будто он находился в моей постели. Сев, оглядываю комнату, но его тут нет.

Я вылезаю из постели и иду к окну, чтобы полюбоваться видом. Это место кажется нереальным. Тут все не так, как я себе представляла, и не уверена, что хочу этого. Последние двадцать четыре часа были раем, и я не хочу, чтобы что-то изменилось.

Слышу мягкий стук и поворачиваюсь, чтобы увидеть Элину, стоящую в дверях.

— Я уже начала волноваться. Ты спала более десяти часов.

— Мне жаль. Который час? — спрашиваю я, чувствуя себя виноватой. Я должна была встать рано и быть готовой к работе.

— Немного за полдень, — она делает шаг в комнату. — Я подумала, что ты захочешь чего-нибудь поесть.

На ее слова мой живот издает громкое урчание, вызывая у нас смех.

— Еда — это замечательно. Может быть, мне стоит привести себя в порядок, — я смотрю на свои голые ноги. Я все еще в своей рубашке, но уже не в джинсах.

— Твои вещи тут, — говорит Элина, подходя к двери и открывая ее. Я следую за ней и останавливаюсь, когда вижу, что там. Это гигантский шкаф. Шкаф — это даже неправильное слово, потому что размером он больше, чем моя старая спальня.

— Это не мои вещи, — говорю я, когда вхожу в помещение. Протянув руку, пробегаюсь пальцами по шелковому платью. Это самый глубокий синий цвет, который я когда-либо видела. Материал под моими пальцами такой мягкий.

— На сегодня это платье, возможно, слишком нарядное, но если тебе нравится… Это все твое, дорогая.

Я выпускаю ткань платья из пальцев.

— Как? — спрашиваю я в шоке. Осматриваю помещение, отмечая все. Одна стена полностью заполнена обувью. Комната заполнена всем, что могла бы захотеть девушка. Я чувствую, как глаза наполняются слезами. Мое самое любимое в танцах — это возможность нарядиться. Мне все нравится.

— Ну, ты не сможешь бегать в округе без одежды, не так ли? — на ее губах дразнящая улыбка, и я чувствую, как краснею от идеи бегать голой. — Или, возможно, можешь, — Элина качает головой, на ее губах все еще играет улыбка. — Как насчет этого?

Она снимает с вешалки белое платье и передает мне. Я стягиваю рубашку, надеваю платье и поворачиваюсь, чтобы посмотреться в зеркало.

Элина подходит сзади, застегивает молнию, и в груди становится туго, но комфортно. Обтягивающий лиф поддерживают тонкие лямки, расклешенная юбка доходит до середины бедра, материал приятный и красивый. Мама взбесилась бы, увидев меня в таком платье. Мне всегда приходилось надевать те, что полностью закрывали ноги.

— Оно идеально сидит, — одобрительно говорит Элина.

— Как будто сшито специально для меня, — отвечаю я, соглашаясь.

— Возможно, так и есть.

Я смотрю на нее в зеркало, и наши взгляды встречаются. Она такая милая. Я хочу, чтобы моя мама была хоть чуть-чуть похожа на Элину. Она подходит к дальней стене и подбирает пару сандалий. Они нежно-розового цвета с цветами сверху.

— Они будут хорошо смотреться с этим платьем, — она наклоняется, будто сама хочет надеть их на меня.

Я пытаюсь остановить ее.

— Ох, ты не обязана делать это, — настаиваю я, чувствуя себя неуютно.

— Я хочу, — говорит она, улыбаясь. Я нерешительно поднимаю одну ногу, позволяя ей обуть одну, а затем другую. — Я всегда хотела маленькую девочку, чтобы наряжать ее.

Я оборачиваюсь, чтобы снова посмотреть в зеркало, уже влюбленная в это платье и сандалии.

— Садись.

Я сажусь за туалетный столик, и Элина начинает расчесывать мои волосы.

— Почему он все это делает? Не понимаю, что происходит. Эта одежда стоит больше, чем мое обучение в этой частной школе танцев.

Элина не отвечает, достает ленту и завязывает ее на моих волосах.

— У тебя самые мягкие волосы, — она делает мне комплимент, меняя тему. — Теперь я могу накормить тебя и показать все вокруг, — Элина отходит назад, оглядывая меня. — Идеально. Заканчивай, а я встречу тебя на кухне. У тебя есть пожелания по поводу еды? Уже полдень, но если ты хочешь завтрак, мы сделаем.

— Я согласна на все, что легко приготовить.

Она закатывает глаза.

— Ну же. Как насчет французских тостов и бекона? — мой желудок урчит. — Думаю, это «да».

Прежде чем уйти, она наклоняется и целует меня в щеку. Я стою и чувствую, что нахожусь в какой-то дымке, не уверенная, что все это реально.

— Смирись с этим, — бормочу я себе, желая насладиться всем этим.

Быстро сделав необходимые дела в ванной, я практически бегу на кухню. Частично из-за того, что хочу есть, частично потому, что отчаянно желаю снова увидеть Ноа. Интересно, где он.

Разочарование накатывает на меня, когда я не нахожу его внизу. Элина смотрит на меня и улыбается, продолжая жарить бекон.

— Садись, — она указывает на стул, перед которым уже стоит тарелка с едой. Я сажусь и начинаю есть.

— Так где же Ноа? — стараюсь говорить как можно более непринужденно. Смотрю сквозь ресницы и вижу, что она снова улыбается.

— Думаю, он работает. Он всегда работает, — она делает паузу и снимает бекон с плиты. — Надеюсь, это скоро изменится.

Элина приносит мне тарелку, затем берет свой кофе и делает глоток.

— Почему это должно измениться? — спрашиваю я, желая узнать о нем как можно больше.

Вместо ответа она кивает на мою тарелку и побуждает меня приступить к еде.

— Когда ты закончишь есть, я покажу тебе все вокруг.

После этих слов я концентрируюсь на еде. Хочу скорее осмотреть замок. Возможно, во время осмотра я столкнусь с Ноа. 

Главный дом и студию Авроры соединяет дорожка. С двух сторон студии установлены стеклянные двери, которые можно открыть и позволить гулять морскому бризу по помещению.

Вот так я и слышу музыку.

Я проводил в кабинете телефонную конференцию, когда услышал звуки из студии. То, что я построил ее в поле зрения своего кабинета, не случайно. Так же, как и Аврора, приехавшая сюда со мной.

Выхожу на балкон, пока мои собеседники по телефону продолжают говорить о цифрах и прибыли, и вижу, что стеклянные двери приоткрыты, и в студии есть движение.

— Значит, она нашла ее, — говорю сам себе.

Люди все еще что-то обсуждают по телефону, и я без слов прерываю звонок. Разберусь с ними позже. Как только отхожу от стола, появляется Элина.

— Она поздно начала день, но выглядит очень счастливой. До того, как я показала ей танцевальную студию, мы осмотрели дом и сады.

Она улыбается мне и сжимает руки на безупречном фартуке.

— И? — спрашиваю я, когда она ждет, что скажу ей продолжать.

— Ей очень понравилась комната отдыха. Не могу поверить, что ей не разрешали смотреть дома телевизор. А еще грот. Она была в восторге, что может плавать, когда погода холодная.

— Что она думает о студии? — я сомневаюсь насчет этого, опасаясь, что студия не соответствует ее стандартам.

— Она сказала, что я оставила самое лучшее на десерт.

Я чувствую, как в моей груди разрастается гордость от того, что могу дать Авроре то, что ей нравится. Она здесь под ложным предлогом, но до тех пор, пока она счастлива, цели оправдывают средства.

— Я собираюсь удалиться. Ужин под контролем кухонного персонала. Если я тебе понадоблюсь, буду в восточном крыле, — говорит Элина, кланяясь, и покидает кабинет.

Я благодарю ее, а затем направляюсь к Авроре.