Рене вслушивался в шум воды в ванной, представляя изящную фигурку жены в клубах пара, и тихонько улыбался своим мыслям. В окно, прикрытое полупрозрачными занавесками, проникал яркий солнечный свет. Оглушительно пели птицы, заселившие древние деревья вокруг замка Сен-Сирк. Вероятно, они тоже устраивали свои семейные дела…

Пожалуй, он забудет все, что произошло тогда между его женой и этим мерзавцем Полем Мишо… Простит ее. Теперь они начнут новую жизнь и постараются не делать ошибок. Пусть Рита и не любит его, но ради Дэнни… ради сына она останется.

— Рита, — мягко сказал Рене, когда его посвежевшая и оттого кажущаяся совсем юной супруга появилась из ванной. — Я думаю, что ты можешь распоряжаться в замке по своему усмотрению. Ты ведь его полноправная хозяйка. И портреты сними, если они тебе не нравятся.

Молодая женщина улыбнулась и нерешительно кивнула.

— Хорошо, если ты считаешь нужным…

— Поступай как хочешь. Главное, чтобы тебе было хорошо… Пойдем завтракать?

— Честно говоря, я бы съела быка. Проголодалась ужасно, — смущенно произнесла Рита.

Через некоторое время примирившиеся супруги сидели в столовой замка Сен-Сирк, с аппетитом поглощая изысканно сервированный завтрак — ветчинные рулетики, паштет из дичи, свежеиспеченные булочки и апельсиновый сок. Впервые за несколько лет Рита поймала себя на том, что не чувствует за столом отчаянной неловкости. Ни тонкостенный фамильный хрусталь, ни столовое серебро, ни кипенно-белые льняные салфетки больше не пугали ее. Молодая женщина, поглотив немалое количество вкусной снеди, теперь пила крепкий черный кофе со сливками, такими жирными, что они с трудом вытекали из сливочника, оживленно болтала с мужем и непринужденно смеялась. Ей было хорошо.

Развод откладывался на неопределенно долгий срок.

Но, по-видимому, все хорошее очень быстро кончается. Тяжелая, темного дерева дверь тихо приоткрылась, и в столовую проскользнула рыжеволосая девица.

Летиция! Что она здесь делает? Рита с недоумением и возмущением уставилась на незваную гостью. Рене же, напротив, очаровательно улыбнулся.

Походкой манекенщицы секретарша прошествовала к столу. Светлый костюм соблазнительно облегал ее, рыжие волосы были стянуты в хвост.

— Месье де Сен-Сирк… — ослепительную улыбку Летиции легко можно было бы использовать вместо фотовспышки, — извините, я и не думала, что ваша жена может быть здесь. Здравствуйте, мадам Рита…

— Здравствуйте, Летиция, — мрачно ответствовала молодая женщина, настроение которой сильно испортилось. Что здесь нужно этой мерзавке?

Однако ее супруг уже вежливо поднялся из-за стола, приветствуя свою подозрительную помощницу легким наклоном головы.

— Прости, Летти, я изменил свои планы относительно утра и забыл тебя предупредить.

Его голос звучал подозрительно мягко. С каких это пор они так фамильярничают, с мучительной ревностью подумала Рита.

— Ничего страшного, Рене, я готова к услугам в любой момент… Вам стоит только приказать.

Эта фраза прозвучала в устах Летиции настолько двусмысленно, что Рита с трудом удержалась оттого, чтобы не запустить в нее тяжелым серебряным подсвечником.

Крепко сжав зубы, она смотрела, как муж подходит к своей секретарше, забирает у нее какие-то папки, негромко говорит что-то, снова улыбается… Между ними что-то есть! Иначе не было бы в голосе Рене этой особой, сексуальной нотки. Он всегда так холодно вежлив с подчиненными… И гадина Летиция не смотрела бы на него так томно и с намеком: ничего, мол, как только эта дура куда-нибудь уйдет, мы поговорим открыто, милый Рене… Именно эти слова читались в томных зеленых глазах, подведенных розовым. И розовые же, блестевшие от помады губы многозначительно и вызывающе кривились.

Рене и Летиция — любовники! — эта мысль пронзила Риту, словно электрический разряд. Ну конечно, с кем же ему было еще утешаться, в то время как вероломная жена сбежала!

Вот почему рыжеволосая красотка могла с полной уверенностью заявлять о том, что у Рене другая женщина. Этой «другой женщиной» была она сама!

Никакого иного объяснения не могло быть тому, что Рене так нежен и фамильярен с собственной секретаршей. Еще не много, и они начнут целоваться прямо на глазах Риты!

— Увидимся позже, Летти, — донесся до слуха молодой женщины голос мужа.

Она яростно скомкала салфетку. Так и есть! Договорились у нее под носом, нимало не стесняясь.

Как я могла быть такой дурой и поверить в искренность этой змеи? — недоумевала Рита, безуспешно пытаясь скрыть раздражение и обиду. Кофе казался водянистым, еда — невкусной. Яркое солнечное утро потеряло все свои краски, будто бы кто-то набросил на него пыльную дымку.

Рита заметила, что Рене вернулся к прерванному завтраку, но теперь это ее уже мало интересовало. Мысли снова и снова возвращались к вероломной бывшей подруге.

Если бы они не познакомились тогда… Если бы…

Когда Рита впервые приехала в Париж, ей было очень тяжело. По-французски она почти не говорила.

Перед глазами Риты словно бы наяву промелькнули все те бесчисленные приемы и вечеринки, которые приходилось устраивать, чтобы угодить мужу. Вереница незнакомых людей, непонятные отношения между ними, непонятный язык…

— Светскость и такт, вот что главное в женщине, — не уставала повторять мадам Мерийон, когда появлялась в парижском особняке приемного сына. — В вас, милочка, этого совершенно нет.

Единственным утешением для молодой жены всемогущего Рене де Сен-Сирка стал телефон. Так приятно было поговорить немного с собственным мужем, который целыми днями пропадал в офисе! Вот только нечасто удавалось до него дозвониться.

Обычно трубку брала секретарша, знавшая испанский, и с сожалением сообщала, что месье занят, но она непременно передаст ему о звонке. Месье перезвонит, как только сможет.

Вот только Рене никогда не перезванивал.

По несколько раз в день Рита набирала номер его кабинета, чтобы удостовериться, передали ли мужу сообщение. Секретарша всегда успокаивала ее. Говорила, что все передала. «Месье очень занят, он перезвонит вам позже…» Сколько раз Рита слышала эти слова? Сто? Тысячу?

Как-то незаметно они сблизились с Летицией. Человек, знающий твой родной язык, в чужой стране тоже кажется родным и близким. Они стали ездить вместе по магазинам, посещать маленькие кафе, подолгу беседовать.

Летиция попросила Риту ничего не говорить мужу об их неожиданно возникшей дружбе. Она опасалась, что тому не понравится сближение супруги с секретаршей. Рене всегда очень строго соблюдал субординацию.

Если бы у молодой женщины были еще друзья в то время, она вряд ли решилась бы что-то скрыть от мужа. Но ей так не хватало самого обыкновенного человеческого общения, а Летти казалась такой милой, такой доброй, что Рита поддалась на уговоры новой приятельницы.

Именно Летиция познакомила ее со своим кузеном Полем, профессиональным фотографом. Именно Летиция подала ей «гениальную» мысль сделать красивые фотографии Риты, подарить их Рене, а уж тогда он наверняка позволит снять портреты Изабель хотя бы с одной стены… И вот что из этого вышло.

— Ты уже поела? — Голос мужа вернул ее к реальности, оторвав от тягостных мыслей.

Рита подняла на Рене безучастный взгляд.

— Да… спасибо. Уже поела.

Как он может так? Словно ничего не произошло?

Рита поднялась из-за стола медленно, будто бы ей исполнилось лет сто. Двигаться было тяжело, да и не хотелось. Легкий призрак счастья поманил ее и развеялся. Так бывает всегда. Зачем только муж привез ее в этот замок? Жил бы себе спокойно, утешался бы с красоткой Летти.

Ах да, сын. Ее сын. И его… Рауль Даниэль де Сен-Сирк, будущий наследник. Значит, придется жить ради него. Чтобы Дэнни было хорошо.

Удрученная этими мыслями Рита последовала за мужем, отчаянно борясь с желанием накричать на него или убежать прочь. Вот он идет, красивый, изящный. Человек, которого она любит. А у него уже есть другая.

Как можно было так обмануться, не понять того, что за этой ночью, полной утонченной страсти, стояло только одно — желание успокоить ее, не дать снова сбежать! Удержать ради сына. Рене никогда ничего не делает необдуманно. Наверное, все те маленькие безумства, которые они совершали вчера, были тщательно спланированы…