Бросив на нее взгляд, полный омерзения и негодования, Картер громко постучал в дверь костяшками пальцев. Дверь открылась буквально сразу.

— Мистер Райт? — спросил мужчина, но взгляд его был прикован к дверному молотку. — Слава богу, он на месте. Я испугался, что его украли.

— Лучше бы установили нормальный дверной звонок, — проворчал Картер.

Мужчина улыбнулся.

— Я — Ричард. Мэйбл ждет вас.

— Мэйбл? — Картер все сильнее разочаровывался в своей затее. А уж увидев саму М. Эвинг и стол, за которым она восседала, и вовсе уверовал в это.

— Ваш дверной молоток просто… непотребство какое-то, — рявкнул он, усаживаясь напротив.

Женщина, до этого пристально и открыто изучавшая его, насторожилась.

— О чем вы говорите?

Услышав этот тягучий техасский говор, Картер поморщился. Шарлатанка! Он уберется отсюда немедленно, но выскажет свое мнение об ее дверном безобразии.

— О вашем дверном молотке.

— А что с ним? Я сказала Дики, чтобы он позаботился об этом, но сама не видела, что же он приобрел, поскольку никогда не пользуюсь передней дверью. Он вам не понравился? А звучит, по-моему, неплохо.

Картер поднялся.

— Советую вам сначала взглянуть, а потом уже решить.

Если бы, увидев молоток, она сказала своим тягучим техасским голосом, что это шутка или еще что-нибудь в этом роде, Картер ушел бы, не оглядываясь. Но Мэйбл немедленно призвала Дики, который появился тотчас же, как будто стоял за дверью.

— Мэм?

— Что это? — указала она на то, что служило дверным молотком, дрожащим пальцем.

— Ну, это…

— Я знаю, что это! — рявкнула Мэйбл. — Ты хочешь разрушить мою репутацию? Что подумают люди? Что здесь бордель?

Дики выглядел оскорбленным в своих лучших чувствах.

— Они подумают, что у вас есть чувство юмора, мэм.

— Вряд ли. Избавься от этого… и купи какую-нибудь изящную антикварную вещицу, которая будет похожа на то, чем и является, — дверным молотком. — Ты понял?

— Понял, — со страдальческим вздохом ответил Ричард.

— И сделай нам кофе. Вы пьете обычный или без кофеина? — Она бросила оценивающий взгляд на Картера, который уже успел продрогнуть на обдуваемом ветрами крыльце.

— Обычный, но я не… — Он хотел сказать, что немедленно уходит и пусть ему принесут его пальто.

— Слава богу! Дики, слышишь, он любит обычный кофе! Свари нам побольше настоящего черного кофе! Только не разочаровывайте меня и не говорите, что его надо процедить. Кофе должен быть густым, как грязь…

— Не разочарую. — Картер вдруг передумал просить свое пальто.

— Полагаю, вы пришли не только затем, чтобы обругать меня за дверной молоток.

Картер посмотрел в умные и проницательные голубые глаза маленькой эксцентричной женщины и понял, что она поможет ему.

— Нет. Дверной молоток был отвлекающим маневром.

Они снова сели друг напротив друга за странным столом, напоминающим окаменевшее гнездо вымершего Птеродактиля.

— После того как я велела заменить дверной молоток, не посоветуете ли вы мне, как мне поступить с этим столом?

Картер расхохотался.

Она сделала все, как сказала Мэйбл, а он ушел на ленч с другой. Единственное утешение, не с Фиби. Впрочем, лучше бы с ней — так хоть знаешь соперника в лицо.

Мэллори с благодарностью отклонила не очень настойчивое приглашение Фиби на ленч, предпочтя вернуться в отель и в одиночестве поесть в ресторане.

Перед тем как вернуться в офис Фиби, Мэллори поднялась в номер. Первое, что она увидела, открыв дверь, был непомерно большой для маленькой елочки шар, который Картер купил в день их приезда в «Блумингдейлзе».

Это безмолвное послание потрясло ее. Что это ответ на венок омелы или нечто большее, отчего так сладко ноет в низу живота. Эта часть вообще стала самой чувствительной в ее организме с тех пор, как она находится в столь непосредственной близости от Картера.

Глядя на елочную игрушку, Мэллори приняла решение — сегодня или никогда!

Картер ощущал себя комком оголенных нервов, когда вернулся в офис Фиби. Раздосадованный и потрясенный — так бы охарактеризовала его Мэллори. Кроме того, он опоздал.

— С тобой все в порядке? — спросила она, поймав себя на том, что смотрит на часы. Да уж, указать ему на опоздание — не лучшее начало акции по соблазнению.

— Можно ли быть в порядке, если тебе удаляют нерв? — рыкнул Картер.

— Прости, — повинилась Мэллори, впрочем, не совсем искренне. Она не поверила ему. Картер ни разу не пожаловался на зубную боль, не было заметно никакой припухлости. На завтрак он с аппетитом съел кусок поджаренного бекона с хрустящей корочкой. Разве что зуб разболелся внезапно или…

Или он лжет. Чем дальше, тем сильнее крепла ее уверенность во втором. Закончив беседу с мамашей Росс ровно в половине шестого, Картер снова куда-то сбежал.

Терзаемая подозрениями, Мэллори вернулась в отель. До встречи с Мэйбл оставался час, и она решила заглянуть в свой электронный почтовый ящик. Увидев, что пришло послание от Мейкона, Мэллори первым делом открыла его.

Мейкон говорит о любви?! Что случилось на белом свете — исчезла луна с небосклона? Грядет конец света?

«Не знаю. Чтобы понять, нужно попробовать. Не по этой ли причине ты застрял в Пенсильвании?» — быстро напечатала она ответ.

Выключив компьютер, Мэллори обошла номер.

Без Картера он был пустым, как была и снова станет ее жизнь.

— Сегодня покупаем нижнее белье, — решительно сказала она, когда они встретились с Мэйбл в ювелирном отделе универмага «Бергдорфс».

— Милочка, ты делаешь успехи, — одобрительно протянула Мэйбл. — Ты что-то задумала?

На эскалаторе они поднялись в отдел белья.

— У Картера свидание с кем-то, — уныло сообщила Мэллори. — Но не с Фиби, и, похоже, не с Афиной, и не с Бри. Днем он встречался с ней во время ленча и сейчас снова ушел. Сказал, что ходил к зубному врачу. Он наверняка солгал, но по возвращении действительно выглядел ужасно.

— Вот так совпадение! Сегодня один мужчина заявил, что общение со мной хуже, чем удаление нерва из больного зуба.

— Мужчины не любят открывать душу.

— Точно. Они как устрицы. Во всяком случае, этот мужчина. Мне, похоже, понадобятся щипцы, чтобы вытащить его из раковины. Представляешь, я была вынуждена назначить ему две встречи в один день.

Мэллори почувствовала сострадание и неожиданную симпатию к бедняге.

— В чем его проблема? Вы же можете сказать, если не называть имен?

— Да история достаточно обычная, — небрежно отмахнулась Мэйбл. — Женщины всегда липли к нему, как мухи, но в последнее время его это стало утомлять и захотелось чего-то другого, более глубокого, настоящего. Мне кажется, он влюблен, хотя еще сам не осознает это. Впрочем, когда осознает, испугается и не будет знать, что с этим делать.

В этот момент они дошли до отдела белья.

Мэйбл немедленно углубилась куда-то в пену кружев и шелка пастельных, черных и леопардовых расцветок, а Мэллори замерла у манекена, одетого в розовый комплект — коротенькую ночную рубашку на тонких бретелях и такой же короткий халат-кимоно с длинными рукавами и широким поясом.

— Я хочу это, — указала она продавщице.

— Дайте ей все, что она пожелает, — распорядилась Мэйбл. — Пойди примерь, милочка.

Интуиция не подвела ее. Шелк касался ее обнаженного тела, как будто ласкал. Дрожь удовольствия прошла по телу Мэллори, и низ живота привычно отяжелел. Если бы Картер был с ней сейчас в примерочной…

— Ты в порядке там, милочка? — прокричала Мэйбл откуда-то издалека.

— Да, — прошептала в ответ Мэллори.

— Что? — голос раздался совсем рядом. Видимо, Мэйбл подошла к примерочной кабинке.

— Теперь я поняла, что вы имели в виду. Сейчас я чувствую себя сексуальной.

— Что бы она там ни примеряла, мы это покупаем, — прошипела Мэйбл продавщице. — И что ты теперь намерена с этим делать, милочка?