Столь исключительные отношения между отцом и матерью оставили в душе Сэма глубокий след. Он не сомневался, что такое же счастье будет и у него.

В отличие от Аманды он сразу бы узнал любовь.

Вот почему в свои тридцать пять лет он был еще не женат. Все ждал той самой вспышки молнии. У него было немало женщин. Раз или два он даже подумывал о женитьбе. Но ни одна из них не захватывала его настолько, как эта незнакомка.

Аманда, выйдя из своего «мерседеса», приковала все его внимание.

Длинные ноги. Каскад пепельных волос. Роскошное тело. Марвин, видно, просто идиот!

Красотка отбросила с лица прядь волос и, само воплощение элегантности и грациозности, скрылась за массивными дверями пятизвездочного отеля.

Оставив в гардеробе пальто, Аманда в белом облегающем платье, расшитом сверкающими стразами, прошла в зал. Огляделась в поисках знакомых. Здесь были все наиболее известные в Беверли-Хиллз личности.

Мать Аманды, как всегда суетливая и озабоченная тем, что подумают люди, с тревогой в глазах двинулась ей навстречу.

Аманда могла бы описать свою мать одним словом изысканная. Все в Либби Хейли было безукоризненно, от искусно постриженных белокурых волос до изящной обуви на ногах. Скромного покроя, безумно дорогое платье от Армани просто кричало о ее прекрасном вкусе.

— Мы уже беспокоились, Аманда. Ты опоздала.

— Пробки на дороге. — Так в Лос-Анджелесе можно оправдать любые прегрешения.

— Выглядишь прекрасно, дорогая. Хотя мне бы хотелось, чтобы ты убирала волосы наверх. Марвин возле бара. Надо позаботиться, чтобы вас сфотографировали танцующими.

Это означало: «Я хочу, чтобы в светской хронике газеты появилась ваша фотография. Я люблю внимание, лесть. Люблю быть важной персоной».

Аманда порой удивлялась, как ее мать угораздило обзавестись такой не похожей на нее дочерью. Они были полными противоположностями. Отношения между ними, всегда и так непростые, становились все сложнее.

Либби умела внушать чувство вины. Она ни на минуту не давала дочери забыть, на какие жертвы пошла, решившись родить ребенка без мужа. И теперь, как только Аманда начинала сомневаться, стоит ли ей выходить замуж, ее тут же охватывало чувство вины.

Брак по расчету казался в нынешнее время таким анахронизмом! Но, как любила говорить Либби, «у богатых свои правила». И если бы Аманда влюбилась в какого-нибудь рассыльного пиццерии либо в нищего музыканта или актера, которых в Лос-Анджелесе в избытке, у матери несомненно случился бы инфаркт.

Она без конца напоминала Аманде, что Марвин — «из нашего круга и прекрасная партия».

Аманду утешало лишь одно: они с Марвином договорились, что их союз не будет настоящим браком в истинном значении этого слова. Просто удобное для обоих соглашение. Марвин обзаводится молодой женой, а Аманда освобождается от власти матери.

Но если все так, то почему ее одолевают такие противоречивые чувства?

Сэм переоделся в костюм, который держал в багажнике машины, и без труда проник в зал. Взяв бокал шампанского, он оглядел толпу гостей и отыскал взглядом Аманду.

Женщина, стоявшая с ней рядом, только пониже ростом, с такими же светлыми волосами, была, несомненно, ее мать. В отличие от Аманды у нее была короткая стрижка.

Но цвет волос и телосложение — это все, чем ограничивалось сходство. Без особого труда Сэм сразу же понял, что это за личность. Ему даже не нужно было разговаривать с Либби.

Ее внешность полностью соответствовала внутренней сути. Она была ловким манипулятором. Женщиной, которая всю жизнь боролась за место в золотой клетке. И теперь, кажется, дочь открывала ей путь туда. Аманда была ослепительна. Настолько, что даже такой кретин, как Марвин, хотел иметь ее рядом.

Сэм взял второй бокал шампанского и угостился еще одним листиком цикорного салата с горкой крохотных креветок, сдобренных укропом. Потом направился туда, где стояли Аманда, ее мать и жених. Ибо престарелый джентльмен, так собственнически державший Аманду за талию, мог быть только Марвином. Его облик тоже был точным отражением его натуры.

Сэм определил это мгновенно. Ему приходилось уже иметь дело с такими людьми. Как правило, они предпочитали, чтобы работа была выполнена без лишнего шума. Легкую жизнь им обеспечивали деньги.

Сэм уже почти приблизился к ним, как вдруг внутреннее чутье ему подсказало, что момент неподходящий. Он присоединился к дамам, обсуждавшим, какое удобрение наилучшее для роз, и, конечно же, сколь ужасна в нынешнее время прислуга.

Поскольку мать Сэма увлекалась садоводством, а все пятеро сестер были той самой «прислугой», то ему не составило труда поддерживать светскую беседу.

Тем временем музыканты заиграли медленный вальс. Сэм наблюдал, как Марвин под аплодисменты присутствующих церемонно пригласил Аманду на танец. Внутри у него что-то неприятно кольнуло.

Но что он, Сэм Купер, может предложить ей? Сказать: «Послушай, Аманда, брось своего Марвина! На что он годен? То ли дело я, молодой горячий парень! У меня есть обанкротившееся детективное агентство, кожаный диван, на котором я сплю в своей единственной комнате над ночным клубом».

Сэм, сощурившись, смотрел на танцующую пару. Вот к ним приблизился еще один дородный господин, настоящий кот. И Марвин, снисходительно улыбнувшись, передал ему свою невесту. Сэм некоторое время наблюдал, как они танцуют. Потом залпом допил шампанское и двинулся в их сторону.

Итак, вперед! Он готов бросить вызов судьбе!

Аманда озабоченно нахмурилась. Ее партнер, Арчибальд Крейн, начал покрываться испариной. На его покрасневшей лысине выступили капельки пота. Аманда предложила бы ему сбавить темп, однако по опыту общения с друзьями Марвина знала, что Арчи счел бы это оскорблением своему мужскому достоинству. Вернее, тому, что от него осталось в его шестьдесят восемь лет.

Спасение пришло неожиданно. Высокий темноволосый мужчина, неизвестно откуда взявшийся, похлопал Арчи по плечу и улыбнулся.

— Разрешите?

Арчи удивленно вытаращил на него глаза. Не успел он ничего ответить, как Аманду подхватили сильные молодые руки, и она обнаружила, что танцует уже с незнакомцем.

Весьма самоуверенным незнакомцем. Красивым и мускулистым, но не культуристского типа. Всем тело Аманда ощущала его близость. Она будто оказалась во власти необыкновенно умных, холодных и очень красивых глаз. И хотя он танцевал очень легко, она чувствовала его напряженность и не могла отвести от него взгляд. Женское чутье подсказывало ей, что она в опасности.

Он смотрел на нее так внимательно, будто пытался что-то в ней отыскать. На мгновение ей показалось, что в его взгляде промелькнуло острое желание. У нее перехватило дыхание, и она невольно отшатнулась, пытаясь выскользнуть из его рук.

Но он твердо удержал ее в своих объятиях, а лицо с мужественными чертами вновь приняло изучающее выражение. Сердце Аманды учащенно забилось.

— Я что-то не припомню, чтобы видела вас раньше, — сказала она, стараясь говорить невозмутимым тоном. — Простите, мы с вами знакомы?

— До сих пор не были. Меня зовут Сэм Купер.

— Откуда вы знаете мою мать?

В своей работе Сэм был мастер приврать, но солгать этой женщине не смог.

— Кто же не видел ее по телевизору?

Передача называлась «Мир Либби», в которой она в роли хозяйки поместья давала советы женщинам, как разнообразить свой досуг. Например, засушивать цветы из собственного сада, чтобы потом составлять из них красивые букеты. Выращивать тыквы, чтобы детишки учились делать из них маски на праздник Хэллоуина, прорезая отверстия для глаз, носа и рта.

Либби стала символом домашнего очага. Женщины по всей Америке буквально ее боготворили.

А какие она предлагала рецепты! Мясные блюда, пловы и супы, печенье и торты с фруктами. Все из свежайших продуктов с собственного огорода, который они обихаживали в свободное время.