— Моя спальня в другом конце, так что кричи громче, если что. Нагреватель работает, можешь принять душ, а потом отправимся на вечеринку.

— Спасибо, — поблагодарила Дориан, не решаясь переступить порог пыльной полупустой комнаты. Она не понимала, зачем оказалась здесь, вдали от привычного комфорта. Напрасно Дориан думала, что ей удалось преодолеть в себе привычки богатой, привыкшей к роскоши дамы. Всеми фибрами души она ненавидела этот трейлер. На глаза навернулись слезы. Наверное, виной всему здешняя пыль, от которой с непривычки жжет глаза.

В минуты разочарований лучше всего сосредоточиться на моде. Так, кажется, учили в колледже?

— Что мне лучше надеть сегодня вечером?

Бриндон остановился в двери:

— Это не имеет никакого значения. Главное, чтобы было удобно. Тебе все идет.

Увы, Дориан не захватила ничего подходящего для деревенской вечеринки, барбекю и бочкового пива.

— Мне нечего надеть.

— Уверен, у тебя есть все, что нужно.

— Это совсем не подходит для данного случая.

— Не сомневаюсь, все будет о'кей!

— Я здесь совсем чужая.

— Ничего подобного.

— Твои друзья не примут меня.

— Они будут рады познакомиться с тобой.

Если бы это было так! Дориан укоряла себя: она слишком плохо отозвалась о городишке, о котором так трогательно заботится Бриндон; ей не нравится этот раскаленный трейлер; ей хочется обратно в Даллас. Дориан начинала догадываться, что сострадание является тем качеством, которому нельзя научиться.

— Я безумно устала, — призналась она. Размышления о недостатках своего характера утомили ее: — У меня есть время, чтобы отдохнуть?

Когда размышления о моде не помогают, постарайтесь вздремнуть — так, кажется, учили в колледже.

— Разумеется. Мне нужно съездить в город, кое с кем повидаться и поговорить о делах. Реба останется с тобой. Ты не против?

— Пожалуйста, с Ребой мне будет не так одиноко.

— У Пита мы должны быть не раньше шести.

Дориан понимала, что играет с огнем, но ничего не могла поделать. В знак благодарности она прижалась щекой к его груди.

— Что-то не так? — спросил он прерывающимся голосом.

Она испытала острое желание близости с ним. Она желала Бриндона. Но чувствовала себя посторонней. Самозванкой. Неужели все, о чем мечтала она все это время, было только иллюзией?

— Я очень волнуюсь перед встречей с твоими друзьями, — объяснила Дориан.

Он приподнял пальцем ее подбородок и пристально посмотрел ей в глаза:

— Тебе не о чем волноваться, Дори. Мои друзья полюбят тебя.

Все восторженно приветствовали Брайни, едва они с Дориан ступили на порог «Виски Пита». Толпа друзей окружала их со всех сторон. Несмотря на резкий поворот судьбы и несколько месяцев, проведенных в большом городе, он почувствовал себя так, словно никогда не уезжал из родного Слэпдауна. Парни в знак приветствия похлопывали его по плечу, женщины норовили поцеловать в щеку, девушки приподнимались на цыпочки, чтобы получше разглядеть его. Он смущался и краснел, как подросток. Ему не хотелось, чтобы возвращение домой затмило эффект от объявления, которое мэр собирался сделать сегодня вечером. Вопросы и дружеские шутки раздавались со всех сторон:

— Ты здорово изменился, Брайни! Куда подевались твои усы?

— Черт возьми, Брайни, мы и не знали, что ты такой красавец!

— Мы-то думали, ты совсем забыл старых друзей.

— Как Даллас? Трудно жить в большом городе?

— Возвращайся на буровую!

— Говорят, ты ищешь работу?

— Эй, Брайни, неужели деньги уже кончились?

— Ты надолго к нам, Брайни?

Брайни старался ответить каждому и никого не обидеть невниманием. Дориан стояла рядом. Мужчины смотрели на нее с нескрываемым восхищением, женщины бросали изучающие взгляды. Брайни понимал — такова человеческая природа. Это испытание следовало выдержать с достоинством. Дориан держалась молодцом, только дрожащие руки иногда выдавали ее волнение. Она понимала, что ее оценивают. Приветливые и гостеприимные жители Слэпдауна делали вид, что относятся к Дориан точно так же, как к любой другой незнакомке, впервые появившейся в их городе. Наконец Брайни решил, что пора представить Дориан.

— Послушайте! — крикнул он поверх толпы. — Позвольте представить вам мою спутницу! Она показала мне весь Даллас. Знакомьтесь — Дориан Беррелл!

Фамилия Беррел произвела эффект разорвавшейся бомбы. Вокруг воцарилась гробовая тишина. Толпа стала редеть. Шутки и смех прекратились. Чей-то голос робко произнес:

— Добро пожаловать, — и тут же смолк.

Все вдруг заторопились к стойке бара. Кто-то торопливо бросил монетку в музыкальный автомат. Молодежь поспешила на танцевальную дорожку. Вскоре Брайни и Дориан остались в одиночестве.

— Эффект незваного гостя, — Дориан больно толкнула Бриндона в бок. Она прекрасно понимала, что сейчас произошло. Брайни покраснел до корней волос. Его друзья вовсе не желали показаться невежливыми, но Дориан сочла их поведение оскорбительным.

— Извини, я не думал, что так выйдет, — сказал он извиняющимся тоном. — Я поспешил.

— Теперь ты убедился, что не все сюрпризы бывают приятными, — заметила Дориан.

— Все будет в порядке, — взял ее под локоть Брайни, — на них произвела впечатление твоя фамилия, только и всего.

— Да, моя фамилия, как известно, наполняет сердца техасцев ужасом и трепетом, — сказала она язвительно.

— Спасайся, кто может! Берреллы на горизонте! — пробовал отшутиться Брайни.

Но Дориан было вовсе не до смеха.

— Скоро они сами подойдут к тебе. Дайте только время.

— Для этого нужно жить здесь. И жить долго, — возразила она.

— Как ты сказала? — переспросил Брайни.

Но музыка заглушила ее слова. Прежде чем он успел повторить вопрос, Конни Бердсонг пригласила их к столу. Брайни с нескрываемой радостью уставился на длинный стол. На красной клетчатой скатерти громоздилось великое множество аппетитных, знакомых с детства лакомств. Брайни наклонился к Дориан и прошептал ей на ухо:

— Не угодно ли отведать что-нибудь?

— Спасибо, нет. Я не голодна, — отказалась Дориан.

— Но ты не ела с одиннадцати часов утра, — напомнил он. — Может быть, выпьешь?

— «Манхэттен», надеюсь, у них найдется?

— Нет, здесь подают только пиво.

— Странно. Почему же это заведение называется «Виски Пита»?

— Долгая история. Тебе бутылочного или бочкового?

— Терпеть не могу пива.

Брайни пробовал соблазнить Дориан рассказом о фирменном соусе для барбекю. Но Дориан демонстративно игнорировала его рассказ. Она не желала ни есть, ни пить. Ей было все равно. Не такой представлял себе Брайни их первую вечеринку в «Виски Пита».

— Пойди поешь, я вижу, что ты проголодался, — милостиво разрешила Дориан.

— Что ж, я не возражаю, — согласился Брайни.

Оказавшись у стола, он обменивался шутками со старыми друзьями, с которыми несколько лет проработал на буровой. Положил в тарелку барбекю, картофельный салат и запеченные в духовке бобы. Не пренебрег и салатом из капусты, моркови и лука. Улучив момент, он украдкой взглянул на Дориан. Она неподвижно стояла в гордом одиночестве. К ней так никто и не подошел. Брайни горько вздохнул. Дориан не заслуживала такого обращения. Он прекрасно помнил, как встретила его компания Дориан. Реакция отпрысков богатейших семейств Далласа была вполне понятна. Но его друзья проигнорировали Дориан. Быть может, они недолюбливали ее семейство. Всю свою сознательную жизнь он проработал на «Чако-ойл. За все это время он ни разу не слышал ни одного худого слова в ее адрес. Правда, всем известно, что Дориан единственная наследница Прюденс Беррелл. Бабушка Прю прочно держит в своих руках компанию, на которую трудится в поте лица практически весь Слэпдаун. От Берреллов зависит их жизнь и судьба. Следовательно, все они от мала до велика зависят от Дориан. Невидимая граница пролегает между Дориан и жителями Слэпдауна.