Мысленно она крепко выругалась, что совершенно не подобало леди, а потом, подняв длинные локоны, заколола их на затылке. Она спустилась вниз, в гостиную, куда Сэди и Хармони пришли чуть позже. Сэди, как всегда, выбрала серое, свободного покроя платье из набивного ситца. Но и такой наряд не мог скрыть ее красоту. Хармони была очень хорошенькой в новом красном платьице, которое недавно ей сшила мать. Возбужденная предстоящим путешествием, она пулей вылетела из дома и понеслась вниз по ступенькам. Даже занятая своими мыслями, Клэр не могла удержаться от смеха, наблюдая за проявлением такой искренней детской радости.

Они ехали в коляске, утреннее солнце грело спину. Сэди рассказывала Хармони про разных насекомых, каждую весну превращающих все вокруг в жужжащий и шуршащий океан бесчисленных ножек, лапок и крылышек. Клэр управляла лошадью уверенно и умело, а мысли ее все кружились вокруг Рэнда.

Почему она решила поехать в церковь, Клэр сама не знала, но чувствовала, что, когда онснова появится, лучше оказаться подальше от Глориеты. Конечно, может, это трусость с ее стороны, призналась она себе, но ничего не могла с собой поделать. Вероятность их новой встречи ее пугала. Видит Бог, она нервничает, как длиннохвостая кошка под креслом-качалкой. Но, вздохнула Клэр, она будет жить как жила. Однажды этот мужчина уже перевернул ее жизнь вверх дном. Больше она не позволит ему ничего подобного.

Клэр размышляла о том, известно ли кому-то еще, кроме нее, о возвращении Рэнда Логана. Если да, то реакция многих хорошо предсказуема. Пойдут сплетни, начнутся многозначительные ухмылки, пересуды о ее никчемном муже. Она снова выругалась про Себя. Едва ли стоит надеяться, что Рэнд станет держаться подальше от Пармали, но, может, он появится под вымышленным именем? Он очень изменился и, может, даст Бог, его никто не узнает…

Она натянула вожжи, придерживая лошадь при въезде в город. Они остановились перед старомодной, островерхой церковью в тот самый момент, когда только что отзвонили к службе. Клэр спустила Хармони на землю и обошла коляску. Сэди тоже слезла, но приотстала, когда Клэр направилась ко входу в храм.

— Клэр, я…

— О! Сэди… Возьми себя в руки. — Она прикоснулась к ее локтю и тихо проговорила: — Неужели ты думаешь, я не понимаю, как ты себя чувствуешь? Конечно, победить их нелегко, но попытаться стоит.

— Ты, может, и согрешила, но не пала так низко, как я, — заметила печально Сэди, горько улыбнувшись. А потом тихо добавила, следя взглядом за Хармони, убежавшей играть под дерево: — Я никогда с ними не справлюсь. Я даже не уверена, хочу ли этого?

— Не могу тебя осуждать. Они непростительно жестоки и слишком строго судят других. Вот почему я не собираюсь поддаваться им. Здесь не только их дом, но и мой. И разрази меня гром, если я намерена всю оставшуюся жизнь ходить в рубище и посыпать голову пеплом из-за их дьявольского скудоумия. Тупоголовые, они ничего не хотят понимать. — Клэр замолчала. Ее зеленые глаза сощурились, и она с вызовом спросила: — Ну что, Сэди Бишоп, мы идем в церковь или нет?

Сэди ответила не сразу, как бы взвешивая слова Клэр. Наконец лицо ее оттаяло, осветилось мягкой улыбкой, означающей, что она сдается. Она взяла Хармони за руку, и они направились к ступенькам церковного крыльца.

Клэр огляделась, инстинктивно отыскивая глазами Рэнда, прежде чем войти внутрь. Но его не было. Она вздохнула, хотя не сказала бы точно, был ли это вздох облегчения или сожаления. Внезапно ей вспомнилось, как она когда-то мечтала, что войдет в эту церковь в изумительно белом подвенечном платье. А Рэнд, высокий и красивый, будет ждать ее у алтаря. Если бы только… Нет. Нельзя повернуть время вспять. Но почему же, она так отчаянно стремится к этому?

Вспомнив угрозу Лидии, что новый священник упомянет ее имя с кафедры, Клэр гордо вскинула голову и по узкому проходу направилась к полупустой скамье в первых рядах. По храму прокатился гулкий вздох потрясенных прихожан: как? Клэр Пармали осмелилась привести эту женщинув святилище самого Господа?

Новый священник, слава Богу, не обратил внимания на шум и продолжал обращение к собравшимся. Этот светловолосый мужчина приятной наружности эмигрировал из Австрии, когда ему было восемнадцать лет. Сейчас ему было уже за тридцать. Солидный, в черном облачении, он доброжелательно улыбнулся вошедшим, когда они усаживались на скамью. В его глазах сверкнуло любопытство, и взгляд на миг задержался на Сэди. Он даже чуть приостановился и слегка откашлялся, прежде чем продолжить проповедь.

Служба длилась чуть больше часа. Она не слишком отвлекла Клэр от собственных мыслей, которые то и дело возвращались к Рэнду. Ей уже самой хотелось, чтобы о ней заговорили с кафедры, по крайней мере, появился бы повод дать выход гневу и обиде, кипевшим внутри.

К счастью, никто не осмелился выйти из церкви раньше времени. Но едва служба закончилась, как все кинулись к выходу. Женщины сгрудились под деревьями, желая дать волю яростному негодованию из-за появления в храме Сэди Бишоп. Мужчины же собрались, чтобы побеседовать о растущих ценах на скот и обсудить политические события в Техасе, то есть поговорить о самом последнем ограблении поезда. Что и говорить — это была горячая тема: бандиты совершили второй налет за последние месяцы. До этого налетчики в масках ограбили почтовую карету и украли сейф.

Однако даже столь важные новости не отвлекли внимания от Клэр Пармали и двух ее компаньонок. Троица вышла из церкви последней и с удивлением обнаружила, что священник ждет их, на ступеньках.

— Спасибо, что пришли, леди, — искренне поблагодарил он. Улыбка предназначалась всем, но зеленовато-голубые глаза, то и дело возвращались к Сэди. — Кажется, я еще не имел удовольствия познакомиться с вами. Я преподобный Томас Мюлг лер. — Он был очень высокий мужчина, с мягким голосом, в котором слышался неистребимый тирольский акцент.

Сэди слегка покраснела и отвела взгляд, а Хармони принялась прыгать вниз-вверх по ступенькам.

— Клэр Пармали, — представилась, как положено, Клэр. — Это Сэди Бишоп, а там — наша Хармони. — Она улыбнулась, посмотрев на девочку.

— Мисс Пармали, мисс Бишоп. — Священник вежливо поклонился каждой.

— Миссис, — поправила его Сэди и застенчиво опустила глаза.

— О, понятно. — Хотя он давно привык скрывать свои чувства, заметная тень разочарования скользнула по его лицу. — А муж не сопровождал вас сегодня, миссис Бишоп?

— Нет. Он… он умер два года назад.

— О, сожалею. Пожалуйста, примите мои соболезнования, хотя и запоздалые. — Он перевел взгляд на Клэр. — Кажется, мне говорили, это ваш отец основал город, мисс Пармали?

— Я уверена, вам немало всего наговорили, преподобный Мюллер, — заметила Клэр насмешливо. Она приятно удивилась, увидев веселые искорки в его глазах.

— Вообще-то в моих правилах не слишком доверять слухам, особенно когда принимаешь руководство новой церкви.

Он снова посмотрел на Сэди. Лицо священника стало задумчивым. О ней он тоже, конечно, слышал. Говорили что-то насчет ребенка-полукровки. Но словом не обмолвились, что Сэди Бишоп — вдова. Она оказалась совершенно не такой, как он ожидал. Трудно поверить, что эта робкая, нежная женщина была связана с таким безнравственным местом, как салуны. Скорее она походила на спустившегося с небес на землю ангела, чем на ангела падшего.

— А у нас есть собака. Ее зовут Волк! — пропела Хармони с нижней ступеньки. — Но не настоящий волк.

— Какое странное совпадение, миссис Бишоп: когда я был мальчиком, у меня была собака, которую звали Вольфганг. Что означает Волк. — Он тихо засмеялся. — Самый страшный зверь во всей Австрии.

— А нашасобака не страшный зверь, — заявила девочка со всей серьезностью шестилетнего ребенка.

— Ну, нам пора ехать, — сказала Клэр, начинавшая нервничать из-за того, что десятки пар глаз прожигали их насквозь во время беседы со священником. Надо сказать, она испытывала злорадное удовлетворение. — До свидания, святой отец. — И искренне добавила: — Я надеюсь, вы побудете в Пармали хотя бы некоторое время.