Второй коттедж по виду внушил Фрэнку чуть большую надежду. Окна его были заколочены, но доски, закрывавшие дверь, сорваны. Хотя внутри было тесно, мрачно и грязно, но стены, несмотря на явные следы циклона и наводнения, стояли прочно. Половицы тоже нуждались в замене. Тонкий слой сажи из обрушившейся печной трубы покрывал стены и пол. Фрэнки ясно представил себе ужас и отвращение жены при виде такого жилища. Но Гэби, к счастью, никогда не боялась никакого труда.

— Не так уж и плохо, — сказал Джордан. — Надо попросить Еву и Тин Ян прибрать здесь немного.

— Нет, Джордан, не беспокой их. Гэби не понравится, если кто-то будет стараться для нее. Давай подождем и посмотрим, что она скажет. Я смогу работать и в твоем доме, и здесь, если она согласится переехать. А бросать работу в большом доме я все равно не буду... Я ходил потолковать с констеблем Хокинсом, — продолжал Фрэнки, потупив взгляд. — Не хотел тебя беспокоить, думал сам выяснить что-нибудь. Он ответил, что ничего не может сделать — я ведь не сумею опознать тех, кто приходил тогда ко мне ночью.

— Очень сомневаюсь, чтобы он стал бы делать что-нибудь, если бы и мог. В этом городке Максимилиан Кортленд контролирует всех, и Хокинс не захочет ссориться с ним из-за тебя. Тростник можно будет сеять уже через две недели, но я не могу купить семян ни в Джеральдтоне, ни в Кайрнсе, ни даже в Бабинде. У Макса везде друзья и связи, и он, видимо, успел уже переговорить со своими приятелями. Дело идет к тому, что мне придется закупать все необходимое в Ингхэме. Боюсь, все это может затянуться на недели. Я не намерен уступать Максу, но, Фрэнки, твоя жена совершенно права — это моя война. Ты можешь уехать отсюда. Я пойму тебя.

— Я не хочу уезжать! Джордан, наш дом стоит на отшибе. Скажу откровенно, я волнуюсь за Гэби и за детей. Они там совсем одни. Мне не по себе, Джордан.

— Тогда отправляйся домой, Фрэнки. И если Гэби согласится, я пришлю за вами фургон. Я зайду немного позднее, узнать, что вы решили. Только помни — это твой выбор. Думай о себе и своей семье.

На закате фургон Джордана остановился у ворот Уиллоуби. Он внимательно осмотрел великолепный дом, окруженный ухоженным садом и тщательно возделанными полями. Казалось, все кругом говорило о процветании Максимилиана Кортленда, но Джордан знал, что очень скоро он разрушит все это великолепие. Он предполагал отложить осуществление своей мести, включавших знакомство с женской частью семейства Кортленд, до тех пор, пока не будут засеяны поля. Сейчас Джордан понял, что ждать нельзя.

На веранде появилась женщина, и Джордан узнал Летицию Кортленд. Он смутно помнил ее — изящную, стройную, миниатюрную, всегда с тщательно убранными темными волосами. Она стояла у перил, держа в руке стакан, и легкий ветерок чуть шевелил ее белое платье. Казалось, она отдавала какие-то приказания канаку, работавшему на цветочных клумбах у самого дома. Завтра среда, вспомнил Джордан, и Летиция, как обычно, отправится играть в бридж. Джордан мысленно поклялся себе, что завтра он как бы случайно встретится с ней. Он уже собрался двинуться в путь, когда взгляд Летиции упал на него. С минуту они стояли, внимательно глядя друг на друга через разделявшую их широкую лужайку.

Летиция с интересом спрашивала себя, кем мог быть этот смотревший не нее мужчина. Перехватив ее взгляд, незнакомец снял шляпу и вытер лоб платком. Даже издалека было заметно, что он очень красив, высок и широкоплеч. В глубине души она уже догадалась, кто это, и внезапно ощутила, как по рукам ее пробежала сладостная и волнующая дрожь. Это было нелепо, даже слегка смешно — и все же Летиция ощутила необъяснимое влечение. Что послужило причиной этому чувству — необычно строгий ли запрет мужа, или же в пристальном взгляде незнакомца было что-то особенно чарующее, манящее, — Летиция не знала. На мгновение она даже подумала, не помахать ли ему рукой. Но это, конечно, было бы чрезмерно смело и просто неуместно, даже учитывая, что это ближайший сосед, к тому же они не видели друг друга десять лет. Летиция, чуть помешкав, вздохнула и неловко отвернулась. Джордан тронул поводья.

Джордан миновал поля поместья Уиллоуби. Одни были уже убраны, на других, недавно очищенных огнем от остатков тростника, в последних лучах солнца виднелись сгорбленные фигуры канаков. Среди них неторопливо прохаживался Мило Джефферсон, управляющий Макса. За ним шел туземец, тащивший на плечах коромысло с полными ведрами воды. Время от времени Джефферсон покрикивал на канаков, помахивая в воздухе длинной бамбуковой палкой. Мило уже много лет был надсмотрщиком у Макса. Джордан хорошо помнил, что отец совершенно не выносил этого громогласного негодяя и называл его не иначе, как головорезом и садистом. Судя по спесивому и злобному виду, с тех пор Мило нисколько не изменился.

Повернув на север, Джордан заметил поднимающийся в небо столб дыма. Сперва он подумал, что где-то в полях жгут тростник, но тут же понял, что дым идет с сахарной фабрики. Фабрика показалась на горизонте, но огня не было видно. У Джордана перехватило дыхание от охватившего его панического ужаса. Именно там, за фабрикой, стоял принадлежавший Берту Финли дом, в котором жил сейчас Фрэнки Мэллоу.

Джордан осадил лошадей перед горящим домом Берта Финли. Первой его мыслью было, что Фрэнки с семьей заперты внутри, в этом аду. Сквозь стропила высоко в небо извергался дым, и языки пламени жадно пожирали деревянные простенки между окнами, как стая голодных волков добычу.

Джордан выскочил из фургона, как раз когда Фрэнки появился из-за угла с ведром в руках. Фрэнки трясущимися руками выплеснул воду на пылающую стену, но толку от его усилий не было никакого — пламя уже охватило сухое дерево, жар усиливался с каждой секундой, огонь уже охватывал крышу. Было ясно, что через несколько минут из-за обжигающего жара никто не сможет приблизиться к бушующему пожару.

— Где Гэби и дети? — пронзительно закричал Джордан, бросаясь навстречу Фрэнки. Фрэнки, казалось, не видел и не слышал его. — Они там? — закричал Джордан в самое ухо Фрэнки, перекрывая голосом треск и рев пожиравшего дом пламени.

Внезапно он услышал крик, детский плач, обернулся и увидел, что чуть поодаль, в тени деревьев, стоит женщина. Двое мальчиков испуганно жались к ней, держась за ее юбку. Побелевшее, заплаканное лицо женщины было измазано сажей. Казалось, она не вполне осознавала, что происходит. Джордан увидел ожоги на руках Фрэнка, его опаленные волосы, и с невероятным облегчением понял, что семья Мэллоу счастливо избежала смерти.

— Хватит, Фрэнки! Оставь! Тут уже ничего не сделаешь, — сказал Джордан, удерживая его. Крыша уже рушилась, тлеющие угли и снопы искр взлетали в вечернее небо. Стройная фигура Фрэнка как-то поникла. Джордан отвел его в сторону.

— Отчего возник пожар? — спросил Джордан.

— Не знаю... малышка... там...

— Какая еще малышка, Фрэнки? — с тревогой спросил Джордан.

Фрэнки тупо посмотрел на него и мотнул головой.

— Что?

— Отчего возник пожар? Какая еще малышка? Да что с тобой, Фрэнки? Тебе плохо? Ты что, ушиб голову?

— Нет... со мной все в порядке, — буркнул Фрэнки. — Гэби сказала, что в окно внезапно влетел факел, занавески загорелись, ну и... — Фрэнки махнул рукой и сел на землю, обхватив голову руками. — Она ничего не успела сделать. Я прибежал как раз вовремя и вытащил их оттуда.

— Ты кого-нибудь видел около дома?

— Нет. — Фрэнки говорил медленно и растерянно. — Еще несколько минут, и... — Он взглянул на жену и сыновей и мучительно застонал.

Этот стон, шедший, казалось, из самых глубин души, потряс Джордана. Он подумал, что поджигатели направлялись сюда, наверное, в то самое время, когда они с Фрэнки осматривали коттеджи. При мысли, что Гэби и дети могли погибнуть, Джордана охватил неописуемый гнев.

— Клянусь, Фрэнки, Макс об этом еще сильно пожалеет, — побледнев и стиснув кулаки, проговорил Джордан.