Фрэнки все так же странно и безучастно смотрел на дом, быстро превращавшийся в груду пепла.

— Верно, ничего тут не поделаешь, Джордан. Если этот Макс способен на такое, с ним шутки плохи.

— Нет! — ответил Джордан. — Макс Кортленд просто трус!

Фрэнки не успел ничего ответить — к ним подошла его жена Гэби, миниатюрная рыжеволосая женщина. В ее голубых глазах застыло смешанное чувство облегчения, ужаса и отчаяния. Испуганные дети — тонкие, гибкие мальчики, очень напоминавшие отца, по-прежнему жались к ее юбкам.

— У нас ничего не осталось, — плакала Гэби, — ничего, кроме того, что на нас!

При этих словах сердце Джордана сжалось: в том, что эта ни в чем не повинная семья едва не стала жертвой безжалостных поджигателей, он почувствовал и свою вину.

— Все будет хорошо, милая. Начнем сначала. Что с того? Мы же вместе, — растерянно говорил Фрэнки, прижимая к себе жену и сыновей.

Джордан подумал, что глаза у Фрэнка совершенно безумные и затравленные.

Стали подъезжать и собираться люди. Среди них был и зять Берта Финли, Мэтт Лэндер.

— Что случилось? — спросил он, соскакивая с лошади. — Я даже у себя видел огонь.

— Кто-то швырнул факел в окно, — ответил Фрэнки. — Жена ничего не успела сделать. И никого не видела, — добавил Фрэнки, выразительно посмотрев на Джордана. Джордан понял, что Фрэнки, едва не потерявший сейчас свою жену и детей, не хочет никого обвинять в случившемся.

Мэтт Лэндер мельком взглянул на Джордана и повернулся к Фрэнки.

— Вы работаете в Эдеме, не так ли?

Фрэнки молча смотрел на Мэтта. В ответе в действительности не было нужды — заданный вопрос был, в сущности, не вопросом, а объяснением всему случившемуся.

Несколько человек, вооружившись мачете, лихорадочно принялись вырубать растительность по периметру дома. Дом спасти было уже невозможно, но огонь грозил перекинуться на еще неубранное тростниковое поле. Если повезет, огонь еще можно будет сдержать.

— Что же нам делать, Фрэнки? — причитала Гэби. — Нам некуда идти!

Фрэнки со странным, безучастным выражением смотрел на догоравший дом, и Джордану показалось, что тот далее не услышал слов жены.

— Фрэнки, — сказал он, с силой тряхнув его за плечо, — Фрэнки, очнись! Все будет хорошо. Я позабочусь о вас.

— Джордан предлагает нам коттедж на своей ферме, — медленно, с усилием сказал Фрэнки, взглянув на Гэби. — Нужно его подправить немного. Но там мы будем в безопасности. И дом стоит на реке. Ты ведь всегда хотела жить где-нибудь у реки, верно?

Гэби подняла на мужа полные слез глаза.

— Не знаю, Фрэнки, — прижимая к себе детей и боязливо поглядывая на Джордана, ответила она.

— В Эдеме вы все будете в безопасности, я обещаю, — ответил Джордан. — Знаю, что это вас не утешит, но я очень сожалею о случившемся. Обещаю вам, что Максу Кортленду это не сойдет с рук.

— Я не хочу так жить! Мы не имеем никакого отношения к вашим ссорам! И я не хочу, чтобы детям моим что-то угрожало!

— Гэби, ты же знаешь, как трудно было найти работу... — начал Фрэнки.

— Работу! — Гэби повернулась к мужу. — Как ты можешь говорить сейчас о работе? Мы все едва не погибли. Ты всегда...

Фрэнки потупил глаза и обнял Гэби за плечи.

— Если я дам вам слово, что у вас не будет больше неприятностей, готовы ли вы переехать ко мне в Эдем? — обратился Джордан к Гэби.

Гэби молчала, недоверчиво и опасливо глядя на него. Джордан хорошо понимал сомнения, терзавшие Гэби. В глубине души он чувствовал, что вражда с Максом не приведет к добру.

— Сгоряча я сказал, что этот человек заплатит за случившееся. У меня с ним старая ссора, но я понимаю, что вас это не касается. Я всего лишь хочу восстановить свою плантацию. Это я виноват в том, что вы остались без дома. Прошу вас, разрешите мне сделать что-нибудь для вас.

Гэби посмотрела на мужа. Она знала, что теперь у них не было ничего, кроме детей и друг друга. Знала она и то, как счастлив был муж, получив работу у Джордана.

— Можем ли мы положиться на ваше слово, что вы не будете мстить? — спросила она.

Джордан кивнул в ответ.

— И клянусь вам, что чужих в Эдеме вы не увидите, — сказал он. Джордан знал, что Макс не привык утруждать себя выбором средств для достижения своих целей, последние события служили тому лучшим доказательством. Но Джордан был уверен, что Макс отлично знает, где нужно остановиться, и никогда не посмеет послать своих людей в Эдем. Поместье Уиллоуби, этот символ власти и успеха, слишком много значило для Макса, и он никогда не стал бы подвергать его даже малейшему риску.

— Мы едем с вами, — наконец сказала Гэби. — Но если я почувствую, что оставаться у вас нам опасно, мы уедем немедленно.

Джордан помог детям забраться в фургон.

— Я должен остаться здесь. Надо помочь людям, — неуверенно начал Фрэнки.

— Нет, Фрэнки! Ты поедешь с нами, — умоляюще воскликнула Гэби.

— Ладно. Я только схожу и поговорю с зятем мистера Финли. Скажу ему, что завтра приеду сюда посмотреть, нельзя ли хоть что-то спасти из вещей.

— Только потратишь время впустую, — устало ответила Гэби, глядя, как Фрэнки направился к Мэтту Лэндеру. Взглянув на Джордана, она чуть отошла от фургона, так, чтобы дети не смогли услышать ее слов.

— Это ужасный удар для Фрэнки, — тихо сказала она. — Вы, наверное, не знаете, что при пожаре погибли его первая жена и ребенок, девочка, совсем еще малышка. Много лет прошло, а он все переживает и никак не может успокоиться. И когда он увидел, что дом горит, он едва не сошел с ума. Никогда я не видела его таким. И даже когда мы выбрались из дому, он что-то кричал и все рвался туда, прямо в огонь...

Теперь Джордан понял, почему Гэби Мэллоу намного моложе мужа. До этого он думал, что Фрэнки, видимо, женился довольно поздно. Ему вспомнились безумные глаза Фрэнка. «Бедняга», — подумал он, чувствуя, как его ненависть к Максу, теперь и за боль, причиненную Фрэнку и его семье, стала еще сильнее.

Уже совсем стемнело, когда Джордан и семейство Мэллоу достигли Эдема. Фрэнки и Джордан ехали в передней части фургона, Гэби разместилась позади. Джош и Билли в отчаянии глядели на видневшееся вдали оранжевое зарево догорающего дома. Гэби плакала: жили они совсем небогато, а теперь Гэби лишилась и самых любимых и дорогих вещей: фотографии семьи, которая осталась в Поссум-Крике, снимков ее детей в младенческом возрасте, свадебных фотографий. Пропали также кольца ее матери и отцовские часы — мелочи, значившие для нее так много. Никто никогда, знала она, не разыщет их на пепелище.

Приехав в Эдем, Джордан немедленно позвал к себе Еву. Она вышла к нему в ночном халате, за ней появилась заспанная Тин Ян.

— Есть у вас запасная постель? — спросил он.

— Кое-что есть. Лишние простыни и одеяла. — Ева заметила, что Джордан подавлен и расстроен, и сразу поняла, что произошло что-то нехорошее.

— Можете отнести их наверх? Семья Фрэнки, его жена и дети, поживут там, пока Фрэнки не приведет для них в порядок коттедж.

— Разумеется, — с удивлением ответила она. — Что-то случилось? Вы очень расстроены.

— Дом Мэллоу только что сгорел дотла. У них не осталось ничего. Если можете дать Гэби что-нибудь из одежды — халат, ночную рубашку, я буду очень вам признателен. Для Фрэнки и мальчишек я сам что-нибудь подберу, но для... Гэби у меня ничего нет.

— Они ранены? У них ожоги? — с беспокойством спросила Ева.

— Гэби и дети сильно напуганы, а у Фрэнки несколько небольших ожогов. Найдется у вас какой-нибудь крем или мазь?

— Думаю, у Нибо что-нибудь отыщется, — ответила Ева и повернулась к Тин Ян. — Не спросите у него крем, пока я поищу ночную рубашку?

— От ожогов есть отличная китайская мазь, мисси Ева. Я сейчас принесу ее.

Час спустя детей искупали, накормили и уложили спать. К ужину подали чай и сандвичи, но Гэби и Фрэнки едва притронулись к еде.

— Вы говорите, кто-то нарочно поджег ваш дом? — обратилась Ева к Фрэнки, глядя, как Тин Ян накладывает на его ожоги китайское снадобье. — Кто это был, вы не знаете?