Тейт замер в напряженной позе, сжав пальцы в кулаки, и следил за ней пристальным взглядом. Выразительные черты его лица стали как будто еще резче.

— Нам нужно объясниться, Клер.

Клер почувствовала угрызения совести — ей ли не понимать, насколько на него действует выбранное ею место для разговора.

— Давай вернемся в комнату, — предложила она, внезапно смягчившись.

Он развернулся, и Клер, неслышно ступая босыми ногами, пошла следом.

— Тебе ни к чему стоять в такой глухой обороне, Клер, — сказал Тейт. — Я же не враг.

Клер остановилась, прежде чем шагнуть в комнату, и подняла на него глаза.

— Тогда кто ты?

Выражение его лица говорило, что он не ждал от нее такого вопроса, что она даже не должна была его задавать.

Но Клер думала иначе. Вопросы рождают ответы, пусть даже не очень желанные.

— Выпьешь вина? — спросила она, давая ему временную передышку.

Тейт кивнул с видимым облегчением.

— С удовольствием.

Приглашающим жестом она указала ему на кресла в гостиной, затем достала из мини-бара бутылку и налила понемногу белого вина в два бокала. Протянув один из бокалов Тейту, она устроилась в ближайшем кресле и сделала большой глоток.

— Ты в порядке? — еще раз спросил он.

Клер кивнула и, отставив в сторону бокал, подтянула под себя ноги.

— Буду — через какое-то время. Сегодня был очень нелегкий день.

— Как бы мне хотелось, чтобы я об этом знал раньше.

— О чем именно?

— О том, что судья Бентон назначил тебя провести психиатрическую экспертизу Сантьяго.

— А зачем? Тебя-то это не касается, — покачала головой Клер. — Не должно касаться, во всяком случае.

— Я связан с этим делом, Клер, — признался Тейт.

— На стороне Сантьяго? — Холодок пробежал у нее по спине.

Тейт отрицательно покачал головой. До сих пор ей не приходилось видеть такого ледяного выражения на его лице.

— Против.

Клер потерла виски, где начала пульсировать боль.

— Ты юрист?

— Диплом юриста у меня есть, но я не это имел в виду.

— В таком случае скажи мне, что именно ты имел в виду, потому что у меня такое ощущение, что ты меня сегодня просто преследовал, — раздраженно сказала Клер. — Я подумала, что ты меня прощупываешь, хотя, видит Бог, не понимала — зачем, раз ты не репортер. Сначала ты привел меня в замешательство, Тейт, а потом чем больше я об этом думала, тем больше злилась.

В его ответном взгляде она прочитала откровенное потрясение.

— Неужели ты в самом деле могла подумать, что я тебя прощупываю? Мне казалось, что между нами с первой же минуты установилось доверие…

— Уж и не знаю, что я должна думать. Сейчас мне приходится справляться со столькими новыми, неожиданными проблемами… И поэтому мне меньше всего хочется разбираться с увертками человека, которому — мне тоже так казалось — я могла полностью доверять.

— Ты можешьдоверять мне, черт побери! — не сдержался он.

Она отвела взгляд. Усталость не оставила ей сил, чтобы противостоять его вспыльчивости.

Тейт пристроил бокал на краешек стола рядом с креслом. Какое-то время они сидели молча, и Клер обратила внимание на то, что Тейт тоже выглядит усталым, совсем не так, как тогда, когда она увидела его на яхте. Тейт уперся локтями в колени и сцепил пальцы рук. Когда он заговорил, то голос его звучал тихо, спокойно, без какого-либо намека на раздражение.

— Мы очутились в сложной ситуации, и нам придется с ней справляться вместе.

Клер встретилась взглядом с Тейтом. Недавняя тревога если и не исчезла совсем, то хотя бы ослабла, когда она увидела искренность и заботу в его темных глазах.

— Расскажи мне все, — тихо произнесла она. — И помни, что прежде мы не лгали друг другу.

— Это длинная история, я не могу вдаваться в подробности, но главные факты таковы: я — старший следователь министерства юстиции, и именно я четыре года возглавлял расследование, в результате которого Сантьяго был свергнут. Кроме того, я являюсь одним из основных свидетелей со стороны обвинения.

— О Господи! — прошептала она.

— И я не удержался от того же восклицания сегодня днем, когда обнаружил, что ты и есть психиатр, назначенный судом для освидетельствования Сантьяго, — кивнул Тейт.

— Не могу поверить во все это.

— Уж поверь, — мрачно буркнул он.

— Если хоть кто-то узнает, что мы встречались до моего выступления в суде… — В глазах Клер появилась растерянность. — Неважно, что о процессе мы не говорили, все равно адвокаты Сантьяго потребуют повторной психиатрической экспертизы на основании подозрения в необъективности. Какая досада! Из-за нелепой случайности может рассыпаться весь процесс…

Клер, не в силах усидеть на месте, встала и принялась нервно расхаживать по комнате.

— Я бы отдал все на свете, чтобы только этого не случилось, — сказал Тейт.

— Взаимно. Боже, ты можешь подсчитать, каковы были шансы нашей встречи?

— Один к миллиарду? — неуверенно предложил он. — Хотя зачем гадать? Этим делу не поможешь.

— Имеются какие-либо прогнозы относительно решения Бентона? — спросила Клер.

— Судя по всему, тебе удалось расколоть Сантьяго. Интуиция подсказывает мне, что судья Бентон согласится с твоим заключением, даже если ему придется следующие четыре дня провести за чтением расшифровок стенограмм твоих показаний. Ты все проделала в высшей степени профессионально.

Он поймал ее руку, когда Клер оказалась рядом с его креслом.

— Мое недавнее поведение, должно быть, попахивало паранойей, — со вздохом сказала она, глядя на него сверху вниз.

— Ничего подобного, — возразил Тейт. — Ты была просто очень расстроена. — Он потянул ее на себя, усадил на колени и сцепил руки на ее талии. — Я за тебя волнуюсь, Клер. Твое заключение по делу Сантьяго навлекает на тебя опасность.

— Не беспокойся. Благодаря моему отцу и судье Бентону охраны у меня столько, что я не знаю, что с ней делать.

Клер обхватила его за шею, и Тейт крепко прижал ее к себе. Оба молчали, понимая, что сейчас слова ни к чему.

Для Клер его сила и тепло, которыми он делился с ней, были настоящей благодатью. Они были так нужны ей, а никому другому она не доверила бы свою слабость. Через какое-то время она осторожно отстранилась и заглянула ему в лицо. «Я только что тебя нашла, Тейт Ричмонд, и вот теперь должна потерять», — с болью подумала она. Веки защипало, но она сморгнула набежавшие слезы.

— Да, проблема не из простых. — Она выдавила эти слова, как только обрела способность говорить.

Тейт кивнул. На его щеке нервно подрагивала мышца.

— Я знаю, что ты собираешься сказать. — И она действительно это знала. От мысли, что она больше не сможет с ним встречаться, внутри у нее все застыло.

— Я так и думал, поэтому не стану зря тратить слов.

Клер высвободилась из его объятий и встала.

— Так и чешутся руки что-нибудь расколотить, — призналась она.

Тейт тоже поднялся из своего кресла.

— В этом ты не одинока.

— А я вот чувствую себя одинокой. Очень одинокой. И мне это чувство совсем не по душе.

Он пробежал по ее щеке чуть подрагивающими пальцами.

Клер почувствовала, как вновь к глазам подступили слезы. Она прикоснулась быстрым поцелуем к кончику его пальца, замершему у ее губ.

Тейт отдернул руки, словно обжегшись.

— Мне пора идти.

Он круто развернулся и через мгновение был уже за порогом, даже не бросив на Клер прощального взгляда.

— Береги себя, — беззвучно прошептали ее губы, и дверь номера захлопнулась за ним.

Клер бессильно опустилась в ближайшее кресло и дала волю слезам.

7

Незадолго до рассвета Тейт принял решение. Он по лестнице преодолел четыре этажа, разделяющие их, и постучал в номер Клер. Его тревога переросла в гнев, когда она открыла, даже не спросив, кто это.

— Я не ждала тебя, — сонно улыбнулась Клер.

— Никогда больше такого не делай! — рявкнул он, хотя у него уже отлегло от сердца.