— Мегги! — радостно воскликнула она. — Здравствуй! Как у тебя дела?

— Хочешь услышать правду или, может, мне лучше соврать? — раздался чуть приглушенный расстоянием голос Мегги.

— Конечно, правду.

— В таком случае, могу сообщить, что переживаю ужасно скучный период. Правда, вчера встретила на крыльце соседку. Помнишь, я рассказывала о ней? Молоденькая модница, всегда ходит в солнцезащитных очках. Так вот, завидев меня, она впервые сняла их!

— Очевидно, ты сразила ее одним из своих нарядов, — предположила Джина. — Говори, что на тебе было? И сколько бриллиантов ты надела? Кстати, где ты сейчас находишься?

— Рядом с твоим домом, в кафе, — ответила тетушка. — Таксист повез меня этой дорогой, и я решила остановиться и заглянуть к тебе на пять минут. У тебя есть свободное время?

— Для тебя найдется. Ты уже завтракала? — поинтересовалась Джина.

— О каком завтраке ты говоришь? Если бы я еще и завтракала, то уж давно отправилась бы на тот свет. Чашку кофе ты мне предложишь?

— Пока ты поднимешься ко мне, кофе будет готов, — заверила Джина.

Через несколько минут раздался звонок в дверь. Джина впустила тетушку и отступила на шаг, оглядывая ее. Затем они нежно обнялись и рассмеялись, как две школьницы.

— Боже, как жарко! — сказала Мегги, падая на диван и обмахиваясь кружевным платочком. — Еще утро, а уже такая духота! И почему-то множество народу на улице.

— Только не рассказывай об этом мне! — усмехнулась Джина. — Я каждое утро иду в этой толпе на работу. Как это тебя угораздило подняться в такую рань? Я считала, что раньше полудня ты не просыпаешься.

Мегги сердито фыркнула и протянула руку за чашкой кофе.

— Если бы твоя мать не совала нос в мои дела, я могла бы позволить себе поспать до часу дня. Я способна вынести не более десяти дней воздержания! А она хочет сделать изменя монашенку!

Джина захохотала.

— Что, мама снова взялась за тебя? — спросила она сквозь смех.

— Можешь себе представить, она наняла частного детектива! — возмущенно сообщила Мегги. — Надеюсь, сегодня я задала ему перцу! Твоя мать говорит, что мои похождения бросают тень на ее репутацию и что она больше не станет этого терпеть. Невероятно! — воскликнула тетушка, поправляя кудри серебристого парика. Затем она отпила глоток кофе. — Ты варишь такой же крепкий кофе, как тот, которым твоя мать потчует священника, навещающего ее время от времени, чтобы развеять ее печаль по поводу моих «шалостей», как она их называет. Как ты выносишь свою мать? — недоуменно спросила Мегги. — Возможно, я должна лояльнее относиться к ней, все-таки это моя младшая сестра… Но она целыми днями только и делает, что изматывает меня своими подозрениями. Больше всего ее беспокоит вопрос, что я собираюсь делать дальше.

— А что ты собираешься делать дальше? — хихикнула Джина.

— Уже сделала, — произнесла Мегги, подливая себе кофе из кофейника. — Я отдалась в руки лучшего пластического хирурга в этой стране и сказала ему, чтобы он не стеснялся и делал все, что сочтет нужным. Сейчас ты наблюдаешь результат, — добавила она.

Джина нахмурилась. Она не заметила во внешности тетушки особых перемен.

— Что же с тобой сделали? — спросила она, ненавидя себя за то, что приходится спрашивать.

— Так и знала, что ты спросишь, — кивнула Мегги. — Кое-что сделали. Правда, доктор Робине сказал, что не способен творить чудеса, но все же подтянул мне зад, и здесь у меня тоже уже не так висит, — потрогала Мегги свою грудь. — Я довольна.

— А я, признаться, удивлена. — Джина смотрела на тетку во все глаза.

— Твоя мать тоже. Именно по этой причине она и наняла детектива. Она заявила, что хочет видеть во мне респектабельную даму. Представляешь? Какое ей дело до того, что мне подтянули зад?

— Да, я знаю, что мама иногда бывает… что временами она… — Джина запуталась в словах.

— Бывает несносной, — закончила Мегги фразу вместо нее. — Настоящей занудой. Поверь моему слову! Сейчас я так зла на нее, что готова рвать и метать. Этот кретин, который ходит за мной по пятам и докладывает твоей матери о каждом моем шаге, мешает мне жить нормальной жизнью. Она пытается втолковать мне, что сексуальная жизнь у женщин заканчивается в пятьдесят лет. В пятьдесят! — вне себя воскликнула Мегги. — Услыхав подобную глупость, я едва поверила своим ушам. — Джина молча слушала, водя глазами за мечущейся по гостиной теткой. — Я не желаю безропотно стареть! — продолжала та. — И я имею право на личную жизнь. Ты, кстати, могла бы снять на эту тему сюжет для своей передачи.

Эта мысль показалась Джине интересной.

— А что, Мег, неужели ты и в самом деле наплюешь на мнение моей матери и решишься обнажиться перед всей зрительской аудиторией? В переносном смысле, конечно, — быстро добавила Джина, заметив опасный блеск в глазах тетки.

— Наконец-то, Джинни! — облегченно вздохнула та, снова усаживаясь на диван. — Я уж думала, что ты никогда не догадаешься спросить об этом! Конечно, решусь. Надеюсь, передача будет выдержана в хорошем вкусе? А впрочем, мне все равно…

— Послушай, Мегги, если ты говоришь серьезно, то я потолкую с коллегами, — задумчиво произнесла Джина.

Мегги мечтательно подняла глаза к потолку.

— Подумать только, меня начнут узнавать на улице… Возможно, даже появятся поклонники! — подпрыгнула она на диване.

— Вполне вероятно, — согласилась Джина. — Кто скажет маме? — осторожно спросила она.

Мегги подошла к окну и посмотрела вниз, затем поманила к себе племянницу.

— Он и скажет, — произнесла она, указывая на человека, медленно прохаживающегося взад-вперед по тротуару. С минуту они наблюдали за детективом, потом Мегги спросила — А ты не опоздаешь на работу?

— Уже опоздала, — пожала плечами Джина. — Я побегу, а ты можешь остаться и допить кофе. Когда будешь уходить, захлопни дверь.

— Не возражаешь, если я задержусь подольше? — сказала Мегги, снова бросив взгляд на детектива. — Я могла бы с пользой провести время до полудня. У меня тут появился приятель…

Джина отвернулась, чтобы спрятать улыбку.

По дороге на работу она все думала о потенциальных возможностях передачи с участием Мегги. Наверное, множество пожилых дам испытывают те же чувства, что и ее тетушка. Что они предпринимают для замедления процесса старения? Как выходят из положения? Ум Джины занялся поисками подачи интересной темы.

И только через несколько часов, сидя за рабочим столом, она вдруг поняла, что за все это время ни разу не вспомнила о Стенли и их оксфордской квартире. Джина уставилась невидящим взглядом в противоположную стену. Как же так? Почему я вдруг забыла обо всем? — гадала она.

Все личное затмила перспектива замечательной передачи. Если бы они вдвоем взялись за дело, из этого могло бы получиться нечто особенное. Но подготовкой передачи будет заниматься кто-то другой. Отныне ей суждено смотреть свою программу по телевизору, как обычному зрителю.

Когда Джина поделилась возникшей идеей с Милли, у той заблестели глаза. Она схватила ручку и записала номер телефона и домашний адрес тетушки Мегги. Через час уже весь этаж жужжал о том, что сам Кертис Мерроу дал «добро» на съемки передачи о престарелой тетке Джины Флайерс.

— Мерроу сказал, что ты достойна всяческих похвал, — задумчиво покачала головой Милли.

Джина довольно улыбнулась.

— Похоже, мой уход окрашен некоторой помпезностью, — заметила она. — Надеюсь, это сослужит мне хорошую службу, если я захочу вернуться после защиты диссертации. Как думаешь, ты быстро привыкнешь называть меня «доктор Флайерс»?

— Как-нибудь справлюсь, — пообещала Милли. — Кстати, все справочники по кулинарии, которые ты просила достать, я поставила в книжный шкаф. Там даже есть брошюра о приготовлении блюд при помощи фритюрницы.

— Замечательно! — воскликнула Джина. — Хорошо, что ты упомянула об этом. Непременно приобрету фритюрницу!

Проводы Джины проходили в ее кабинете, в три часа дня. Девочки приготовили множество разнообразных бутербродов и разложили их на бумажных тарелочках. Шампанское разлили в пластиковые стаканчики. На прощание Джине подарили элегантный кожаный портфель, а Синтия и Милли сложились и преподнесли сумочку в тон, производства той же фирмы. Кертис Мерроу вручил Джине конверт, который она не решилась открыть сразу. Взгляд босса показался ей слишком выразительным. На секунду Джине почудилось, что ее увлекает поток мутной воды, несущейся куда-то вниз, к водопаду.