Густой, басовитый голос провизорши будто выдернул его из черного омута.

— Мы такими лекарствами не торгуем.

Непонятно! Сейчас торгуют всем, что приносит выгоду. В магазинах «продуктов» — презервативами и женскими прокладками, в «промтоварах» — молоком и колбасой, В «галантерее» кошачьим кормом…

— Почему не торгуете? Запрещают или — нет спроса?

— Видите ли, господин, здесь не аптека — всего лишь аптечный киоск. Рецептуарные препараты не получаем. Отсюда и приходится танцевать.

— Тогда давайте валерьянку и аспирин.

Получив деньги, провизорша посмотрела на зеленую бумажку. Внимательно и недоверчиво. И этот жест будто сдернул с памяти черную пелену.

Когда оживший мертвец миновал российско-белорусскую границу (или все еще в Белоруссии?) его остановила дорожная проститутка. Пышногрудая, крутобедрая бабища. Точная копия провизорши. Забралась в салон, деловито назвала цену своим услугам и, не ожидая согласия либо отказа, начала раздеваться. Наверно, привыкла к голодным «дальнобойщикам», которые с жадностью набрасывались на продажных женщин.

Тогда Дюбин тоже не отказался — мигом разложил сидения, вволю, не без удовольствия, оприходовал умелую и ловкую давалку. Во время расчета, когда отработавшая баба внимательно изучала «зелень», раздраженный обидным недоверием, он застрелил ее.

То ли ожила шлюха, то ли за стеклом аптечного киоска сидит ее двойник?

Рядом с удовлетворением от сработавшей все же памяти возникла шальная мысль. А что, идея! Полечиться и одновременно получить удовольствие. Чем лечиться? Еще в Женеве (или в Лозанне, или в Цюрихе?) один психотерапевт вскользь упомянул о мужской сперме, давящей на сознание, особенно, на травмированное.

Вот он и сбросит это напряжение, авось, курс секслечения подействует лучше валерьянки и аспирина.

Дюбин склонился к окошечку.

— Мадам, конечно, замужем?

Глубокий вздох потревожил массивные груди, они поднялись и опустились. Провизорша уголком кружевного платочка притронулась к накрашенным глазам.

— Увы, в прошлом году похоронила Мишеньку…

Первая удача! Даст Бог, не последняя!

— Тогда не согласились бы вы полечить больного мужчину. Нетрадиционным методом. Конечно, не бесплатно?

Никаких цветочков, признаний в любви, предложении руки и сердца. Не тот возраст, не те законы, рынок — во всем рынок, даже в сексе. Товар-деньги-товар!

Вдовушка стыдливо потупилась. С одной стороны, дает о себе знать долгое воздержание, с другой — желание подработать.

— Даже не знаю… У вас какой-то поток сознания, вдруг…

Опасения понятны — боится, в постели псих озвереет, примется терзать немолодое тело лекарки. Дюбин еще ближе наклонился, прошептал.

— Не бойтесь, я смирный, никаких стрессов не будет.

— Ну, если так… Я закрываюсь в десять… Приходите, поговорим…

Соглашение достигнуто! Отойдя от киоска, больной, на всякий случай, не запивая, проглотил десяток таблеток валерьянки и две — аспирина. В качестве преддверия к более надежному лечению. Вдруг в самый ответственный момент погаснет «лампочка» или забарахлят извилины?

До встречи с провизоршой остается три часа. Бездна времени. Не мешает напитать организм витаминами, неизвестно, чем его станут угощать перед «лечением». Если одним чаем с сушками, недолго опозориться.

Сидя за ресторанным столиком и со вкусом пробуя в меру обжаренное мясо, довольно вкусный салат с крабами, запивая ягодным морсом, Дюбин неторопливо размышлял. С бабой ему явно повезло, она не зациклена на мысли о несовременной моральной чистоте и неприступности. Вдруг ее ласки изгонят из сознания неуверенность, наполнят его силой воли?

Первая удача должна повлечь за собой следующие: ликвидацию Кирсановой, переселение в адово пекло рыжего предпринимателя. Тогда, насладившись страданиями Лавра, он подколет его и свалит из России.

Ровно в десять мститель подошел к киоску. Металлические жалюзи опущены, свет погашен, дама ожидает кавалера, нервно теребит ремешок сумки.

— Мы даже не познакомились, — кокетливо заворковала она в автобусе. — Меня звать Машенькой, а вас как?

— Иваном, — неохотно отрекомендовался Дюбин. — Далеко ехать?

Голубиное воркование немолодой женщины, ее стыдливые манеры ему не особо нравились. Она явно набивается не на кратковременный сеанс, на продолжительное знакомство, возможно, с переселением симпатичного мужика в ее квартиру.

— Минут десять… Уже устали? Или слишком разгулялся поток сознания?

Пришлось заверить путницу: он бодр и весел, как никогда раньше, сознание тоже работает в полную силу, готов к подвигам на ниве полного излечения. Встревоженная дамочка успокоилась и снова заворковала. Она тоже чувствует себя прекрасно, они проведут удивительно приятный вечер…

И ночь тоже, подумал кавалер, легонько ущипнув спутницу за упругое бедро. Она ответила таким же многозначительным щипком.

Двухкомнатная квартира обставлена мягкой мебелью, увешана коврами. Мурлычет телек, ему подпевает невесть зачем включенная радиола. Люстра погашена, включен торшер. Дюбин прогулялся по коридору, заглянул на кухню, проверил запоры входной двери, вышел в лоджию.

— Ау, где вы, Иванушка?

Аптекарша переоделась в полупрозрачный халатик, не скрывающий женских прелестей. Кажется, под халатиком ничего нет, кроме перезревшего, дряблого тела. Она успела убрать с лица краску, даже помаду с губ. Ничто не должно отвлекать пациента от «лечения»!

Кавалер, вернее, партнер, возвратился в комнату. Поглядел на накрытый для чаепития стол, выложил на него три стольника баксов.

— Никаких застолий, сразу перейдем от знакомства к лечению. Где скажешь — на кровати или на диване?

Покоробленная грубостью, Маша хотела было ответить тем же, но не решилась. Вдруг мужик обидится и хлопнет дверью? А она уже настроилась на любовное время провождение.

— Как вам удобно, — прошипела она. — Не знаю ваших вкусов…

Пациент предпочел кровать. Не обращая внимание на стыдливо отвернувшуюся женщину, быстро разделся и забрался под одеяло.

Провизорша неуверенно топталась рядом, бормотала о том, что она никогда не отдавалась мужчинам, что Ванечка будет у нее второй после мужа, что согласиться на его предложение заставило только одно милосердие, стремление вылечить болящего от страшной болезни.

— Отвернитесь, пожалуйста. Я не могу так… Не собачья случка — общение приличных, культурных людей…

Пришлось отвернуться. Сейчас перед мужиком, изголодавшимся по женской ласке, стоит не шлюха, не проститутка из грязного борделя — ЖЕНЩИНА. Пусть немолодая и далеко не красавица, но она обязательно вылечит почти психа. Должна вылечить!

Он не видел — слышал, как упал халатик, сам собой откинулся край одеяла. Дюин повернулся и с жадностью набросился на тело случайной любовницы.

В постели она вела себя немного сковано, на мужские настойчивые ласки, конечно, отвечала, но на большее не решалась. Задыхаясь, твердила о женской порядочности, о своей сексуальной неопытности и наивности.

В конце концов, Дюбин добился своего — раззадоренная партнерша отбросила стыдливость и показала высший класс верховой езды, С всхлипываниями, подбадривающими криками, сладкими стонами…

— Ты все придумал, с психикой у тебя полный порядок… И не только с потоком сознания, — бесстыдно ощупывая удовлетворенного сопостельника, засмеялась она. — При повторении уточню… диагноз. И приступим к лечению…

Повторения не последовало, лечения — тем более. Коварный соблазнитель покинул квартиру в шесть утра. Утомленная любовница еще спала, досматривала сказочные сны о будущих встречах со сладким и сильным мужиком, посланным в ее постель, если и не самим Господом, то одним из его архангелов.

Если и она пришлась Ванечке по вкусу, он обязательно переселится в ее квартиру.

А Дюбин не думал не о продолжении постельных забав и не о закончившейся любовной оргии. После обладания женщиной «лампочка» в мозгу горела ярко и сильно, сердце не частило — стучало размеренно, как стучат знаменитые швейцарские часы, тело налилось силой.