Именно пошловатые манеры Пирса удерживали Аманду от того, чтобы сдаться, напоминали ей, с кем она имеет дело, и она мысленно благодарила за это судьбу.

– Приятно это знать, – сказала она, отталкивая Пирса. – Но я не собираюсь пользоваться своими привилегиями.

Пирс вдруг посмотрел на нее и абсолютно серьезно сказал:

– У меня есть к вам один вопрос.

Вообще-то, это ей следовало задавать вопросы.

– И что же вас интересует? – Она была почти заинтригована.

Глаза его сузились и буквально впились в лицо Аманды. Если она соврет, он скорее всего заметит это.

– Вы спали с Грейнджером?

Аманда густо покраснела, причем скорее от гнева, чем от смущения.

– Это нужно для вашего нового репортажа?

– Возможно. – Пирс пожал плечами, изображая равнодушие. – А, может быть, для меня лично.

Аманда не собиралась доставлять ему удовольствие, отвечая на вопрос прямо. Пусть думает все, что хочет. Для нее это не имеет значения.

– Что ж, я, конечно, не девственница.

Пирс показал пальцем на фотографию Кристофера в рамке.

– Это, в общем-то, ясно.

Поправив фотографию, он снова в упор посмотрел на Аманду.

– Так значит, спали.

Аманда расправила плечи, но Пирс никак не мог понять по выражению ее лица, что она думает.

– А что, если и да?

Пирс тут же сказал себе, что это не имеет ровно никакого значения, что так даже лучше. Меньше шансов нарваться на осложнения в отношениях. Если у нее есть кто-то еще, она не станет предъявлять требований на него.

– Тогда я вынужден отметить, что у него хороший вкус.

Аманде захотелось вдруг ударить его, даже рука непроизвольно сжалась в кулак. Она не знала, что вдруг заставило ее сказать Пирсу правду.

– У него, но не у меня. Уитни ни разу даже не попытался этого сделать.

Пирс медленно раскрыл ее ладонь и продел пальцы Аманды меж своих. Грейнджер вовсе не показался ему глупцом.

– Да уж, это точно.

Аманда успела привыкнуть к колкостям Пирса, когда речь шла о ней. Но она не позволит ему оскорблять Уитни. Мало того, что Пирс проник, воспользовавшись ее именем, в поместье Уитни и попытался вытянуть у него информацию, теперь он еще пытается изобразить его бабником. Это уж слишком. Аманда почувствовала, что вот-вот взорвется, и резко встала, опрокинув стул.

Затем она несколько раз ударила ладонью по груди Пирса, который даже отступил от неожиданности на несколько шагов.

– Зарубите на своем противном вездесущем носу, что на свете еще остались порядочные и благородные люди.

Когда она снова занесла руку, Пирс перехватил ее в воздухе. С него, пожалуй, хватит. Она, кажется, собирается сделать святого из обыкновенного мошенника, который запустил руку в государственный карман только лишь потому, что он выглядит как Гэри Грант в молодости.

– И наверное, это очень благородно с его стороны – украсть у других людей около миллиона долларов, чтобы осуществить на них свою мечту.

Что ж, Пирс предпочитает видеть заголовки, не вникая в суть напечатанного. Это его проблема. В заголовках одна грязь, истории же имеют сердце. А вот Пирс его, похоже, не имеет. Аманде вдруг стало странно горько при этой мысли.

– Все не так просто, – сказала она.

– Нет? А может быть, это вы слишком просты с вашей верой в рыцарей в сияющих доспехах. – Он с силой опустил ее руку.

Аманда потерла запястье.

– А вы, конечно, не имеете об этом ни малейшего понятия, – вы, с вашим набором биографий и противным южным акцентом.

– Да, вы правы, – кивнул Пирс, понизив голос. – Все, что я знаю в этой жизни, – вот это.

И, прежде чем Аманда успела отшатнуться, он заключил ее в объятия и прижался губами к ее губам.

Аманда отчаянно сопротивлялась. Ей хотелось драться, кусаться, царапаться. Хотелось делать все, что угодно, только не то, что она делала – только не целовать Пирса.

Но, как и сегодня утром, прикосновения Пирса всколыхнули в ней целую бурю эмоций. Она напрасно старалась призвать на помощь все свое негодование – все равно тело ее буквально таяло в объятиях Пирса.

Он задел все ее самые чувствительные места, заставил ее буквально скрипеть зубами от гнева. Тогда почему она не может бороться с охватившей ее слабостью? Почему позволила ему довести себя до такого состояния, когда готова забыть обо всем ради того, чтобы чувствовать вкус его губ?

Что касается Пирса, Аманда была его наваждением, его безумием в жутко измятом голубом костюме. И все же что-то внутри Пирса отчаянно хотело владеть этой женщиной, словно это и только это могло избавить его от призраков прошлого, живущих в его душе. И это ощущение пугало Пирса. От всех остальных женщин он уходил спокойно, даже не оглянувшись.

Так что же такого необыкновенного было в этой Аманде Фостер, что его все время тянуло к ней?

Почувствовав, что она хочет отстраниться, Пирс крепче прижал ее к себе. Затем, сдержав проклятие, он разжал пальцы и отпустил ее. Он не собирается брать силой то, что ему не хотят отдать по собственному желанию. До этого Пирс еще никогда не опускался.

Не так уж она ему нужна. Ему вообще никто не нужен.

Тяжело вздохнув, Аманда наконец-то нашла в себе силы оттолкнуть Пирса. Теперь она смотрела на него расширенными глазами, ненавидя этого человека за то, что он заставил ее почувствовать.

– Это и есть ваш ответ на все вопросы? – спросила она.

Пирс старательно обдумывал свой ответ. Он должен прозвучать так, чтобы Аманда ни за что не поняла, какое действие оказывает на него ее близость. Глупо было так волноваться из-за женщины, и все же сердце его продолжало бешено колотиться, и в ушах, словно отголоски молитвы, звучало ее имя. – Мой ответ на все, что предлагает эта жизнь, – использовать любую предоставленную возможность, чтобы не жалеть потом, что ты ее упустил.

Аманда прижалась спиной к стене и, словно загнанный зверек, наблюдала за каждым движением Пирса, боясь, что он снова бросится на нее.

– Я – не предоставленная возможность, и мною вам не удастся воспользоваться.

Пирс посмотрел на нее долгим взглядом, в котором можно было прочесть одновременно множество чувств.

Аманда вздернула подбородок.

– Просто мои гормоны реагируют на вас, и больше ничего. Но это еще не повод ложиться с вами в постель.

Пирс, улыбаясь, обвел глазами ее тело, словно оно уже принадлежало ему.

– Несколько часов удовольствия, – медленно произнес он, в который раз пытаясь убедить самого себя, что это все, чего он хочет от Аманды. Несколько часов, а потом он забудет ее, как забыл остальных.

Несколько часов. И это все, что ему нужно. При этой мысли Аманда снова испытала вдруг странное разочарование.

– Я не гожусь для развлечений на несколько часов. Только на всю жизнь.

Пирс покачал головой.

– Очень жаль, но я из тех, кто живет сегодняшним днем. – Он сказал это, собираясь повернуться и уйти. Но вместо этого Пирс стоял и смотрел, как зачарованный, в ее глаза. – Почему бы нам не попробовать?

Глаза Аманды сверкнули.

– На ваших условиях?

Пирс наклонил голову, но что-то мешало ему сказать Аманде, что с ним возможны только такие отношения или никаких. Таковы были его правила. Но пока ей лучше считать, что возможны варианты.

– Но ведь это только начало, – произнес Пирс.

Аманда сделала шаг к двери. В присутствии Пирса ей не хватало воздуха.

– Я ведь уже сказала, что не хочу ничего начинать.

Пирс провел большим пальцем по щеке Аманды.

– Слишком поздно, Мэнди. Все уже началось. – Он тяжело вздохнул. – Ну что ж, если вы не хотите прямо сегодня оказаться со мной в постели…

– Не только сегодня – никогда…

– Сегодня, – повторил он. – То почему бы нам не сходить куда-нибудь завтра? У Боргезе есть лишние билеты на концерт в «Ди-джаз клуб». Он предложил мне два.

Боргезе из шестичасовых новостей имел доступ к билетам на самые престижные концерты Далласа. Но Аманду по-прежнему бесило нахальство Пирса. Как он смеет стоять здесь вот так и размахивать билетами у нее перед носом, после того как нарушил ее покой и попытался использовать ее для сбора информации?