- Когда профессор Снейп учился на последних курсах, он уже интересовался делом Темного Лорда. Ну и немного экспериментировал с чарами. То заклинание он вывел, пользуясь книгами из Запретной секции. Самыми запретными книгами, Грейнджер. Так что если бы Министерство прознало об этом заклятии, у нас было бы четыре Непростительных, а не три.

- То есть, это заклятие все же темное, - выдохнула Гермиона. – Ох, я так и знала. Как я просила не трогать ту книгу. Как я была против того, чтобы эти чары вообще воспринимать всерьез.

- Но сама восприняла, - Малфой криво ухмыльнулся.

- Я не нарочно, - Гермиона вскинула руки, словно защищаясь от Малфоя.- Так получилось. Обстоятельства обязывали, и я…

- Разве я сказал, что виню тебя? – вкрадчиво проговорил он, и этот тембр безумно напоминал тот голос, что говорил минутой ранее в ее голове.

- Профессор Дамблдор всегда говорил, что тьму можно и нужно побеждать светом, - отрезала Гермиона. – А исходя из твоих рассуждений, получается, что тьму надо побеждать только тьмой.

- Ты плохо знала Дамблдора, Грейнджер, - отмахнулся Малфой. – Слова «ложь во спасение» тебе что-то говорят?

«Утайки и ложь, мы выросли на этом», - пробасил в голове голос Аберфорта Дамблдора.

- Прекрати, - Гермиона замахала руками. – Прекрати сейчас же.

- Прекращаю, - равнодушно пожал плечами Малфой. – Если тебе неинтересно, что старик знал намного больше, чем рассказывал вам, своим верным подданным, то я не буду обременять тебя этой информацией.

- Как будто Волдеморт был перед вами открыт! – вырвалось у нее, и Гермиона тут же пожалела об этом, глядя, как лицо Малфоя мигом застила тень.

- А я этого и не говорил, - он хмуро покачал головой. – Разница в том, что мы изначально не ждали от него открытости. Приказ – выполнение. В случае провала – наказание. А с вами же играли в доброго дедушку.

Гермионе стал противен этот разговор. Она понимала, что в нынешнем состоянии, да еще и с этим чертовым голосом в голове, она вполне может оправдать выбор Малфоя. Она стала судорожно искать другую тему, но на ум ничего не приходило. Взгляд опустился в книгу, которая так и была открыта на странице с целебными чарами. Гермиона покосилась на Малфоя. Он, казалось, ушел с головой в какие-то свои переживания. Она достала палочку и принялась осторожно водить над его рукой, мысленно читая строки из книги.

- Грейнджер, ты окончательно тронулась? – взвыл Малфой, и боковым зрением Гермиона увидела, что все, кто был в зале, недоуменно уставились на них. Однако ответить ему она не могла, понимая, что любая осечка может навредить.

- Грейнджер, их можно использовать раз в двенадцать часов! – простонал Малфой, и в голосе его слышалась мучительная боль. Однако останавливаться было нельзя.

- Смотрите! – крикнул Джереми. – Ему больно! Как будто его что-то гложет изнутри!

Малфой замолк и посмотрел туда, куда указывал Джереми.

- Не останавливайся, Грейнджер, Мерлином заклинаю, - прошептал он. – Боль я как-нибудь переживу. Но Черному сейчас намного хуже, чем мне.

Гермиона поборола в себе желание повернуться и взглянуть на происходящее а окном.

- Не поверишь, Грейнджер, его просто выламывает. Видимо, он пытался пробраться в зал через отметину. И ты сейчас достаточно топорно рвешь его канал связи. Надо будет записать для потомков, что магглорожденным поручать эти чары нельзя. Нет необходимой точности.

Гермиона чуть не прервала заклятие.

- Но сейчас твоя топорность очень даже кстати, - быстро ввернул Малфой, словно почувствовав ее намерения. – Жаль, что ты не отдаешь себе отчета о последствиях.

«Каких еще последствиях», - мелькнуло в голове, и Гермиона силой вернула себя к чарам.

- О последствиях потом, - невозмутимо продолжал Малфой. – Если я скажу сейчас, ты бросишь палочку и убежишь в другой конец зала, а прерывание ритуала способно отправить меня к праотцам. Веришь, Грейнджер, я еще пожить хочу.

Гермионе стоило титанических усилий довести чары до конца. Наконец, она отвела от посветлевшей руки Малфоя палочку и посмотрела в сторону окна. Черного не было.

- Он растаял? – тихо спросила она.

- Умудрился оторваться от барьера и очень быстро скрыться в лесу. Но ты знатно его измотала. Думаю, до утра они не рискнут приблизиться. Можно поспать.

Гермиона кивнула.

- Я бы на твоем месте пошел в факультетский сектор. Судя по виду, кровать вполне пристойная.

Гермиона кивнула, встала с дивана и побрела к одинокой кровати, обнесенной знаменами со львом. Единственное, что ее смущало, так это сверлящее чувство между лопаток. Она остановилась и обернулась. Малфой все еще сидел на диване, скрестив руки на груди.

- Спокойной ночи, - бросила Гермиона.

- Спокойной, Грейнджер, - ответил он и странно ухмыльнулся.

- Гермиона! Эй, Гермиона! – послышался голос Майкла, и полог кровати задрожал.

- Не пробовал отстать? – от тихого, чуть насмешливого голоса Малфоя Гермиона проснулась быстрее, чем если бы Майкл продолжал орать.

- Тебе какое дело? – в голосе Майкла послышался гнев.

- А ты подумай. Она не спала четверо суток кряду. На ее месте ты бы проспал полтора дня, и тебя бы даже из пушки не разбудили.

От услышанного сон слетел окончательно. Гермиона резко села на кровати и сбросила с себя одеяло. Она даже не разделась толком, так и уснула в школьном свитере и форменной юбке. Разве что мантию сняла.

- Прекратите! – крикнула она, спуская ноги с кровати и пытаясь нашарить ботинки. – Я проснулась, все в порядке.

- Грейнджер, твой новый друг – полный кретин, - резюмировал Малфой, стоило ей отдернуть полог.

- Сначала надо сказать: «Доброе утро», - Гермиона кивнула ему, а потом перевела взгляд на Майкла.

- Я просто боялся, что ты проспишь обед. Завтрак ты и так проспала.

- Ну и спала бы дальше, нечего было ее трогать, - пожал плечами Малфой.

Гермиона не верила своим ушам. Мало того, что Малфой обратил внимание на то, что Майкл пошел ее будить. Мало того, что он пошел в гриффиндорский сектор. Он еще и пытался оградить ее сон от грубого посягательства. Гермиона почти готова была поверить, что Малфой внезапно решил о ней позаботиться, но это было бы неправдоподобно. Скорее всего, ему что-то от нее было нужно.

- Как твоя рука? – она чуть наклонила голову, глядя на Малфоя.

- Паршиво, - честно ответил он, показывая серые пальцы.

- После обеда повторно наложим чары, - она повернула голову и посмотрела на Майкла. – Спасибо за заботу. Идемте обедать.

За столом Малфой расположился напротив Гермионы. Она уже почти привыкла к такому положению вещей. Самым удивительным было то, что мысли о предательстве и ее вине в произошедшем улетучились, будто их и не было.

- Аж в голове прояснилось, - она намазала ломоть хлеба джемом и откусила кусок. – Поспала – и глупых мыслей поубавилось.

- Да, Грейнджер, я был прав, - Малфой криво ухмыльнулся. – Твой мозг закатился под кровать. А пока ты спала, он заполз обратно и занял свое место.

- Очень смешно, - буркнула Гермиона и тут же хихикнула. Она сама поражалась собственной глупости. Как можно было думать о том, что Малфой когда-то сотворил, если теперь они были по одну сторону баррикад. Да и разве не она размышляла о том, что общая трагедия стерла разницу между факультетами?

«Вот и умница, - ласково проговорил голос в голове. – Меньше эмоций, дорогая. Посмотри на Малфоя. Он собран, он подобен механизму, машине. Меньше страстей, больше дела – и переживешь этот ливень».

- Ну и прекрасно, - Гермиона не заметила, что сказала это вслух.

- Что прекрасно?

- Это я не тебе, - отмахнулась она.

- Интересно, к кому бы ты еще могла обращаться, - скептически проговорил Малфой. – Остальные сидят далековато, не находишь?

Гермиона раздумывала секунду или две, прежде чем сознаться.

- В моей голове постоянно звучит какой-то голос. Это он подсказал мне воспользоваться Сектумсемпрой.