— Понимаю, понимаю, — поддакнула мэтресса, записывая рассказ Вормеля в блокноте.

— Значит, — нахмурилась гномка, — вы специально выискиваете чужие секреты? Вы шпион?

— И на кого работаете? — уточнила ее спутница.

— Вы меня не так поняли! — перепугался сверкнувшего топора путешественник. — Я никогда, поверьте, не интересовался чужими секретами! Наоборот, я собираю те новости, про которые и так все знают! Понимаете, оставшись не у дел, я согласился на предложение одной сочинительницы, вы наверняка о ней слышали — Фелиция Белль, известная романистка…

— Мадам Белль?! О, конечно, я о ней слышала! — вскричала мэтресса. — Так, значит, вы с ней знакомы?

— Да, — подтвердил Вормель.

— Здорово! — искренне восхитилась гномка. Атмосфера внутри экипажа сразу же потеплела, и низкорослый собиратель новостей вдруг понял, что совершенно зря боялся этой Кордсдейл — голубые глаза юной гномки загорелись восторгом, когда она с восхищением сказала: — Я просто восторгаюсь ее книгами!

— А мне до смерти интересно, где она берет сюжеты, — улыбнулась мэтресса. — Случайно, не вы их подсказываете?

Вроде бы, в поведении ученой барышни не было явной угрозы, но стреляный воробей Вормель просто спинным мозгом почуял, что зря он сидит на расстоянии двух локтей от некромантки, заговорившей о Смерти. И панически пискнул:

— Нет! Она сама! Мадам Белль — поистине гениальная сочинительница, она может закрутить сюжет о чем угодно!

— Знаю, — ядовито согласилась мэтресса. Прошипела пару проклятий, немного успокоившись, она вернулась к блокноту: — И какие новости сейчас вы собираете для мадам Белль?

— Ну, в последнее время только и было сплетен, что про Выборы Покровителя Года. Все прикидывают шансы на успех того или иного мага. Жаль, что наш министр по Чудесам, мэтр Адам, не специалист по Призыву всяческих созданий…

— Значит, — прищурилась, размышляя о чем-то важном, мэтресса, — шансы магов Брабанса на победу невелики?

— Как это — невелики? — оскорбился за соотечественников Вормель. — Есть мэтр Панч, великий специалист в магии Крыла и Когтя, есть много друидов…

— Таких же крутых, как в Иберре? — с тонкой иронией поинтересовалась мэтресса. Брабансец вскипел:

— Что значит — в Иберре? Иберрские чудики ни на что не годятся! Да если бы не тамошние эльфийские ренегаты, которые почему-то не ушли вместе с остальными кланами в иные миры, эти так называемые «волшебники» — тьфу, плюнуть и растереть! Нет, видите ли, мэтру Пугтаклю взбрело в голову остаться в нашем мире, мэтр Аэлифарра, полукровка, туда же… — Вормель обиженно всхлипнул. — Почему бы не ввести квоту на содержание эльфийской крови в жилах волшебников?

— Многие обидятся, — мудро прокомментировала гномка. Мэтресса, аккуратно зафиксировав основную мысль душевного переживания Вормеля, продолжила расспросы, повернув дискуссию в нужное ей русло:

— А что в отношении магов Фносса? Говорят, тамошние друиды — тоже ого-го, верней, иго-го!

— Шансы на победу у фноссцев, если быть честным, достаточно неплохи, — признал собиратель новостей. — Но всё дело не только в мастерстве магов, но и в том, какое создание имеет больше шансов пересечь Великую Пустыню. Я, признаться, не представляю, как будут ползти по горячим пескам Эль-Джалада все эти розочки, клеверочки и лианы, на которые щедры специалисты Зеленой Магии. Вот животные, или, уж не обижайтесь, ваше магичество, мертвые кости — это другое, они повыносливее будут…

— Разгул стихий ожидается?

— Элементалей Природных Начал не обещают, — покачал головой Вормель. — Разве что попадется настолько сильный маг, что наплюет на правила и запустит какой-нибудь файербол, невзирая на запреты.

— Представляешь, — подмигнула гномка своей предводительнице. — Вдруг следующий год будет годом Огненного Плевка?

— Все лучше, чем сейчас, — проворчал Вормель, — додуматься — год Черного Лебедя! В природе такого не бывает!

— А вдруг? — возразила мэтресса, но тут же возвратилась к прежней теме: — Так что насчет хозяев? Я имею в виду Кадика ибн-Самума и его учеников? Как оцениваются шансы магов Эль-Джалада?

— Ну, — до путешественника вдруг дошло, что он разговаривает с потенциальной участницей состязаний, и он взглянул на мэтрессу совершенно иначе, придирчиво и оценивающе. — О них, как и о ваших соотечественниках, много чего болтают…

— Расскажите, — с милой улыбочкой попросила ученая барышня.

— Заплатите, — с такой же улыбочкой предложил Вормель. Вернее, попытался: губы низкорослого, безобидного человечка дергались в нервической гримасе. — Я, конечно, очень благодарен вам, мэтресса, что вы меня подвезли, но не считаете же вы меня каким-нибудь тупым буренавским ослом, чтоб я выбалтывал секретные сведения за просто так!

— А сам говорил, что никаких секретов не знает! — хищно раздула ноздри огромного носа воительница из клана Кордсдейл. — Давай его зарубим? На всякий случай, а?

— Нет-нет, — отмахнулась предводительница гномки. — Никого рубить мы не будем. Пока, во всяком случае. Может быть, мы сумеем договориться с почтенным господином Вормелем?

— Тридцать золотых, — решительно потребовал Вормель. Жажда путешествовать с комфортом, или, еще лучше, отправиться в Великую Пустыню телепортом и собирать новости для мадам Фелиции, услаждая себя прохладительными напитками, съедобными яствами и нормальным ночлегом, вдруг оказалась сильнее естественного страха быть превращенным в какую-нибудь нежить.

Гномка и ученая барышня обменялись многозначительными взглядами. Секунду спустя топор как-то очень ловко поймал на острие лучик утреннего солнышка.

— Двадцать пять, — понятливо сбросил цену собиратель новостей.

Некромантка поправила гребень и задумчиво начала крутить шнурок с драконьим клыком.

— Пятнадцать, — смутился Вормель. Сгорбился, став еще меньше ростом, поерзал на сидении, сделал попытку спрятаться за подушку: — Десять!.. Мне ж еще новый плащ покупать! А потом за телепорт до Ильсияра платить! Помилосердствуйте! Пять, и это последняя цена! Хотя бы один золотой заплатите!.. — прорыдал раздавленный тишиной Вормель.

— У меня встречное предложение, — наконец, произнесла мэтресса. — Давайте, вы расскажете нам все-все, что знаете об участниках предстоящих Выборов Покровителя Года, о том, кто еще, помимо Фелиции Белль покупает ваши услуги…

— А как вы догадались о… — и Вормель резво закрыл рот обеими маленькими ручками, испуганно подтвердив блеф мэтрессы.

— И, так и быть, можете поведать нам о том, как эта романистка придумывает сюжеты своих романов, — удовлетворенно сверкнув красивыми серыми глазами, продолжила ученая барышня. — А в ответ мы не будем применять к вам ни моей, ни ее, — кивок в сторону гномки, — магии.

Глаза у Вормеля округлились до шарообразного состояния и предприняли отчаянную попытку сорваться с привычных орбит. Он испуганно перевел взгляд со скрытого пудрой, помадой и тушью лица некромантки на носатое идеально круглое голубоглазое лицо ее помощницы.

— Вы имеете в виду, — он шумно сглотнул слюну, — магию раскаленного железа, тисков и прочего?

— О, какая у вас богатая фантазия! — проворковала мэтресса. — Позвольте вас уверить — если не расскажете, вы узнаете о способностях моей ассистентки во всех подробностях…

Вормель затрясся, сделал неуклюжую попытку выскочить из кареты на полном ходу, но потом понуро сгорбился, сдался и принялся рассказывать.

Через некоторое время, пользуясь тем, что мэтресса занята подробным допросом сборщика новостей, гномка отложила топор и вновь взялась за планшет с письмом.

П.С. Инспектор, буквально две минуты назад я получила важную конфиденциальную информацию. Возможно, что брабанскую сочинительницу Фелицию Белль побьют. Конечно, поквитаться с ней за ее сочинения мечтают многие, не только Далия, но и Фиона, и, если верить моей маменьке, половина населения Орберийских гор, но, боюсь, на сей раз Фелиции достанется наверняка. Уж очень подозрительно Далия расспрашивает этого человечка… Хотя, может быть, ее на самом деле интересуют гонки Выборов Покровителя Года? Зачем они ей сдались?.. В любом случае — желаю побольше Спокойствия на вашей нелегкой Службе!