В ресторане их посадили за столик у окна с прекрасным видом на море. Множество яхт с разноцветными парусами стояло у причала, лениво покачиваясь на воде. Их тяжелые снасти глухо постукивали друг о друга. По набережной толпами прогуливались люди в шортах, джинсах, ярких майках, в широкополых шляпах, бейсболках, кепках.

Везет же некоторым, подумала Натали. У них, наверное, отпуск.

Сама Натали редко могла позволить себе посидеть в ресторане в такое время дня, наслаждаясь столь живописным видом.

Миссис Эрскин заказала блюда из даров моря и два бокала охлажденного шампанского. За едой они разговорились.

— А где живет твоя семья, Натали? Ты родилась здесь?

— Да. У родителей была квартира в старой части города. Но когда папа ушел на пенсию, они продали квартиру и купили коттедж в десяти милях отсюда. Там свежий воздух и вообще поспокойнее.

Миссис Эрскин подцепила вилкой моллюска и обмакнула его в бледно-розовый соус.

— Ты единственный ребенок в семье? — спросила она, отправляя моллюска в рот.

— Нет. У меня сестра, Бетани, на пять лет старше меня. Она замужем, и у нее есть сын, Харри. Ему два годика, — подробно информировала Натали миссис Эрскин, с аппетитом пережевывавшую дары моря. — Она живет в Лондоне. Ее муж — государственный служащий. Он работает в Уайтхолле.

— Ты часто видишься со своими родителями? — продолжала миссис Эрскин расспрашивать Натали, расправляясь с омаром в остром соусе.

Натали лишь чуть-чуть попробовала этот соус, и ей показалось, что ее язык сгорел дотла.

— Я навещаю их каждую неделю. Обычно по воскресеньям. Мы гуляем с папой по полям. Он завел собаку, и мы вместе выгуливаем ее. Когда мы возвращаемся, я помогаю маме накрыть на стол, а папа тем временем смотрит телевизор. Так что с каждым из них я беседую по отдельности.

— Это правильно, — одобрительно кивнула миссис Эрскин, накладывая соус ложкой.

У нее рот, должно быть, выложен изнутри асбестом, подумала с удивлением Натали.

Они посидели несколько минут молча.

— Будешь пудинг? — спросила миссис Эрскин.

— О нет. Мне достаточно, — улыбаясь, проговорила Натали. — Спасибо вам за ленч. Все было действительно очень вкусно.

— Я рада, что тебе понравилось. Кофе?

— Да, пожалуй, — согласилась Натали. Она взглянула на часы. Было половина третьего. — Сэм решит, что я взяла отгул.

— Да наплюй ты на то, что он решит. Где была его голова, когда он валял дурака на глазах у всех? — буркнула миссис Эрскин рассерженно. — Расскажи мне лучше о своих увлечениях. У тебя есть хобби?

— Ну, я очень люблю играть в теннис, бадминтон. Часто хожу в драматический театр. Рисую.

— Рисуешь! Какое совпадение! Я тоже. Маслом?

— Нет. Акварелью. Иногда углем и сангиной. Но я всего лишь любитель. Просто хобби. По субботам, — поспешила уточнить Натали.

— Ты рисуешь в павильоне или на пленэре?

— Зависит от погоды. Но охотнее на пленэре. Освещение интереснее. И вообще люблю свежий воздух. Когда навещаю родителей, то рисую там. Очень живописные места. Здесь тоже красиво. — И она кивнула в сторону набережной с ее разноцветными парусами и пестрой толпой.

— Да, импрессионистский пейзаж. Приезжай-ка ты ко мне в гости. У меня дом в Эбботсли, рядом с утесом. Пейзажи там восхитительные. У меня есть все необходимое: этюдники, краски.

— Спасибо. Я бы с удовольствием приехала…

— Как насчет этой субботы? Ты говоришь, что по воскресеньям навещаешь родителей, но по субботам ведь ты свободна! — оживилась миссис Эрскин.

— Хорошо, но я так сразу не отважусь, — проговорила Натали, задумавшись. Как посмотрит на это Сэм? Между ними были только деловые отношения, и вот она приезжает к его маме домой. Он будет против. Решит, что она хочет воздействовать на него через мать. Ведь это всем известный классический ход: чтобы подцепить парня, девушка становится подругой его матери.

Миссис Эрскин, видимо, догадалась, о чем размышляет Натали.

— Не обращай внимания на Сэма. Это наше с тобой дело, — заверила она девушку.

— Хорошо. Я согласна.

— Ну вот и славно. Приезжай к ленчу. Будет салат с семгой или цыпленком. А потом мы займемся рисованием.

Натали с радостью представила себе эту идиллию. Ведь за последнее время у нее практически не было свободного времени, чтобы вдоволь поработать кистью.

— А теперь давайте составим список, кому мне надо позвонить, — напомнила Натали.

— Да. Ты права. Самое главное забыли! — воскликнула миссис Эрскин.

Вскоре им удалось разобраться с длинным списком телефонов, и Натали пообещала оповестить ее, как только всех обзвонит.

— А я-то так обрадовалась, что Сэм наконец одумался и решил остепениться. Но все развеялось как дым, — с грустью сказала миссис Эрскин.

Сэм, по-видимому, никогда не повзрослеет, с еще большей грустью подумала Натали. Зачем ему это? Супружество означает конец беззаботной жизни. Ни девочек, ни свободного времени.

Спустя десять минут они подъехали к студии, и Натали распрощалась с миссис Эрскин.

В офисе ее ждал Сэм. Он метал громы и молнии. Ярость прямо-таки распирала его. Ворот рубашки расстегнут, пиджак висит на спинке стула, волосы взлохмачены, как будто бы он подметал ими пол.

— Где тебя носит? Ты знаешь, сколько сейчас времени? И потом, куда это ты ездила с моей матерью? — посыпались вопросы.

— Я знаю, что ты видел, как мы отъезжали, — сказала Натали.

— Ну и куда же вы отъезжали?

— Мы вместе обедали.

— Вместе обедали? — переспросил Сэм.

— Да.

Сэм сделал два шага к ней. Натали вновь ощутила, как странно действует на нее близость Сэма. Он не трогал ее, просто стоял рядом, а она уже горела, словно в огне.

Приказав себе не думать о Сэме, Натали гордо вскинула голову и устремила на него немигающий взгляд.

— Ты смеешься надо мной, Натали!

— Ничего смешного в этом не вижу. Пошли вместе в ресторан и очень вкусно поели. Дары моря были великолепны. Не то что в твоей пивной. Ресторан называется «Погребок Морского царя». Мы ели моллюсков и омаров в остром соусе…

— Меня совершенно не интересует, что вы там ели. Меня интересует, почему вы ели вместе, — прервал ее Сэм.

— Потому что твоя мама меня пригласила.

Сэм смотрел на нее так, будто хотел ударить или по меньшей мере укусить. И это странно. Они работали вместе три года и были в прекрасных дружеских и деловых отношениях. И вдруг за несколько дней все радикальным образом изменилось. Теперь они были похожи на двух людей, стоящих на краю вулкана, готового в любой момент извергнуть раскаленную лаву.

— Почему же в таком случае ты не предупредила меня, что вы обедаете вместе? — взревел Сэм.

— Потому что она встретила меня на улице и сразу предложила вместе поесть. Почему ты так взвинчен? Что тут такого? — удивленно спросила Натали.

Сэм нахмурился и, обежав стол, уселся за него в глубокомысленной позе.

— А зачем она это сделала? — спросил он скорее самого себя. В этот момент он был подобен Шерлоку Холмсу, разгадывающему очередное запутанное дело.

— Наверное, твоя мать просто поддалась импульсу, — попыталась выдвинуть свою версию Натали.

— Ты сказала ей, что мы не помолвлены? — прозвучал очередной вопрос.

— Да, — последовал ответ.

Сэм поднял на нее тяжелый взгляд и поинтересовался, как мама восприняла это известие.

— Ну, я бы не сказала, что она была на седьмом небе от счастья. Миссис Эрскин практически уже подготовила торжественный вечер, но теперь придется все отменять.

Лицо Сэма исказилось.

— Она точно решила отменить торжество? — переспросил он для верности.

— Да, абсолютно. Мы поделили список телефонов, по которым надо позвонить.

Сэм напоминал человека, стоящего над пропастью, которого подталкивают, чтобы он прыгнул вниз. Пропасть — это женитьба. А подталкивают его мама, сестры… Он взглянул на Натали.

— Почему ты смотришь на меня так? — спросил он.

— Как? — не поняла она.