Посмотрев на берег, Адам убедился, что Джереми и собака пока находятся на прежнем месте. Только он хотел присоединиться к ним, как пес отряхнулся, забрызгав все вокруг. Адам невольно поморщился.

Перспектива быть обрызганным его не привлекала. Лучше уж остаться с красивой женщиной и постараться ее убедить, что она напрасно отказывается от знакомства.

На камне, на котором сидела женщина, вполне хватало места для двоих.

- Не возражаете, если я сяду? - спросил он. На лице женщины появилось выражение, ясно свидетельствующее о том, что она возражает, но вежливость победила.

- Да, конечно, - сдержанно произнесла она и подвинулась, задев при этом стоящую рядом с камнем холщовую сумку, достаточно большую, чтобы в нее поместились все ее пожитки.

Адам сел рядом, достаточно близко, чтобы почувствовать ее запах. От нее пахло свежестью и пряностями, без какого-либо намека на приторную сладость. То ли по этой причине, то ли еще почему, но ему вдруг захотелось прижаться к ее полным губам.

Он быстро взял себя в руки. Давно уже ни одна женщина не вызывала в нем такого живого отклика. А ведь он никогда не жаловался на недостаток в своем окружении красивых женщин! Может, все дело было в прелести этого места? В приятном свежем бризе? Или в плеске волн, омывающих каменистый пляж?

Адам перевел взгляд на море, немного раздосадованный своей реакцией. Поскольку женщина либо не считала его привлекательным, либо хорошо это скрывала, у него испортилось настроение, потому что он ненавидел, когда ему не удавалось справиться со своей слабостью.

Жизнь научила его относиться к людям с настороженностью. Особенно это касалось красивых женщин, которые ради достижения своей цели могли предать в любой момент. Адам уже давно жил в соответствии с пословицей «береженого Бог бережет». Он взял эту народную мудрость на вооружение после нескольких печальных опытов, поэтому не позволял себе сблизиться с женщинами настолько, чтобы стать беззащитным, но навсегда отказаться от их общества не мог.

- Красиво здесь, - заметил Адам, не отрывая взгляда от сверкающей на солнце глади Средиземного моря. - Вы часто тут бываете?

- Это мое любимое место. Я прихожу сюда, когда мне нужно принять непростое решение или просто отдохнуть от проблем. - Женщина повернулась к нему и ослепительно улыбнулась. - Или когда я хочу побыть со своими предками.

- Вот как?

Адам ответил на ее улыбку, готовый в любой момент начать флиртовать с ней, едва только она даст ему знак. Чтобы флиртовать, не нужно раскрывать свою душу, и в то же время хорошее настроение будет обеспечено. А иногда флирт принесет и физическое удовлетворение. Адам надеялся, что с этой женщиной он сможет не только скоротать время своего пребывания на острове, но ему удастся склонить ее на более близкое знакомство. Только сначала ему придется пробиться сквозь ее броню.

- Да. Все мои предки.

- Так уж и все? - усмехнулся Адам. - Но, может, представите меня им?

Женщина тихо засмеялась.

- Зачем вам это?

- Вы будете удивлены, но здесь могут лежать и мои предки. - Заметив ее вопросительно вздернутую бровь, он пояснил: - Так мне сказали.

Вот это ее, кажется, заинтересовало. Возможно, она бы прониклась к нему большим интересом, скажи он, что приходится незаконнорожденным внуком королю Нироли Джорджио. Но пока чем меньше людей знают об этом, тем лучше. Всему свое время.

- Но вы только что сказали, что прилетели из Штатов, - удивленно сказала женщина.

- Так оно и есть. Я впервые на острове, но мой отец был родом отсюда.

- Понятно.

Что- то в тоне ее голоса заставило Адама нахмуриться. Словно ей действительно все было ясно, но его это характеризовало совсем не с лучшей стороны. Он почувствовал раздражение и уже хотел ответить колкостью на это высказывание, как услышал пронзительный визг Джереми и лай собаки. Адам поднялся с камня.

- Джереми, оставь собаку в покое! - крикнул он, хотя полной уверенности в том, что его сын снова что-то натворил, у него не было.

- Фабио, - холодно подсказала женщина.

- Кто? А, собака? - догадался Адам. - Джереми, оставь в покое Фабио! - Он снова опустился на камень.

- Вы не сильны в этом, верно?

- Простите, не понял?

- В воспитании ребенка.

Адам взглянул на женщину. Теперь она даже не пыталась скрыть своей неприязни к нему за маской вежливости. Раздражение усилилось.

- Почему вы так в этом убеждены?

- Любой скажет вам об этом, когда услышит, как вы обращаетесь к нему. Это ребенок, а не ваш подчиненный или солдат. С детьми так не говорят.

- Что дурного в дисциплине?

- Ничего. Но то, чем занимаетесь вы, это не дисциплина.

- И чем же это я занимаюсь? - саркастически поинтересовался Адам.

- Вот опять. - Она покачала головой. - В вашем голосе слышны командирские нотки.

- Вы бы предпочли, чтобы я его отшлепал?

- Конечно, нет. - Она вздохнула. - У меня такое чувство, что вы с сыном не очень близки, как бы много времени вы с ним ни проводили.

Адам посмотрел на лицо, обращенное к нему, жалея, что не видит глаз незнакомки.

- Но вы ведь не так часто с ним бываете, верно? - мягко продолжила она. - Может, вы и на Нироли приехали с целью узнать своего сына получше?

Адам вздрогнул. Неужели и другие люди это понимают, стоит им увидеть его с сыном вместе? Ему было неприятно, что она так быстро во всем разобралась.

- Что, если и так?

Женщина пожала плечами.

- Не похоже, чтобы вы были близки к успеху. И вряд ли его добьетесь, если не найдете другой способ общения с сыном. - На ее лице появилось выражение, похожее на жалость. - Вам нужна помощь.

Адам снова подавил уже готовый сорваться с губ резкий ответ.

- Хорошо, - покладисто согласился он. - Помогите мне.

От ее улыбки у него вдруг перехватило дыхание.

- Думаю, я не смогу, - покровительственно произнесла она.

- Почему же? - задетый ее тоном, поинтересовался Адам. - Ведь вы, насколько я понимаю, в этом деле эксперт. И сколько у вас детей?

- У меня нет детей, - вскинув голову, ответила женщина, не испытывая ни капли смущения. - И если уж на то пошло, то и мужа нет.

- Тогда почему вы считаете, будто в вопросах воспитания детей разбираетесь лучше меня? - с легкой издевкой спросил Адам.

- Наверное, потому, что у меня есть интуиция, тогда как вы напрочь ее лишены.

Вот и все, подумала Елена Валерио. Теперь-то уж мужчина наверняка разъярится и оставит ее наконец в покое. Она ведь этого и хотела, не правда ли?

Жаль, что она не может его видеть. Уже давно Елена не испытывала такого сильного желания. Она смирилась со своей слепотой много лет назад и научилась с этим жить. Иногда ей даже казалось, что в редких случаях ее слепота является не недостатком, а преимуществом. Но хрипловатый голос этого мужчины, его манера общения задели в ней какую-то струнку, отчего Елене страстно хотелось увидеть его лицо и сравнить с мысленно нарисованным ею образом.

Несмотря на уверенность, с какой держался мужчина, в его голосе она слышала нетерпение и усталые, циничные нотки человека, много повидавшего и пережившего. Он определенно обладает властью, и, насколько поняла Елена, стремление подчинить людей своей воле в нем только усиливается, если он встречает отпор. Она чувствовала исходящий от него холод, несмотря на его неприкрытое желание очаровать ее.

Мужчина никуда не ушел. Она вздохнула.

- Ладно, дам вам бесплатный совет. Расслабьтесь.

- Вы думаете, мне это нужно?

- Зачем же вы приехали на Нироли?

- Деловая поездка.

- Поэтому вы так напряжены? Но вам все-таки лучше немного расслабиться, если вы хотите, чтобы мальчик перестал вас бояться. Ваше напряжение передается ему, поэтому он вас и не слушается. Должно быть, он упрямый мальчишка.

Адам усмехнулся про себя, мысленно закончив за нее предложение «как и его отец».

- У вас прекрасные волосы, - заявил он и, увидев, как блестят на солнце ее волосы, вдруг испытал искушение прикоснуться к ним.