ГЛАВА 4

Сара, одуревшая от дыма, чувствующая запоздалый испуг, тем не менее чуть не рассмеялась, и это уже походило на истерику.

— О Боже, — выдохнула она. — Я не могу поверить. Ну-ка, скажите, из какого вы полка?

Он посмотрел на нее, как на сумасшедшую.

— Из восемьдесят пятого полка легкой пехоты, — сказал он еще более сурово. — И если вы считаете, будто это какой-то розыгрыш, то...

— Нет. Н-нет. Просто... Я поставила перед собой цель в-встретить «Н-непобедимых» Веллингтона, хотя, должна признаться, я не предвидела п-подобных обстоятельств.

Затем подошла встревоженная и потрясенная Десси, и Сара попала в ее объятия.

— Детка, детка! — приговаривала Десси. — Я бы его с удовольствием убила, но я никак не могла хорошенько прицелиться, боялась попасть в тебя. С тобой все в порядке?

— Да, да, — ответила Сара, кашляя и судорожно цепляясь за большое и такое родное тело Десси. — А я не могла дотянуться до пистолета, этот мерзавец держал меня. Слава Богу, обошлось... бла-благодаря этому офицеру. А что случилось с бандитом, который на меня напал?

— Едва заметив опасность, он убежал, — объяснила Десси с мрачным удовольствием. — По-моему, за такое убить его мало!

— Сцена, несомненно, трогательная, — сурово произнес капитан, — но, вероятно, вы заметили: становится невыносимо жарко, да и ваш противник может еще вернуться. Залезайте в повозку! К, сожалению, вы выбрали такую лошадь, что я не уверен, не придется ли вам карабкаться в гору пешком и тащить ее за собой. Ладно, по крайней мере, я вас провожу в более спокойную часть города.

Ни Десси, ни Сару не пришлось уговаривать. Сара думала: жизнь иногда странно смеется над людьми, именно американец угрожал ей, а спас ее вражеский офицер. Но развить столь интересную мысль ей не пришлось — дым забивался в горло, ел глаза. Цепляясь друг за друга, Сара и Десси вернулись к повозке и забрались на сидения.

Капитан силой заставил лошадь успокоиться и, держа за повод, повел ее туда, куда еще не добрался огонь и где дым почти не чувствовался. Ночное небо казалось почти таким же светлым, как дневное, адские звуки пожара долетали даже сюда; к счастью, здесь было значительно прохладней, и Сара больше не думала, будто они прошли сквозь адские врата.

Она уже понемногу приходила в себя, когда ее неожиданный спаситель наконец оставил лошадь. Он повернулся к ним и собирался заговорить.

Он протянул Саре ее шаль и сухо заметил:

— Сейчас она вам нужнее, чем этому бедному животному.

Только теперь Сара вспомнила, что ее противник — страшный человек с тяжелым дыханием, отвратительным запахом изо рта и цепкими ненасытными руками — разорвал ворот ее платья, но она почти безразлично глянула вниз. Мысли о приличиях представлялись такими неважными, однако она послушно приняла шаль и завернулась в нее. Одно плечо оставалось почти голым, но это меньше всего ее тревожило. Она смотрела на своего спасителя с нескрываемым любопытством.

На его измазанном сажей лице играли красные отблески пламени, и Сара никак не могла представить, как он на самом деле выглядел, кроме того, что он был высок и, судя по тому, как он буквально подхватил и отшвырнул напавшего на нее бандита, он, несомненно, был очень силен.

Он производил впечатление человека, сдерживающего свой гнев только с помощью значительных усилий. Сара не понимала причин его плохо скрываемого раздражения. Левый рукав его формы темнел от крови, и незнакомец держал руку, стараясь ее не сгибать, будто каждое движение причиняло ему боль, — отчасти это объясняло его гнев. Но его окрашенный горечью юмор свидетельствовал, что причина кроется все же в чем-то другом.

Он произнес с видимым усилием, явно пытаясь умерить свой гнев:

— Я не стану спрашивать, мадам, почему вопреки здравому смыслу вы решили остаться в городе и выбрали для прогулки столь неподходящее время. Но, как вы сами убедились, гулять сейчас крайне опасно. Самым правильным для вас было бы вернуться домой и оставаться там, пока все не успокоится.

Сара хотела язвительно поинтересоваться, когда, по его мнению, это произойдет, не тогда ли, когда город сгорит до основания, но ответила иначе:

— Я бы с удовольствием так и поступила, капитан, да только вы и ваши люди сожгли мой дом весьма старательно.

Его губы напряглись, однако он сдержался.

— Отлично! К сожалению, ваш дом сгорел. Но у вас широкий выбор. Жители покинули город, он пуст. Выбирайте любой дом по вашему вкусу. Вы забаррикадируетесь изнутри, а я, если хотите, даже выставлю часового у вашей двери. Могу пообещать, больше вам никто не станет досаждать.

— Интересно, почему ваше предложение, капитан, не вызывает у меня приливов восторга? — спросила она с иронией. — Надеюсь, вы простите меня, но в силу обстоятельств я не верю ни вашему слову, ни вашему часовому. Я не собираюсь оставаться в городе: сгореть вместе с общественными зданиями — малоприятная перспектива.

Он быстро справился с собой и затем сказал:

— Возможно, вы еще не поняли, мадам, город полон британских солдат... — По его голосу было заметно, что терпение его на исходе.

— Как ни странно, я уже догадалась, капитан, — нежно проворковала она.

Он проигнорировал ее слова.

— Если вам мало, напомню: единственные соотечественники, с которыми вам придется в ближайшее время общаться, отъявленные негодяи, вроде недавнего очаровательного мерзавца. Две женщины на улице, без сопровождения, просто напрашиваются на неприятности. Особенно, — добавил он мрачно, скользнув по ней взглядом, — когда одна из них молодая и очень хорошенькая.

Ни его взгляд, ни тон не содержали комплимента, совсем наоборот.

К этому времени Сара разъярилась не на шутку, и ей было необходимо найти врага, на которого можно обрушить свой гнев.

— Но, устроив этот грандиозный фейерверк в честь вашей победы, вы не оставили мне выбора, капитан, — сказала она язвительно. — Если так, я предпочитаю покинуть оккупированный врагом город. И, кстати, вас это совсем не касается. Я благодарна вам за оказанную помощь, но вас ждут дела: в городе, вероятно, есть еще здания, которые вы не уничтожили, и, следовательно, вам и вашим людям предстоит много работы.

Его лицо снова напряглось, а когда он отвечал, голос его дрожал.

— Согласен, мадам. Я умываю руки. Как вы правильно заметили, спасать невоспитанных и нарочито безответственных красавиц не входит в мои обязанности.

Слова задели ее за живое.

— Ах, невоспитанных! — повторила она в ярости.

— Да, невоспитанных. Но, проигнорировав все предупреждения и оставаясь здесь лицом к лицу с врагом, не собираетесь же вы сделать из себя еще и мученицу? Я достаточно перенес за сегодняшний день, и потому подвожу черту, хватит!

Даже упрямой Саре вдруг показалось верхом глупости стоять посреди горящего города и ссориться с абсолютно незнакомым человеком. Она подавила очередную вспышку гнева и потому смогла ответить ледяным тоном:

— Нет, мученицу я строить из себя не собираюсь, Однако смею вам напомнить: как бы я ни решила поступить, не ваше дело. Впрочем, у меня нет времени на бесплодные споры. Прошу вас, капитан, оставить меня.

Он и не пошевельнулся.

— Боже! Придай мне сил! — воскликнул он, обращаясь к небесам. — Ответьте всего на один вопрос, мадам. Если не секрет, куда вы направляетесь? Может, вы не осознаете, что город окружен британскими войсками, окрестности переполнены испуганными и отчаявшимися мужчинами, которые, не раздумывая, убьют вас, в крайнем случае, просто отнимут вашу лошадь и повозку.

Известия не обрадовали ее: она надеялась, что столицу поджег небольшой отряд британцев, а основные силы находятся еще далеко. Но она решила не поддаваться страху и ответила с насмешкой:

— Вы пытаетесь уверить меня, будто британские солдаты нападают на беспомощных женщин, а не только сжигают покоренные города?

Капитану казалось, что он контролирует свое поведение, и потому он не мог даже представить, как резко у него напряглись скулы. Мгновение спустя он резко парировал: