8

— Алекс! Что ты здесь делаешь? — удивление и радость переливались в теплое мурлыканье, с которым на плече Далтона повисла на редкость хорошо сложенная блондинка.

— Я обедаю, — серьезно ответил он. — Как поживаешь, Соня?

— Ах, милый, я совершенно выбилась из сил.

Кейт с любопытством слушала, как блондинка принялась в деталях расписывать свою работу манекенщицы. Эта женщина, судя по всему, вращалась в тех же кругах, что и Алекс. Ее утонченная элегантность только придала особый вес словам Алекса об одежде. Кейт внезапно порадовалась тому, что платье, которое она надела на вечер от известного модельера. Тем не менее Алекс все еще не знакомил с ней блондинку. Он сидел с подобием улыбки на лице, упорно не замечая взглядов Сони, нацеленных на Кейт.

— Николь говорила мне, что ты уехал, но я думала — куда-нибудь за границу. А что занесло тебя в Новую Зеландию? Бизнес?

На этот раз еще более острый взгляд был брошен на Кейт.

— Нет. Эта поездка чисто развлекательная.

— Вот как?

Тонко изогнутая бровь поднялась вверх, и Соня уставилась на Кейт, решив добиться, чтобы их представили друг другу.

Алекс вздохнул и с возмущением забарабанил пальцами по столу.

— Я, конечно, всегда рад видеть тебя, Соня, но сейчас нам хотелось бы остаться вдвоем. Моя жена и я проводим здесь медовый месяц.

— Твоя жена? — недоверие сквозило не только в голосе, но и в глазах Сони, изумленно взиравших то на Кейт, то на Алекса.

— Кейт, позволь представить тебе Соню Бенелл. Соня, это моя жена Кейт.

Соня лишилась дара речи. Она нервно облизнула губы, пожирая глазами Кейт. Потом вдруг повернулась к Алексу.

— Итак, твоя жена? — произнесла она упавшим голосом.

— Да... Ты уже спрашивала, — сухо добавил он.

— Боже мой! Николь знает? — Соня почти задыхалась.

— Уверен, ты ей сообщишь. А теперь, если ты ничего не имеешь против...

— Но...

— Кейт и я предпочитаем остаться наедине, — холодно повторил Алекс.

Соня вновь вперила взгляд в Кейт, на этот раз изучая ее как соперницу.

— Поздравляю, — сказала она с кислым выражением. — Вас обоих, — добавила она с опозданием, улыбаясь через силу.

Соня отступила назад, повернулась на каблуках и торопливо покинула ресторан.

Алекс взболтал кларет в своем бокале и стал рассматривать его на свет — как знаток вин, который в результате этой церемонии должен вынести свое суждение.

— Неплохое вино. Становится только лучше с выдержкой, — заявил он с оттенком иронии.

— Если не будет слишком много потрясений впереди. Ты подкинул им сейчас приличную бомбочку. Кто такая Николь? — спросила Кейт напрямик, пытаясь подавить страх, который подбирался к сердцу.

Застывшее лицо Алекса напоминало резко захлопнутое окно, в котором появилась табличка «Посторонним вход воспрещен». Алекс не отрывал глаз от своего кларета, слегка наклоняя бокал то вправо, то влево.

— Николь Фуве — это женщина, которая, как ожидалось, должна была стать моей женой.

Он сказал это совершенно небрежно, будто отмахнулся от пустяка, но тон его не смог обмануть Кейт. Интуиция забила тревогу. Вопрос, не дававший ей покоя, внезапно зазвучал по-новому. Почему он женился на ней, а не на Николь Фуве? Эта женщина что-то для него значила и, судя по реакции Сони, между ними были серьезные отношения.

— Наш брак повергнет ее в такое же изумление, как и твою приятельницу? — осторожно поинтересовалась Кейт.

— Может быть, — презрительно пожал он плечами. — Предвижу, что многие удивятся. Интересно, как отреагируют на эту новость дома. Мать, несомненно, устроит раут в нашу честь, и ты, моя дорогая Кейт, станешь звездой программы. Ты справишься со всеобщим любопытством?

— С твоей помощью.

В уголках его рта обозначились чуть заметные жесткие складки.

— Ты всегда можешь рассчитывать на мою помощь, Кейт. Я держу свои обещания.

Она кивнула. До сих пор Алекс не давал ей повода сомневаться в этом. Однако она хотела бы знать, как сложатся их отношения, когда начнется повседневная супружеская жизнь.

Медовый месяц кончался. Завтра они отплывают из Новой Зеландии домой. Если честно, упоминание о Николь Фуве вызвало у нее беспокойство. Отчасти она даже сожалела о том, что Алекс привел ее в этот ресторан — лучший в Окленде. Как она была счастлива, пока Соня Бенелл не произнесла это имя.

— Почему ты не женился на ней?

Алекс промолчал. Он откинулся в кресле, его взгляд из-под опущенных век не позволял Кейт проникнуть в мысли супруга.

— Это были прекрасные три недели. Я наслаждался твоим обществом, Мери Кетлин.

Кейт нахмурилась. Ей по-прежнему становилось не по себе, когда он называл ее полным именем. Оно звучало в самые неожиданные моменты, и Кейт никогда не знала, чем это вызвано.

— Я с удовольствием познакомился с твоей семьей, — продолжал Алекс. — Твой отец мне понравился. Он человек сильный, прямой. Твоя мачеха тоже, кажется, приятная женщина, а сводные братья и сестры — чудные ребята. Жаль, что моя мать не примет тебя так же сердечно.

Кейт ответила кривой усмешкой:

— Я не в состоянии надарить столько, сколько ты.

Алекс развлекал семейство Кейт на широкую ногу: дальние прогулки на яхте, подарки, ужины в казино. Они были буквально ослеплены его богатством.

— Уверен, что наш брак — это самый выгодный контракт, который я когда-либо подписывал. Надеюсь, и ты не испытываешь сожалений, — в его голосе прозвучала озабоченность.

Кейт отрицательно покачала головой. Алекс не давал ей никакого повода раскаиваться в том, что она вышла за него замуж. Ей потребовалось совсем немного времени, чтобы научиться чувствовать себя спокойно в его присутствии и днем, и ночью. Скованность, которую она сперва испытывала, исчезла, как только Кейт поняла, что Алекс говорит именно то, что думает. Он предупредителен, добр, с ним всегда хорошо — и в постели, и вне ее. Жаловаться не на что.

— Ты счастлива со мной? — Голубые глаза вопрошали, настойчиво пытаясь проникнуть сквозь ее защитную оболочку.

Да, она счастлива, гораздо счастливее, чем могла ожидать. Несколько раз ей казалось, что она весьма близка к опасности влюбиться в Алекса. Но она не желала давать волю своим чувствам, и уклончивые ответы мужа относительно Николь Фуве только утвердили ее в этом намерении.

— Тебе так трудно сказать мне? — сухо спросил он.

Кейт взглянула на него, покраснев от смущения.

— Я очень ценю твое отношение ко мне.

— Кейт...

Он умолк, и неожиданно вспыхнувший огонь в глазах погас, раздался глубокий вздох. Алекс через стол потянулся к Кейт и, взяв за левую руку, поиграл кольцами, которые надел на ее пальцы сам.

— Ты не хочешь сдаваться, не так ли? — грустно произнес он. — Скотт, мерзавец, очень уж постарался лишить тебя всяких чувств. Но я снесу все его чертовы барьеры — даже ценой жизни, будь он проклят.

Резкость его тона повергла ее в трепет. Кейт попыталась вырвать руку, но безуспешно. Он смотрел ей в глаза с возросшей решимостью.

— Ты мне нужна вся, Кейт, и я не соглашусь на меньшее.

— Нет, — покачала она головой в знак протеста. — Не надо, Алекс. Ты все испортишь.

— Что я испорчу?

Из самого потаенного уголка ее сердца вырвался целый поток чувств, смущая и пугая. Кейт слишком страшила та сила, которая исходила от Алекса.

— Я счастлива с тобой. — Эти слова, сказанные в лихорадочной спешке, должны были, по ее мнению, успокоить его.

— Но ты думаешь, что это счастье ненадолго. Ты отступаешь под защиту своей независимости. Что же, по-твоему, вынужден делать я? Я не раздваивающийся стивенсоновский герой — не доктор Джекил и мистер Хайд. Ты можешь мне довериться, Мери Кетлин, — добавил он мягко, пытаясь убедить ее.

Она закрыла глаза, не выдержав его твердого взгляда. Вероятно, Алексу можно довериться, но только время способно убедить ее в этом — медовый месяц нельзя считать серьезным испытанием. Предательство появится вслед за соблазном, исходящим от Николь Фуве. И все же Алекс, кажется, человек слова. Кейт стиснула зубы, подавляя в себе слабость.

— Я знаю: ты будешь выполнять наш договор, Алекс.

— Но соглашение предусматривает только минимальные условия. Мы имеем право повысить свои требования.

— Я удовлетворена тем, что есть.

— Полностью?

— Достаточно.

— А если будет лучше, то это опасно.

Его проницательность заставила Кейт вздрогнуть.

— Чего ты добиваешься, Алекс? Ты сам заявлял, что тебе не нужны в браке никакие лишние чувства.

Он отстранился, выпустив руку Кейт, и откинулся в кресле.

— Действительно, говорил, — пробурчал он с сожалением. — Все дело в том, что я обязательно должен выйти из поединка победителем. Прости меня, Кейт. Я понимаю, почему ты мне не доверяешь, но, как ни странно, меня это задевает.

— Извини. Я...

— Нет, не оправдывайся. Ты не обязана отдавать мне больше, чем мы договорились.

Кейт вся вспыхнула от стыда — Алекс, конечно, давал ей гораздо больше.

— Я должна выжить по-своему, Алекс, — пробормотала она в смятении.

— Да, выживание — жестокая игра. Тут станешь безжалостным. — Неожиданно он улыбнулся ей, стараясь рассеять напряжение. — Уже пора заказывать десерт?

— Спасибо, мне не надо.

С облегчением Кейт поняла, что Алекс не собирается продолжать трудный разговор. Со дня свадьбы он иногда нежно, иногда с безоглядной настойчивостью, но постоянно стремился взять верх. Кейт не могла отрицать, что их отношения становились лучше только благодаря ему. Он освободил Кейт от бесчисленных мелких страхов, укрепил ее уверенность в себе, проявляя уважение, что развило в ней чувство собственного достоинства. Она испытывала признательность к мужу и с радостью отдавала ему свое тело, но душу, как и прежде, оставляла при себе. Алекс не любил ее. Он вообще, казалось, не нуждался в этом чувстве. Просто его «я» было слегка задето тем, что она не капитулировала перед ним окончательно.

— Не слишком ли сурово я обращался с тобой, Кейт? — мягко спросил он.