Вертолет бодро летел на запад. Внизу проплывали бескрайние приволжские леса; временами их рассекали скоростные шоссе. Полет длился уже двадцать с лишним минут, и за это время, к удивлению самозваного экипажа Ка-44С, ни Бунин, ни пилоты, из под носа которых угнали вертолет, даже не попытались остановить их.

— Странно, — Нос в очередной раз достал из кармана коммуникатор. — Никто не звонит. Почему, как думаешь?

— Думаю, потому что нам готовят большой бенц! — хмуро ответила Маруся.

— Бенц — это что?

— Это вот, — и Маруся со зверским лицом ударила кулаком в ладошку.

— Будут сбивать? — попытался пошутить Нос.

— Запросто. От ракет комплекса С-800 «Ренегат» спасения нет, — поддержала шутку девочка.

— Профессор может многое, но вряд ли он способен на это, — теперь уже Носов говорил серьезно. — Скорее всего, принудят сесть где-нибудь по дороге.

— Как принудят?

— Словами.

— Мне плевать на слова Бунина. А тебе?

— Ну… Я думаю, они обратятся в службу безопасности.

— Ага, чтобы я там рассказала про покушение на моего отца? Нет, Носик, Бунин не такой дурак. Скорее всего он поднимет «Клипер-20»…

— Не поднимет. Ты что, не в курсе, что нас здорово потрепало во время возвращения из Шанхая? «Клипер» в починке. Я сам программировал автоматизированный ремонтный комплекс. Корабль будет готов только к вечеру.

— Выходит… Погоди, а Орел?

— Предмет действует исключительно при визуальном контроле. «Орел должен смотреть в глаза своей жертве», — процитировал неизвестный Марусе документ Нос. — Выходит, Бунину нас не достать. Он понимает это. Потому и не звонит.

— А Змейка? — не унималась Маруся. Семьдесят два часа, проведенные в тайге, научили ее многому. Девочка сейчас старалась учесть все негативные варианты развития ситуации.

— Нельзя перенестись в место, о котором не знаешь, как оно выглядит.

— Ну… — Маруся задумалась. — А если он посмотрит изображение кабины вертолета в сети?

— Все равно нельзя. Перенос происходит с небольшой задержкой. Следовательно, в движущиеся объекты переноситься тоже нельзя — промахнешься.

— Ты говоришь как Исинка.

— Я говорю как специалист.

— Кстати, о специалисте… К кому мы летим?

Нос замялся.

— Понимаешь, это такой, как говорится, широко известный в узких кругах мэн… В общем, он крутой хакер, но работает сейчас на один из Сколковских IT-центров. Его ник — Вайс-лорд.

— А с чего ты взял, что этот Вайс-лорд станет нам помогать?

— Ну, он любит такие замуты… — Нос усмехнулся. — И потом — он мне должен.

— Что должен?

— Я однажды прикрыл его. Давно, еще когда в девятом классе учился. Мы полазили на одном серваке, и нас накрыла система безопасности. Знаешь, что такое виртозавр?

— Нет.

— И слава богу. В общем, мы начали уходить, и виртозавр повис на Вайс-лорде. Ну, а я соорудил мостик, цепочку из проксей, ложный след. И эта тварь ушла по нему, а мы слились и…

— И что?

— И остались живы.

— А разве можно погибнуть в сети?

— Когда на тебя набрасывается виртозавр — запросто. Если он войдет в контакт с хакером, то начинает испускать низкочастотные шумы и выводить на монитор зрительные образы, разрушающие кору головного мозга и вызывающие спазмы сосудов. Это запрещенные технологии.

— А чего ж вы не обратились в киберполицию?

— А потому же, почему Бунин не может заявить на нас. Стоп! — Нос побледнел. — Бунин-то не может, а пилоты? Мы же угнали вертолет!

И словно в подтверждение его слов Надежда своим теплым голосом произнесла:

— На связи Нижегородский диспетчерский пункт. Требуют связи с экипажем. Повторяю…

— Не надо! — в два голоса воскликнули Маруся и Нос.

— Ну, и что теперь делать? — спросил парень, опасливо поглядывая на приборную доску.

— Молчать и лететь. Исинка! — Маруся тронула коммуникатор. — Ты можешь передать на их компьютер информацию, что в вертолете никого нет?

— Имитировать самопроизвольное включение исина и полет в автоматическом режиме? — уточнила та.

— Ну, да, наверное.

— Принято.

Нос с восхищением посмотрел на Марусю.

— Гумилева, а ты молодец!

Девочка ничего не ответила, только улыбнулась.

Прошло еще несколько минут, во время которых Исинка вела напряженный обмен данными с диспетчерским центром Нижегородского авиаотряда. Наконец она сообщила:

— После двенадцати попыток перехватить управление вертолетом контроль за его перемещением передан в Московский региональный центр слежения за воздушными объектами. Полет проходит согласно выбранному маршруту. Подлетное время — один час двенадцать минут.

— Фу-ух, — шумно выдохнул Нос. — Кажется, пронесло.

Облака они заметили минут через сорок. Поначалу на горизонте появилась узкая темная полоса. Она начала расти, наливаться густой синевой и вскоре превратилась в исполинский облачный вал, возносящий в небо похожие на башни курчавые вершины.

Зазвучавший в кабине голос Надежды был полон тревоги:

— Внимание! Передаю экстренную метеосводку. Штормовое предупреждение! Со стороны Северо-западного региона движется локальный грозовой фронт. Сила ветра может достигать сорока метров в секунду. Всем бортам предписывается изменить курс и по возможности уклоняться от вхождения в опасную зону. Повторяю!

— Исинка! — испугано вскрикнула Маруся.

— Идет обработка данных. Ждите. Для удобства коммуникации отключаю голосовую оболочку исина вертолета.

Минуту или около того Маруся и Нос заворожено наблюдали, как перед ними растут гигантские облака вертикального развития, похожие на грибы ядерных взрывов. Потом их вершины стали размазываться в наковальни, нависающие над крохотным вертолетиком. Густая синь туч превратилась в свинцовую черноту. Заблистали молнии. Вертолет качнуло раз, другой — и затрясло, как в лихорадке.

— Согласно расчетам, при маневре уклонения от встречи с грозовым фронтом нам не хватит топлива, чтобы долететь до Сколкова, — сообщила наконец Исинка. — Вероятность катастрофы вертолета в случае сохранения прежнего маршрута следования — восемьдесят семь и три десятых процента. На принятие решения у вас не более пятнадцати секунд. В случае отсутствия указаний я изменю курс самостоятельно.

Маруся посмотрела на испуганного Носа.

— Ну?

— Я не знаю! Может, сядем, переждем?

— При выполнении посадочного маневра и последующего взлета будет выработано все имеющееся на борту топливо, — немедленно подсказала Исинка и добавила: — У вас осталось восемь секунд.

— Ну?! — повторила свой вопрос Маруся.

— Не нукай! — разозлился Нос. — Не знаю я! Не знаю!

— Шесть секунд!

— Может, проскочим?

— Пять секунд!

— А если нас долбанет молнией?

— А если нет? У нас двенадцать с лишним процентов на успех!

— Три секунды!

Тучи уже превратились в сплошную непроглядную стену, вставшую над вертолетом. По выпуклому лобовому стеклу побежали первые дождевые капли. Одинокая чайка, невесть зачем залетевшая сюда с волжских берегов, белой черточкой наискось сорвалась в пике, но ураганный ветер подхватил птицу, закружил и унес куда-то вниз.

«С нами будет то же самое», — подумала Маруся.

— Две секунды!

Нос заскрипел зубами, зажмурился…

— Летим в грозу! — крикнула Маруся.

— Принято! — отозвалась Исинка.

Потоки воды хлестали по кабине вертолета так, словно ее поливали из пожарного брандспойта. Видимости не было никакой. За выпуклыми стеклами сгустился ночной мрак. Лишь изредка его прорезали гигантские огненные зигзаги молний. Раскаты грома сотрясали Ка-44С, не помогала даже система звукоизоляции.

Маруся и Нос прижались друг к другу и молча наблюдали за этим буйством стихии. Вертолет кидало то вверх, то вниз. Время от времени Исинка сообщала:

— Высота — семьсот. Видимость — ноль. Пересекли границу Нижегородской и Владимирской областей. Сильный встречный ветер. Расход горючего увеличен. Подлетное время возросло до полутора часов.