Марина Ивановна была самой старшей из сотрудников, она занималась ежегодником, название которого не произнесешь с первой попытки. Она не состояла вштате института, а была прикомандирована от фирмы-соучредителя. У Ольги от ежегодника осталось в памяти что-то сине-серое с красной полосой на корешке.

Теперь она понимает, что задача ежегодника была проста и незатейлива: отчитаться за бюджетные деньги, переброшенные в институт в результате выполнения сложной схемы. Он – единственное, произведенное на эти деньги, что можно потрогать, хотя бы выбрасывая вмусорную корзину.

Ольга так и не поняла, что именно делала вэтом институте. У нее вто время были свои проблемы. Кней приехал Юрий…

Однажды Марина Ивановна вызвала Ольгу вкоридор – к пятачку для свиданий, как называли закуток, вкотором синел пластиковый бачок с питьевой водой – хозяева «ставили» воду сотрудникам бесплатно. Протягивая Ольге белый пластиковый стакан, Марина Ивановна сказала:

– Приглашаю к выходу.

– Но они опять начнут шипеть. – Ольга оглянулась на дверь. – Они хотят, чтобы мы сидели как пришпиленные.

– Тогда скажу иначе. – Она отпила воды. Судя по тому, как блестели ее глаза, Ольга поняла, что в словах Марины Ивановны кроется что-то другое.

Она тоже отпила и шепотом попросила:

– Говорите скорей.

– Какая нетерпеливая, – тянула Марина Ивановна. - Я приглашаю тебя к исходу. Отсюда. Навсегда. – Она огляделась по сторонам. – Чтобы никогда больше не видеть эти полосатые стены, эти миленькие постеры с обложками моего ежемученика.

Ольга засмеялась:

– Вам так опротивел ежегодник?

– Спрашиваешь. Я, оказывается, даже за деньги не могу заниматься ерундой.

– Куда же вы нас уводите? – спросила Ольга, чувствуя невероятную легкость в душе, которая явилась внезапно и которую она не испытывала уже давно.

Может быть, в последний раз в тот самый миг, когда открыла дверь и увидела на пороге Юрку. Она ждала его? Разве? Да, конечно, ждала. Как ждала она и чего-то подобного от Марины Ивановны, которая намекала, что есть вариант для обеих и это вот-вот решится.

– Я увожу нас туда, где мы просто необходимы, – с пафосом произнесла Марина Ивановна. – Так принято было говорить у взрослых, когда ты была еще школьницей. – Она усмехнулась. – Теперь я скажу иначе: я нашла место, где нам с тобой будет хорошо. – Марина Ивановна еще отпила воды, выплеснула остатки в раковину и объявила: – Туристическая фирма «Солидклиент». Старший менеджер-администратор – это я. Просто менеджер – это ты. – Она замолчала, наблюдая за младшей коллегой. – Мне нравится твое лицо, – насмешливо заметила она. – Такое стало ро-озовое. Ты красивая девочка, Ольга Ермакова.

– Я?- изумилась Ольга, покраснела еще гуще, подняла руку и выпустила пряди, заложенные за уши. Они прикрыли щеки, но наполовину.

– А ты не знала! Брось притворяться. Не поверю. Каждая знает, как выглядит. Смотрится в других и видит себя.

Ольга вскинула светлые брови.

– Непонятно? Скажу проще – ты же видишь, какие мужчины провожают тебя взглядами. Вот такая ты и есть.

Ольга пожала плечами:

– На меня никто не смотрит и никогда не смотрел.

– Еще бы, – засмеялась Марина Ивановна. – Кому хочется схлопотать промеж глаз от твоего морпеха? Сумасшедшие есть, но меньше, чем красивых женщин.

Ольга фыркнула. Она никогда не думала о том, какая она. При ней всегда был Юрка Орлов. Он и теперь при ней. О собственной красоте размышляют, когда хотят кого-то привлечь, считала она.А ей зачем?

– Поэтому… еще и поэтому, что ты хороша собой, а не только из-за английскогои греческого, которые знаешь, ты, Ольга, подойдешь фирме. Фэйс-контроль, дорогая, для нас с тобой не проблема.

Марина Ивановна вздернула подбородок, будто специально изучала перед зеркалом свое лицо. Вот при такомповороте головы шея молодая. Она поворачивала голову так. Марине Ивановне к пятидесяти, знала Ольга, но для своих лет она в полном порядке. А если смотреть на нее при неярком свете, как сейчас, то десять лет можно отбросить совершенно спокойно. Высокая, с прямой спиной, дорого и стильно одетая женщина спепельными пышными волосами.

– Знаешь, еще пять лет назад меня бы не взяли в такую фирму, – продолжала Марина Ивановна. – Но многие хозяева уже накушались молодых идлинноногих. Кому-то ведь ина фирму надо работать, а не только на диване… на хозяина. – Она усмехнулась. – Поэтому сейчас нанимают даже до шестидесяти. Но иэто нас не должно волновать, Ольга. Потому что мы идем работать к моей давней знакомой Наталье Дорошиной. Это не ее личная, конечно, фирма, но хозяин ссамого начала поставил на нее. Они вместе работали в прежней жизни.

– Подруга? Ваша подруга? – повторила Ольга.

– Я бы так не сказала, – уклонилась от прямого ответа Марина Ивановна. - Унас сНатальей… как бы сказать точнее, всегда были… напряженно-приятельские отношения.

Ольга еще отпила глоток безвкусно-чистой воды испросила:

– Из-за чего-то?

Марина Ивановна вздохнула.

– Подробности как-нибудь после, но скажу так: она – коренная москвичка, я из Твери. Она не замужем. Я замужем. Ее мать была домработницей у генерала. Мой муж – племянник этого генерала. Понимаешь?

– Да-а, – неопределенно ответила Ольга. – Но вы могли бы не встречаться…

– Не могли бы. Потому что у нашего генерала принцип – он не признает и не принимает кастовых различий. Он, между прочим, не скрывает, что Наталью он «поступил» в иняз. Она туда бы ни за что не прошла. Он устроил ее на работу в прошлой жизни, а теперь попросил взять меня к себе. – Марина Ивановна улыбнулась. – Мы с мужем были у него в гостях, он спросил, за сколько я хожу сюда. – Она потыкала указательным пальцем в пол. – Я сказала. Он посмотрел на меня, будто хотел понять, в себе я или нет. Потом робко, что ему несвойственно, словно у тяжелобольной, спросил: «Тебе так нравится ежегодник?» Да нет, говорю. А он смеется: «Маринушка, бесплатно можно только по любви». И погрозил пальцем.

Ольга расхохоталась:

– Настоящий генерал. Я таких видела. Мой отец военный, я слышала их шуточки.

– А через два дня мне позвонила Наталья. Я к ней сходила. Рассказала о тебе. Дальше ты все знаешь.

Ольга кивала, ожидая, когда наконец Марина Ивановна скажет, почему ей-то, Ольге, так повезло.

Коллега словно угадала вопрос:

– Я тебя тащу за собой по двум причинам, Ольга Ермакова. Мне с тобой удобно работать, я проверила. Это первая причина. Вторая – я издавна придерживаюсь принципа «СП».

– А что это такое? – Ольга удивилась. Она никогда не слышала ничего такого от Марины Ивановны.

– Союз провинциалов. – Она засмеялась. – Ты ведь из Вятки, верно? Я знаю, у тебя квартира в Москве – повезло с родителями, работа у тебя вот здесь. – Она снова потыкала пальцем в пол, и Ольга заметила, какой у нее безукоризненный маникюр. – Парень у тебя есть. Но тоже из Вятки. Я слишком хорошо знаю, что такое стать своим в чужом городе. Мне помогли, поэтому я тоже хочу тебе помочь поскорее продраться через завалы. У тебя есть все, что надо, чтобы поскорее въехать по-настоящему в этот город. Он совсем не такой, он не тот, в котором ты пока живешь.

– Спасибо. – Ольга выпила залпом воду. Она не до конца поняла, что имеет в виду Марина Ивановна. Но поняла главное – в ее жизни происходят перемены. К лучшему.

– Пожалуйста, Ольга. Мы выходим на работу ровно через две недели.

– А где эта фирма?

– В отличном месте, на Гоголевском бульваре. Там есть два старинных дома, а между ними – щель. Нам туда. В глубине двора, тихо, солидно, по-европейски. А зарплата, – она втянула воздух, – не совсем европейская, конечно, но будет в два с лишним раза выше, чем тебе платит наша деревенская парочка. – Марина Ивановна кивнула в сторону металлической двери с кодовым замком.