Он хорошо рассмотрел это создание. Худющий, кожа посеревшая, глаза, впавшие и белков почти не видно…

Мальчик так испугался, что не мог даже закричать. Это создание долго смотрело на него, молча, а потом сказало едва различимо:

— Когда-то у меня тоже был сын…

Больше, он ничего не успел сказать, потому, что сзади послышался низкий протяжный вой. Кто-то из шестерых внизу замети их, и стая бросилась к ним.

Странное создание, стоявшее рядом, подхватило его, и понесло, быстро перепрыгивая через скалы по направлению к городу. Стая преследовала их по пятам. Казалось, что им не добраться. Но добравшись до отвесной скалы, на которую практически невозможно было взобраться, такой гладкой она была, создание воспользовалось единственной попыткой спасти ребенка. Оно подпрыгнуло максимально высоко, как могло с учетом разгона от бега и дополнительной ноши на руках, и, достигнув максимальной точки прыжка с силой, подбросило ребенка вверх. Мальчик смог уцепится за край скалы и, подтянувшись взобраться наверх. При свете лунной ночи он видел, что, то странное создание, которое спасло его от своих сородичей, упало вниз и сильно пострадало от падения. Оно больше не говорило. Только лежало и скулило.

Мальчик видел, как вожак подал сигнал, и всей стаей отступника казнили.

Седрик остановился ненадолго, но переведя дух продолжил:

— Тогда горожане не поверили мальчику, уж слишком невероятной казалась его история. Но все же пошли проверить могилы на кладбище. Оказалось, что почти все свежие могилы разрыты, а трупы исчезли. Тогда сильные горожане пошли в гроты, что бы убить трупоедов. Но их попросту не нашли в том месте про которое говорил мальчик. И про них забыли, а кладбище перенесли в другое место.

Но тела покойников снова стали пропадать через какое-то время. Начал пропадать и скот. Последней каплей стало то, что пропал кладбищенский сторож.

Горожане снова отправились выслеживать гулей.

В этом месте Седрик замолчал.

— И что? Что случилось? — Тацки схватил элементаля за руку, так хотелось ему услышать продолжение.

— Не вернулся ни один горожанин, — тяжело ответил ему Седрик. — К тому моменту, когда в городе спохватились, гулей было столько, что они без труда одолели полсотни сильных и смелых мужчин.

— И что вы ничего не сделали? — воскликнул пораженный эльф.

— Конечно, сделали! — возмутился элементаль. — Сюда прибыли имперские войска, но было уже поздно. Мы не могли ни выследить их, ни заманить в ловушку, ни истребить каким-либо заклятием. Они до того обнаглели, что стали приходить в город по ночам. Они не трогали тех, кто был в домах. Но не щадили тех, кто оказался на улице.

Тацкиниэль больше ничего не спрашивал. Он думал над услышанным. Ведь по сути дела горожане были сами виноваты в своей беде. Тацки вздохнул.

— Ты чего? — удивился Седрик. — Вот уж не думал, что тебе до такой степени жалко горожан.

— А мне и не жаль. Они сами виноваты, — снова вздохнул Тацки. — Мне просто вспомнилась Доми. Знаешь она какая? Если бы Домино была здесь, то нашла бы способ не только избавить горожан от гулей, но и гулей от проклятия!

— Ты по ней скучаешь? — спросил элементаль, пытаясь выведать нужную ему информацию.

Только Тацкиниэль все же вырос в Темном бору и был натаскан на такие вещи не хуже Седрика. Поэтому только улыбнулся:

— Хочешь спросить, кем она мне приходиться и, нет ли конкурентов у твоего хозяина?

— Сиель мне не хозяин! — буркнул в ответ Седрик, недовольный то ли тем, что его так быстро раскусили, то ли тем, что раскусил его незнакомец, которого он знает всего ничего. Отрицать очевидное, меж тем он не стал.

— Когда я видел Домино в последний раз, перед похищением сердце её было не занято, — ответил ему честно Тацкиниэль. — Когда увидел её рядом с вашим Сиелем, то засомневался. Хотя, она уже влюблялась, например, в Николлу Сейндвина. Как показала практика, это проходящее. Если только ваш Сиель даст повод.

— Хорошо, что наш Сиель не из тех, кто дает повод, — ответил в тон ему Седрик.

— Ему же лучше, если это действительно так, — просто ответил эльф, и предупредил. — Потому, что можешь считать, что у Домино четыре брата. Я, Алоис, Данте и Бинкиниэль. И это если не брать в расчет саму Доми. Уж поверь, она себя обижать не даст…

— Сиель никогда не обидит свою королеву! — обиделся за своего друга и начальника Седрик.

— Стоп, стоп, стоп! Притормози, не гони коней! — неожиданно остановился прямо посреди улицы Тацки и спросил: — Когда это Доми успела дать ему согласие на брак?

— Ну, пока не успела… — слегка смутился Седрик. И одновременно разозлился на себя, что выдал этому эльфу важную информацию.

— Знаешь, у Домино я научился одной очень хорошей поговорке, — улыбнулся ему в ответ Тацкиниэль. — Она всегда говорит: "Сказал слепой увидим!".

— Это ты к чему? — с подозрением спросил Седрик.

— Что бы ваш Сиель не сильно губу раскатывал! Домино есть Домино! — ответил ему Тацки и, видя все большее подозрение на лице у элементаля, поспешил объяснить: — Она ж ещё совсем как ребенок. И воспринимает все совсем иначе!

— Не понимаю, — развел руками Седрик. А на лице у него было написано, что он думает, что эльф пытается сделать из него дурака.

— А что тут понимать? — пожал плечами Тацки. — Для неё одно дело крутить с кем-то любовь и совсем другое дело выйти за него замуж…

— Все равно не понимаю, — озадачено сказал Седрик. Теперь он и вправду не понимал, поэтому попытался прояснить ситуацию. — Я думал, что все девушки хотят замуж…

— Ну, если ты ещё не понял, то наша Доми это не все девушки! — принялся объяснять ему эльф вещи, которые ему самому казались очевидными. — И так, просто для справки, замуж она не хочет. Для неё это нечто ужасное. Ей кажется, что после обряда бракосочетания и не живут вовсе. Так, что пусть ваш Сиель запасается терпением. Потому, что просить придется долго и нудно. И кстати, у вас нет какого нибудь пророчества, связанного со свадьбой или с её появлением в Хелле?

— Нет. А что? — спросил слегка сбитый с толку элементаль.

— Просто, она терпеть не может, когда её используют. Такой уж у неё характер. Костьми ляжет, но сделает по-своему! — пояснил Тацки.

— Ну, в этом они с Сиелем очень похожи, — улыбнулся Седрик. — Он тоже такой же. Если что решил, то так оно и будет. Так, что посмотрим, у кого больше воли к победе. Тем более, что насколько я знаю своего командира, у него уже было несколько планов, как на ней жениться, ещё до того момента, как он осознал, что хочет, что бы именно она стала его королевой!

— Вот, и Рейнон Айнарин так точно думал, — принялся просвещать его Тацки. — И у Риордана Айнарина был такой же подход. А про Николлу Сейндвина я вообще молчу…

— Так, ведь между ними пробежала искра… — попытался горячо возразить элементаль, но был безжалостно перебит Тацкиниэлем:

— Ну, между нею и Сейндвиным так вообще костер горел. И чем это все кончилось?

— Неужели, она такая ветреная? — не мог поверить своим ушам Седрик. Ему она показалась совсем другой. Не мог же он так в ней ошибиться?

— Нет, просто, она не прощает предательства, — развеял его подозрения Тацки. — А все трое предали её тем или иным способом. Вот и расплачиваются.

Седрик больше ничего не спрашивал. Он крепко задумался о чем-то своем, поэтому, когда с ним Тацкиниэль снова с ним заговорил, вздрогнул от неожиданности.

— Что? Прости, я прослушал.

— Говорю, почему гули? — терпеливо повторил свой вопрос Тацки.

— В каком смысле? — все так же не мог понять, что от него хочет эльф, Седрик.

— Ну, что за название такое? — попытался более конкретизировать Тацкиниэль. — Кто его придумал? Или они сами вам как-то сказали? Ну, там послание какое-нибудь черкнули…

— Они не выходят с нами на контакт, — невеселым голосом ответил ему элементаль. — И вряд ли ещё умеют контактировать или говорить. Просто, когда они выходят на охоту издают этот звук, словно говорят: "Гули, гули!". Отсюда и название.