Отлично! И ведь Джо предупреждал ее! Теперь она стала пленницей, и ей придется смиренно дожидаться спасения в роли непрошеной гостьи Гектора. А пока Гектор, который ничего не имел против отдыха стоя, был в лучшем положении: Мери не на что было даже присесть, если только она не сгребет в уголке часть его соломы.

Это она и сделала, принеся должные извинения, и, усевшись спиною к стене, обняла свои колени и принялась наблюдать, как Гектор дремлет, кивая, слушать мягкую поступь его копыт на земляном полу, когда он расслабился и привычно перенес основной вес на задние ноги. И вскоре она задремала сама.

Мери проснулась, когда уже начали сгущаться сумерки; ее разбудил шум, который по сравнению с убаюкавшей ее тишиной был исполнен тревоги. Гектор, тоже проснувшийся, пятился, мотал головой и никак не мог успокоиться. Судя по шуму из соседнего стойла, Мариэлла находилась в еще большей панике: она без устали переступала копытами, то отступая, то снова бросаясь вперед, в ее ржании был отчетливо слышен страх. Когда Мери поднялась на ноги, ей показалось, что весь вес кобылы приняла на себя загородка между стойлами. И Мери, уже окончательно проснувшаяся, быстро поняла почему.

В загоне Мариэллы появился дым! Коварные, медленные струйки дыма, извиваясь, просачивались в расположенные под потолком вентиляционные отверстия перегородки, и инстинкт уже предупредил обоих животных о возможной опасности. Пусть коням никогда не доводилось видеть открытый огонь, весь опыт предков сообщал им, что этих колечек дыма следует опасаться.

Мери застыла как вкопанная: она впервые в жизни почувствовала, что это значит; когда «волосы становятся дыбом». По телу ползли мурашки — от страха не столько за себя, сколько за лошадей, которых она была бессильна успокоить. Если она не могла выбраться из стоила не могли и они. Она не могла объяснить им, почему и сколько у них есть времени, прежде чем в дыму замерцают искры, покажутся языки пламени и оба стойла превратятся в огненный ад! Попасть в такую западню — и что за ирония: вдоль стен конюшни расставлены пожарные ведра и багры, но по ту сторону!

Пока Мери стояла там, борясь с собственным страхом, ей показалось, она слышит предупреждающий треск перегородки, и она заставила себя воззвать к Мариэлле, постараться успокоить ее. Но кобылу не мог поддержать не очень знакомый голос, и ее отчаянные метания и ржание усилились, пока Мери не взмолилась, чтобы старания Мариэллы не пропали — та могла бы вырваться на волю через дверь денника. Но Мери не могла пожелать того же Гектору, он все еще вел себя спокойнее кобылы, но в узком пространстве стойла ей уже сейчас стоило немалых трудов держаться на расстоянии от него, и Мери уже вообразила себе, как он начинает откровенно метаться и в этой панике сбивает ее с ног своим весом или беспорядочными ударами копыт.

Как она жалела теперь, что сняла уздечку и отдала ее Джо! Сейчас у нее не было ничего, что могло послужить поводом, хотя некоторые надежды ей все же внушал короткий — слишком короткий! — кусок соломенной скрутки, найденный в углу. Во вновь охватившем ее отчаянии Мери задергала щеколду на двери — еще одна насмешка судьбы; та даже не была задвинута! — и застучала по двери кулаками, прекрасно зная, что единственными живыми созданиями, что могли бы ее услыхать, были два перепуганных животных, запертых вместе с нею.

В соседнем стойле все еще не было открытого огня. Но дым стал плотнее, уже не змеясь, а с силой пробиваясь сквозь щели вентиляции облачками, он уже щипал ей горло и глаза, Потом пламя появилось, — первый язычок, неуверенно нащупывающий себе путь, как показалось Мери которая пока не могла увидеть его воочию, но заметила его отсветы в отверстиях под потолком, — и крик Мариэллы заставил похолодеть кровь в ее жилах.

И затем, когда надежды, кажется, не осталось вовсе, раздался ритмичный стук копыт во дворе... голоса подручных Барни Форда, вначале спокойные, потом крики... и шум медленно въезжающей во двор машины, замыкавшей конную процессию.

Мери не знала, что произошло потом… Но уже через несколько секунд и Мариэлла, и Гектор оказались на свободе, их успокаивали и ласкали двое работников, пока остальные окатывали водой горящее стойло. Она сама, — с вытянутыми руками, полуослепшая от дыма, — спотыкаясь, выбралась наружу и тут же упала в крепкие, руки Клайва.

Она не спросила, как или почему он здесь оказался. Она лишь испытывала благодарность за то, что в эту минуту рядом оказались его сильные руки, на которые можно было положиться, не заботясь о том, что за его спиною стоит Леони, по своему обыкновению абсолютно спокойная и элегантно одетая.

И когда срывающимся, ломким голосом Мери сказала: «Это я виновата! Я... я...» — он твердо распорядился: «Тихо. Помолчи минутку. Мери, ты меня слышишь? Уступи!», — и, положив ладонь ей на затылок, уткнул ее лицом в изгиб своего плеча. Ее нервы напряглись до такой степени, что, кажется, уже готовы были оборваться, и именно такое убежище было ей крайне необходимо. Подчинившись, она сумела побороть дрожь в ногах, и вместо холода паники по ее жилам побежала теплая волна радости. Она услышала, как он произнес ее имя, и теперь смогла наконец поверить, что это не в первый раз, что в редкие минуты он действительно забывал, что она попросту «мисс Смит». Успокоившись, уже готовая посмотреть ему в лицо, не показывая этой нечаянной радости, она подняла голову. Но лицо Клайва по-прежнему было слишком близко, чтобы она могла увидеть его четкий образ, поэтому взгляд ее скользнул дальше, за его спину, и упал на что-то холодное и уродливое — на что то, что слишком быстро промелькнуло в бесстрастном лице Леони.

Глава 8

— Все нормально? — Задав вопрос, Клайв отстранил Мери, поддерживая ее обеими руками под локти, и затем отпустил.

— Да. Глупо с моей стороны... — Она пробежалась пальцами по спутанным волосам и поискала Мариэллу и Гектора. — Лошади?

— Отделались испугом, — ответил ей Клайв. — Но еще немного, и им пришлось бы совсем несладко. И как вас только угораздило оказаться запертой в стойле Гектора? Или нет, с кобылой? Страшно сказать, какие клубы дыма вырвались оттуда вместе с вами.

— С Гектором. — Но в эту минуту прибыли Барни с Нелли, и при виде столпотворения во дворе Барни выскочил из машины с озадаченным «Какого черта тут происходит?». Мери пришлось подождать со своим рассказом.

— Фью-ить! — присвистнул Барни, и его лицо угрожающе потемнело. Он заглянул в почерневшее от дыма стойло Мариэллы, бросился туда, где в отдалении стояли обе лошади, наскоро осмотрел их и только тогда обернулся к группе подручных. — Кто из вас ставил в загон Мариэллу? Ты, :Бен, так ведь? Курил, несмотря на распоряжения?

— Да, сэр. То есть нет, сэр. Я хочу сказать, я ее ставил, но я не курю, сэр.

— Точно ведь, не куришь. Кто-то еще был с тобой или болтался поблизости, развлекая тебя разговорами?

— Не думаю, сэр. Люди так и шастали по двору все время, что я был там.

— Это было утром, после прогулки, и ее больше не выводили. Кто был рядом, когда ты вытирал ее, можешь вспомнить?

Бен, видно, растерялся:

— Все остальные были тут же, готовились выехать с лошадьми. Явился тот торгаш из Рингвуда, и кто-то сказал ему, что вас сейчас нет, сэр.

— Он подходил к стойлу Мариэллы? Он курил?

— Он просто постоял снаружи, наблюдая за Беном минуту или две, но я не могу сказать, была ли у него сигарета, сэр, — вставил парень, разговаривавший с торговцем.

— И еще мисс Криспин заглянула сказать, что Мариэлла ей сегодня не понадобится, поскольку она o6eдает с мистером Дервентом...

Барни сделал Бену знак замолчать и, повернувшись, уставился на Леони:

— Может быть, это ты курила в Стойле Мариэллы нынче утром?

Леони пожала плечами:

— Мой милый мальчик, с чего ты взял, что я мoгy запомнить такую ерунду? Я просто зашла на минутку сказать Бену, что лошадь мне сегодня вряд ли потребуется. И даже если курила, как, интересно, может сигарета вызвать пожар через столько времени?


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: