По крайней мере, если она будет вынуждена уйти, то получит небольшую плату от вампиров. Достаточную, чтобы купить билет на автобус и покрыть расходы на проживание в течение месяца или шести недель, если будет экономить.

Хоть это и было бы новым началом, но также это бы означало лишиться любой надежды на примирение с Гидеоном. Мысль была слишком болезненной, чтобы думать об этом. У неё все ещё было несколько дней, чтобы попытаться переубедить его. Она постоянно высматривала его, но видела его только один или два раза, а он все также продолжал держать дистанцию. Дженна знала, что если она попытается связаться с ним, то это привлечёт лишнее внимание, которого он не захочет.

Им было разъяснено, что любое взаимодействие с парнями, не входящими в десятку избранных, строго запрещено.

- Я собираюсь вернуться. – Джули указала в сторону своего отеля. Хоть вампиры и продолжали упорно называть его человеческим жильём, Дженна думала о нем, как об отеле, потому что он и был таковым. Отличие лишь в том, что они не должны были платить за проживание.

Дженна пока не хотела возвращаться. Кажется, здесь всегда была та или иная группа вампиров, которая практиковала либо борьбу, либо искусство фехтования. Или просто тренировалась. Это немного напомнило ей то, что, по ее мнению, делают ребята, если бы эта была тренировка спецназа. Прямо сейчас было тихо. Мирно, расслабленно и безмятежно. Именно то, что ей нужно. – Думаю, я задержусь. – Она улыбнулась Джули, которая кивнула в ответ.

- Я собираюсь пойти и почитать у бассейна. У нас ещё много времени, чтобы подготовиться к сегодняшнему вечеру. Ужин и танцы… - она закатила глаза. – Я изо всех сил пытаюсь представить, как эти большие, крепкие вампиры покажут себя на деле.

Дженна сглотнула и заставила себя улыбнуться.

– Они могут тебя удивить.

Они попрощались, и пока Дженна наблюдала, как Джули уходит, она мысленно вернулась на полтора года назад, когда впервые встретила Гидеона. Ее губы изогнулись в небольшой улыбке.

Дженна не была уверена, как долго она стояла там, наблюдая за лебедями, вспоминая ту первую ночь с Гидеоном. Вспоминая, как ее стошнило на него.

 На ее щеках до сих пор появлялся румянец от мысли, как она утопила его… их обоих в тёплой, зловонной рвоте. Единственное утешение состояло в том, что по большей части это была водянистая субстанция с непонятными кусочками того, что выглядело как морковь, но не могло быть ею, поскольку она ее не ела. На следующее утро доказательства, случившегося все, ещё были на ее одежде. На следующее утро… она закрыла глаза, снова вспоминая это… ее щеки начали гореть…

Утро после эпизода с рвотой навсегда запечатлелось в ее памяти. Она до сих пор помнила каждую деталь. Когда Дженна проснулась, ее голова раскалывалась. Во рту было такое ощущение, будто она сосала трубу от сточных вод. Дженна сначала окинула взглядом комнату, не в состоянии что-либо рассмотреть. Ей было слишком плохо, чтобы голова хорошо соображала, она положила ладонь себе на лоб и застонала. Ее пустой желудок заурчал.

Какого черта?

Она больше никогда не будет пить. Особенно, если это будут напитки розового цвета и по вкусу напоминать безалкогольную содовую, или же если они будут подаваться в маленьком стакане. Забудь. Она облизала губы, но ее язык пересох. Резкий свет через белые шторы заставил ее зажмуриться. Подождите грёбаную секунду. Откуда в ее комнате были белые шторы? Да никогда. Одним из грешных удовольствий Дженны был сон в выходные. Ее шторы всегда были темными: идеально черными, фиолетовыми или темно-синими.

Эти же были белыми. Она прищурилась от резкого света, когда материал распахнулся из-за открытого окна. Комната была оформлена со вкусом. В углу располагался письменный стол со стулом. На прикроватном столике лежали телефон, ручка и блокнот. Это был отель. Она нахмурилась.

Дженна села в кровати, а простынь, покрывавшая ее, собралась вокруг бёдер. О Боже! Она была нагой, как голая задница, как в тот день, когда она родилась.

Девушка ахнула.

А потом завизжала, когда чей-то смех прозвучал рядом с ней. Дженна ухватилась за свою грудь, резко повернув голову вправо, чтобы увидеть, кто, черт возьми, был с ней.

Срань небесная.

Дженна вспомнила, как познакомилась с ним и спутанные обрывки их разговора. 

– Забудь о десятке, ты как минимум тянешь на двенадцать, - произнесла она.

Здоровяк из прошлой ночи лежал на спине, его руки были за головой. Простыня едва прикрывала его достоинство, которое, как она могла заметить, было чертовски большим. В ее и до того пересохшем рту стало совсем, как в пустыне. Ленивая полуулыбка появилась на его лице. Его тёмные глаза сверкали. Щетина покрывала его мужскую челюсть, акцентируя внимание на ямочке на подбородке. Забудь о десятке, даже если она и дала ему двенадцать балов, это, вероятно, было бы слишком большим приуменьшением. Он был горяч.

А ещё он был очень голым и совершенно незнакомым. Она даже не могла вспомнить его имя. Дженна взглянула вниз. Она все ещё прикрывала руками свою грудь. Они оба были совершенно голыми. 

– О, нет! Подожди минутку… мы? Мы с тобой…

Дерьмо!

Он покачал головой. 

– Я бы никогда не воспользовался самкой, которая находилась под воздействием алкоголя. У меня больше чести.

Дженна сжала ноги вместе. Она не чувствовала боли в том месте, и она не была липкой, но это ещё ничего не значило. Девушка, прищурившись, посмотрела на него. 

– Думаешь, я вчера родилась? Мы оба голые и в гостиничном номере. Что-то должно было случиться. – Хотя мысль о сексе с парнем, таким сексуальным, не казалась такой уж плохой, как должна была быть. Он был совершенно незнакомым человеком. Возможно, был серийным убийцей. Хотя, она ни капельки его не боялась.

Здоровяк сел, его мышцы перекатывались и бугрились. Простынь упала опасно низко около его бёдер. Его рельефного пресса было достаточно, чтобы заставить ее глазеть. У него была пара мускулистых предплечий и бицепсов, из-за которых ей хотелось рыдать. Полный комплект с его широкими плечами. Она резко посмотрела на него, одна из его бровей была приподнята. 

– Я заметил, что ты родилась не вчера. Это совершенно очевидно. – Его глаза опустились к ее груди, и она почувствовала, как ее соски затвердели под ее ладонями. Ее близняшки, казалось, пытались выскочить из-под ее рук. Не бывать этому, девочки.

Его взгляд поднялся к ней. 

– Что касается прошлой ночи… ты отключилась сразу же, после того, как облевала нас обоих.

Тепло образовавшееся вокруг ее груди, начало подниматься по ее шее и на ее лицо. Ей пришлось постараться, чтобы удержать зрительный контакт. 

– Я сожалею об этом. Обычно я не пью столько, и я ничего не ела с обеда, который состоял из небольшого салата. Я буду рада оплатить твою химчистку. – Она заставила себя заткнуться. – Ты уверен, что мы не… ну, знаешь? – Она подняла на него брови.

Парень усмехнулся. Звук был насыщенным и глубоким. Она тяжело сглотнула, так как ее соски затвердели ещё больше, угрожая проткнуть ее ладони.

Он покачал головой. 

– Я не смог просто оставить тебя там. Без сознания и уязвимой. – Он пожал своими большими плечами. – Я решил взять тебя сюда с собой, чтобы ты могла поспать. Я должен был раздеть тебя, извини, что должен это сказать, но ты ужасно воняла… мы оба. Но я тебя не трогал. Если бы я это сделал, то ты бы наверняка это запомнила.

Что-то глубоко внутри ее желудка сжалось, и ее клитор буквально запульсировал. Дженна прикусила нижнюю губу. Каким-то образом, она просто знала, что он был прав. Если бы этот парень дотронулся до неё хотя бы одним пальцем, она запомнила бы. Пьяная и наполовину без сознания, она запомнила бы каждую секунду. Разочарование распространилось внутри неё, но она быстро взяла себя в руки. Он был незнакомцем. Великолепным, сексуальным, мужественным… но все ещё незнакомцем, напомнила она себе.