— А вот и вы, — окликнула их с кухни Рут. — Я сохранила для вас еду горячей.

— Боюсь, мы потеряли счет времени, — сказал Карлос, ни к кому не обращаясь.

Муж Рут поднялся. Он был высоким мужчиной с бугристым шрамом, проходящим от горла к челюсти.

— Мы еще не познакомились. Дрю Стивенс.

Лейси пожала протянутую руку.

— Лейси Вест. Как поживаете?

Он задержал ее руку и тепло улыбнулся, после чего перевел взгляд на Карлоса.

— Я уже говорил, что все, что мы делаем, делаем хорошо. Как вам у нас?

— Это невероятно. Очаровательно. Я никак не могу поверить, что я здесь.

— Мы с Рут знаем, что вы имеете в виду, — дружелюбно сказал он, отпуская ее руку. — Мы приехали сюда тридцать шесть лет назад и с тех пор никуда не уезжали. Садитесь. Рут специально в вашу честь приготовила цыпленка.

Лейси не нужно было предлагать дважды, и она заняла место возле Дрю. Обед проходил оживленно, Стивенсы и Карлос развлекали всех, отвечая на вопросы. Но когда время подошло к восьми, Макс объявил, что пора спать. Ночь в Глейде опускается быстро, и завтра утром они начнут снимать в шесть. Людям надо выспаться.

— Я провожу тебя до хижины, — заявил Макс, хотя Карлос очень просил ее остаться. — В сценарий внесены небольшие изменения, и мне надо их с тобой обсудить, прежде чем начать съемку.

Лейси невольно представила себе, с какими пугающими обвинениями столкнется она, оказавшись наедине с Максом. Пробормотав Карлосу слова сожаления и искренне поблагодарив Стивенсов, она вышла из комнаты вслед за Максом и всеми остальными.

К ее изумлению, он не сказал ни слова по поводу Карлоса, пока, освещая путь фонариком, вел ее к хижине. Только тут он зажег электричество.

— Сегодня днем мы обследовали окрестности в поисках подходящих мест для съемки и нашли, что лучше всего начать с заводи. Деревья над головой усеяны коршунами и черными ястребами. Мы также обнаружили семейство снежно-белых цапель. Место экзотическое, и освещение хорошее. Я набросал вчерне план и оставил его на твоем столе. Посмотри его перед сном.

Теперь Макс был весь в работе. Его прежний гнев, казалось, совсем пропал. Когда он становился таким, Лейси тосковала по той близости и интимности, которая когда-то связывала их. Когда он повернулся, чтобы уйти, она схватила и сжала его руку.

Сразу же его поведение резко изменилось.

Уязвленная его реакцией, она быстро выпустила руку.

— Макс, я не хочу указывать тебе, как делать твою работу, но сегодня днем, когда доктор Ривера показывал мне больных обезьянок в лаборатории, он заставил меня немного по-другому взглянуть на причины, почему обезьяны такие ценные. Я подумала, что можно снять его в главной роли, используя лабораторию как задний план. Эти два часа меня очень просветили.

Макс молчал так долго, что она засомневалась, слышал ли он ее. Или того хуже, собирается высмеять ее идею, обвинив, что она предложила использовать первого попавшегося смазливого мужчину.

И снова он удивил ее, сказав:

— А почему бы тебе не передать мне ваш разговор прямо сейчас, а ночью я поработаю над планом. Не сомневаюсь, Ривера с удовольствием пойдет нам навстречу, раз и ты участвуешь. Я возьму блокнот.

Она в отчаянии глядела на его удаляющуюся спину. Каждый раз, когда она думала, что достигла какого-то прогресса, Макс срезал ее такой репликой, что выбивал почву у нее из-под ног. Она быстро теряла надежду, что он когда-нибудь в нее влюбится.

Он тут же вернулся, пододвинул кресло вплотную к кушетке, уселся и вытянул перед собой длинные мускулистые ноги. Его гибкие движения притягивали ее взгляд. Он был так близко, и она страстно жаждала его прикосновения, улыбки, нежного взгляда…

По его просьбе она присела на кровать и попыталась в точности припомнить, что говорилось в лаборатории. Но ее отвлекали его пышные волосы. Из-за сырости они завились на лбу и шее. У нее возникло непреодолимое желание поиграть с ними.

Ее глаза скользнули по его умному лицу и остановились на твердой линии рта, который зажег в ней такой огонь, когда он впервые ее поцеловал. Ей вновь мучительно захотелось оказаться в его объятиях, забывшись в поцелуях.

Пойманная врасплох очередным вопросом, она попросила его повторить и так старалась найти точный ответ, словно от этого зависела ее жизнь.

— Я вижу, ты устала, а тебе надо еще просмотреть изменения в сценарии на завтра. В другой раз доделаем остальное.

Едва он встал, как она хриплым от страстного желания голосом попросила:

— Не уходи.

Макс ничего не сказал, но она вновь почувствовала перемену в нем. Увидев, как он весь напрягся, она пожалела, что не отрезала себе язык.

— Хижина доктора Риверы в противоположной стороне поселка. Похоже, тебе нужны его услуги. Судя по его поведению, он с самого обеда жаждет тебя. Если хочешь, я могу забежать к нему по пути и попросить его прийти к тебе пообщаться.

Лейси задохнулась от несправедливости этого замечания.

— Я ненавижу тебя, Макс Джарвис.

Наступила зловещая тишина, затем он произнес:

— На ненависть ты способна не более чем на любовь. У тебя есть одно достоинство. Молись, чтобы подольше сохранилась твоя красота. Когда она увянет, у тебя ничего не останется.

Холодность его тона обнажила такую глубину его боли, о которой она лишь догадывалась. Еще долго после того, как он вышел из хижины, Лейси, содрогаясь, лежала на кушетке, вслушиваясь в странные, жуткие звуки Глейда. Это было место, полное живности, созданной для охоты, и здесь охотились.

Пронзительный крик разорвал воздух. Это мог быть ее собственный предсмертный крик.

Как можно скорее надо возвращаться в Солт-Лейк-Сити и уехать из дома сестры. Валери найдет кого-нибудь другого присматривать за домом. Лейси уедет из Флориды и никогда больше не увидит Макса.

— Стань в уголок, Лейси. Вот так. Это та самая обезьяна, которую мы видели на прошлой неделе. Она прямо у тебя за плечами. Дай ей морковку. Замечательно. Теперь вытащи еще одну из кармана и положи на плечо. Я надеюсь, она спрыгнет с ветки за ней.

Хорошо поставленный голос Ника, похоже, не производил на обезьянку никакого неприятного впечатления, она продолжала таращиться на них, почесывая голову. Остальные члены группы устроились у воды, внимательно наблюдая.

Неожиданно Лейси пришло в голову издать низкий, стонущий звук, столь любимый Джорджем. Как по волшебству, обезьянка прыгнула на плечо Лейси и схватила морковку.

— Прекрасно, Лейси. Так и продолжай.

Она чувствовала себя ужасно глупо, но продолжала забавно гудеть. Обезьяна спокойно сидела на ее плече, и Ник успел сделать несколько изумительных кадров.

— Смотри, эта обезьянка прилипнет к тебе, пока ты будешь гулять у заводи.

Лейси продолжала свой путь мимо буйных зарослей у края голубой заводи, такой широкой и глубокой, что в ней могло разместиться целое поселение. Когда река разливалась, здесь ставили изгородь от аллигаторов, чтобы можно было спокойно купаться.

Лейси уже знала, что съемочная группа старается сделать все по высшему классу, некоторые сцены переснимались по много раз, чтобы добиться именно того результата, которого они хотели. Работа была изнурительной. Удушающий зной, надоедливые насекомые делали жизнь почти непереносимой.

Лейси уже достаточно доверяли как актрисе и фотомодели.

— Подойди к этому огромному папоротнику и постарайся, чтобы обезьяна не убежала.

Лейси выполнила указания Ника и очень осторожно опустилась на землю, свесив ноги над водой, боясь, что еще секунда, и обезьянка убежит.

Как и следовало ожидать, обезьянка спрыгнула с плеча и помчалась к мангровым зарослям. Но, к радости Лейси, на краю зарослей она остановилась и стала наблюдать, что делают люди. Лейси для интереса сняла свои теннисные туфли и стала болтать ногами в воде, надеясь, что обезьянка последует ее примеру.

Но вместо этого обезьянка схватила одну туфлю и вскочила на ближайшее дерево со своей добычей.