- Да, - Кинния кивнула. - Но на вас им нападать ни к чему. Вам пора идти дальше.

- Ладно, - не стал спорить Шелест. - Но лучше бы ты все-таки требовала у них играть нормальную музыку.

Встав с камня, он сделал два шага в указанном направлении, но, не удержавшись, обернулся и с лучезарной улыбкой сказал:

- Жаль, что нельзя еще поболтать. Ты мне нравишься.

- Думаю, мы еще встретимся, - Кинния благосклонно улыбнулась ему в ответ, села на камни и снова застыла почти недвижимым изваянием.

- Ничего умнее сказать не мог? - пыхтела Ют. - Эта Кинния явно только выглядит, как человек, а на самом деле... Слышал этот ужасный звук?

- Да перестань ты, - откликнулся Шелест. - Ничего плохого она нам не сделала, напротив, все доходчиво объяснила. Жаль, мы так и не спросили, почему там не было звезд... А звук - ужасный, это да, но если этот ор расчленить, кое-что можно использовать для очень крутой музыки!

Казалось, они преодолели большую часть пути, которая показалась не такой уж долгой и тяжелой. Зеленые равнины сменились каменистой местностью. Большие булыжники немного затрудняли дорогу, но больших неудобств не доставляли.

- Как думаешь, Легион был испытанием?

- Может быть. Что-то вроде преодоления страха, - сказал Шелест. - Или важно было удержаться от воровства этих листочков. Точно тебе говорю, эти звуки можно использовать с куда большей пользой!

Ют хихикнула.

- Я поняла, для очередной твоей дурацкой песни.

- И ничего не дурацкие у меня песни! - возразил Шелест. - Просто ты с музыкой их не слышала.

- Не слышала. Она только и есть, что у тебя в голове.

- Я же не виноват, что не могу ее из воздуха сделать. В любом случае, то, что мы еще встретимся с этой Киннией, меня смутило, - продолжал Шелест. - Она ведь так и сказала. А если подумать, то встретиться мы сможем только на обратной дороге, а это значит, что мы или не дойдем до Вавилона, или нам когда-нибудь придется из него уйти...

- Ты бы хотел остаться там навсегда?

- Конечно, - уверенно кивнул Шелест. - Если только это действительно окажется то самое место.

Он на минуту остановился. Каменистая дорога круто поднималась вверх. Шелест, глубоко вздохнув, устремился вперед. Подъем был нелегким - постоянно попадались камни, и здесь, если на секунду угасало внимание, это грозило падением вниз. В который раз Шелест пожалел, что у него нет крыльев, как у Ют.

Но он справился и своими силами. Добравшись до верха, Шелест с гордостью посмотрел вниз, на преодоленный путь. Потом развернулся и почувствовал, как гулко забилось сердце.

Перед ним темнела огромных размеров пропасть.

- Похоже, мы пришли?.. - полувопросительно изрек Шелест.

- «Дойдешь до ущелья, что смерти полно, его пересечь никому не дано», - кивнула Ют.

Шелест посмотрел сначала направо, затем налево. Пропасть бездонной расщелиной тянулась так далеко, что конца и начала ее видно не было, впрочем, как и противоположной стороны.

- Вопрос только в том, можно ли пропасть считать ущельем, - засомневался Шелест.

- Почему бы и нет? Все равно его «пересечь никому не дано». Вполне подходит под описание, старик же говорил не зацикливаться на тонкостях...

- ...но обращать на них первостепенное внимание, - закончил за нее Шелест. - Ладно. Что там дальше? Куда идти?

- Я тебе что, записная книжка? - привычно надулась Ют, но напомнила: - «Возникнут вопросы, куда повернуть, комета укажет неправильный путь».

- Ясно. Ждем кометы, - Шелест, как ни в чем не бывало, уселся немного поодаль от края пропасти, словно кометы имели обыкновение пролетать по небу каждые десять-пятнадцать минут.

- Даже если дождемся... - Ют взглянула на синее небо, которое едва тронули сумерки. - Увидим? Светло еще.

- Наверное, ночью появится, - предположил Шелест. - А вообще, по идее, раз так сказано - увидим.

- Мне бы твою уверенность, - пробормотала Ют.

Небо постепенно темнело и, к радости Шелеста, вскоре на нем зажглись многочисленные звезды. Тонкий серп месяца тоже порадовал своим присутствием.

В какой-то момент Ют нарушила тишину:

- Ты мне так и не рассказал, как вообще оказался здесь.

- А я и сам не слишком понимаю, - Шелест, не отрываясь, смотрел на небосвод. - Это как будто всегда было во мне. Как бы это сказать? Я чувствовал, что мир, в котором я родился и жил - не мое место. Но где оно, мое место, и какое оно, понять не мог. А потом я увидел тот город и сразу понял: вот мое место, я должен быть там. Только почему-то не добежал до него и оказался здесь.

- Ладно, раз должен, то мы до него дойдем, - решительно проговорила Ют. - Прогоним всю подсказку еще раз?

- Давай, - оживился Шелест.

Ют, решив не удовлетворяться выдачей банальной зубрежки, торжественно продекламировала:

Сквозь лес до рассвета, воду найди,

А далее следуй к истоку реки.

Дойдешь до ущелья, что смерти полно,

Его пересечь никому не дано.

Возникнут вопросы, куда повернуть,

Комета укажет неправильный путь.

За морем последует Света равнина,

Там Тьмы порожденьям дорога открыта

К земле Вавилона, города снов,

Где каждый погибнуть за веру готов.

Иди сквозь пустыню, что Флайтом слывет,

Граница со страхом в тот город ведет.

- Из этого может получиться неплохая песня, - рассеянно проговорил Шелест. - Только надо как-нибудь так...

И он браво пропел:

Через тень рассвета

Расстанься с миром этим

И следуй за ущельем,

Где смертью брызжет тьма!

Забудь о всех вопросах

И вверь судьбу комете,

За морем тебя встретит

Судьба, что нам дана!

- Ты ужасен, - Ют закатила глаза. - А ведь был милый стишок... Смотри, споешь кому-нибудь - бед не оберешься.

- Да ладно, - отмахнулся Шелест. - Когда это мои тексты серьезно воспринимались?

- Всегда, - ответила Ют деревянным тоном.

Шелест смущенно засмеялся и не нашелся, что возразить. Сочинение и исполнение песен в его мире было всего лишь хобби, и там к нему никогда не относились всерьез, чаще даже порицали. Все вокруг только и говорили, что пение бесполезно, им ничего не заработаешь, звездами становятся единицы, не стоит и стараться, а потому лучше не петь вовсе.

Зато в мире Ют пение частенько помогало зарабатывать на жизнь. Но почти все слушатели почему-то легко принимали песни Шелеста на веру и потом очень долго не давали ему покоя такими вопросами, как «где найти обетованную землю», «как очистить душу», «почему в нашем городе нет вечного огня» и так далее - в зависимости от того, о чем пелась песня. Шелест понятия не имел, что им отвечать. В песни он впихивал любые красивые словосочетания, что приходили ему на ум, лишь бы рифмовались хоть немного.

- Эй, Шелест. Думать будем или как?

- Будем, - встряхнулся Шелест. - Так... Тут вроде все просто? «Возникнут вопросы, куда повернуть». Получается, перебираться через эту пропасть не надо, тем более что это невозможно. «Комета укажет неправильный путь» - значит, пойдем в противоположную сторону от ее... э-э... указателя.

- Ядра, - поправила Ют.

- С каких это пор феи знают астрономию лучше меня? - с досадой проговорил Шелест, и Ют самодовольно усмехнулась. - Ладно, пусть ядра, неважно. За морем последует... Значит, там будет море, надо будет его переплыть. Черт! Представляешь, сколько это времени займет?

- Может, это иносказательно, - предположила Ют. - А на самом деле просто большое озеро или что-то вроде этого.

- Надеюсь. Кстати, там сказано, что ущелье полно смерти. Как думаешь, что на дне пропасти?

- Явно ничего хорошего. Все равно не узнаем - внизу темнота, ничего не видно.

- Ну так вечер же! Ладно, утром заглянем.

Шелест лег на спину: шея затекла, и так смотреть на небо было гораздо удобнее.

- Ты тоже смотри, - сказал он Ют. - Вдруг я пропущу.