Тесс закрыла за собой входную дверь и прислушалась. Дом как-то странно затих. Она прошла на кухню и бросила сумку на стул. Отвратительный хруст под ногами означал, что Люк уже вернулся домой, – пол был усеян кукурузными хлопьями. Вот уже год, как Люк проходил «Период Любви к Кукурузным Хлопьям». Он ел только то, что насыпалось из картонной коробки, и Тесс вынуждена была давать ему витаминные добавки, на всякий случай, потому что, говорят, самое полезное в этих хлопьях – упаковка. Впрочем, в последнее время он начал есть все, что посыпано хлебной крошкой и побывало в печи. «Шаг в правильном направлении», – говорила себе Тесс.

Наверху она услышала шум, доносившийся из комнаты, в которой он держал «Скейлекстрик». Скорее всего, у него были его друзья Том и Бен. Она сняла пиджак и пошла посмотреть, в чем дело. Оказалось, что ни Том, ни Бен не участвовали в битве. То были Стивен и Люк, Инга смотрела на них с видом доброй мамаши. Музыка, гремящая из комнаты Элли, была знаком ее неодобрения шумных мужских забав.

– Элли, – заорала Тесс, – ты можешь это выключить? – Потом заглянула к ней в комнату. – Вам что, не задали на сегодня уроки?

Элли неохотно оторвалась от своего «Собеседника».

– Я не могу работать, когда такой шум. Почему мужчины такие тупые, мам? Даже такие милые, как папа. – Тесс улыбнулась. Сейчас это была любимая тема Элли. – Пен, Лил и я, – невозмутимо добавила Элли, – подумываем о том, чтобы стать лесбиянками.

– А! – Тесс покачала головой. – Следует решать проблемы по мере их возникновения.

– Только теоретически, – успокоила ее Элли, – понимаешь, это же так круто.

– Да, понимаю. – Тесс присела на кровать. «Почему я не могу заставить заткнуться этих ребят?» – Стивен! – крикнула она. – Элли не может делать уроки в таком шуме.

Стивен вылез из-под игрушек, улыбаясь.

– Нам нельзя больше играть?

Элли обиженно посмотрела на своих смеющихся родителей.

– Конечно, для тебя это нормально, – сказала она, глядя с упреком на Тесс, – у тебя было трудное детство, а нам с Люком все приносили на тарелочке. Это, и правда, нечестно.

Тесс, вспомнив радости своего трудного детства, переглянулась со Стивеном, и оба рассмеялись.

– Ну, хорошо, – решительно заявил Стивен, – никаких больше тебе поблажек, и посмотрим, как это отразится на твоей учебе.

Они закрыли дверь в комнату Элли, и Стивен заметил, что за смехом Тесс скрывает усталость.

– Был тяжелый день? – спросил он.

– Да нет, как обычно. Патриция интригует, клиенты рыдают, мужья сражаются с женами за детей – все как обычно. Хотя, – она вспомнила, – я поймала Вилла, когда он уже собирался уходить, и попыталась выяснить, не передумал ли он сделать меня своим партнером.

Стивен улыбнулся, вообразив эту сцену. Бедный Вилл, рыжеголовая головешка обрушивается на него как раз в тот момент, когда он торопится на свою электричку в шесть десять до Ньювери.

– Я держалась совершенно спокойно.

Стивен провел рукой по ее роскошным волосам и посмотрел на нее сверху вниз.

– Угораздило же меня жениться на рыжей. Помнишь, старина Майлс из Этона называл тебя моей радикальной частью, а ты поносила его, говорила, что он и его семья – паразиты, живущие на хребте рабочего класса?

Тесс смутилась:

– Я что, правда так говорила? Как грубо.

– С тех пор ты смягчилась, но я бы не пожелал такого Кингсмиллу. – Он дотронулся до темных кругов у нее под глазами. – Посиди, отдохни, я приготовлю ужин.

Тесс с благодарностью посмотрела на мужа. Она очень устала. Боже мой, как же ей посчастливилось, что встретила его.

– Вот именно, – он пожал плечами, словно прочитав ее мысли, – хорошо выглядит и может при случае сварить спагетти. Смотри, как тебе повезло.

– Мне повезет еще больше, если ты не будешь пачкать все кастрюли одновременно.

Через десять минут она спустилась на кухню. Стивен готовил чесночный хлеб и салат к спагетти.

– Это мне следовало бы приготовить для тебя ужин, герой-победитель.

– Вот именно, – горестно признал Стивен, – я всего лишь забытый муж.

Тесс обняла его, пока он размешивал соус.

– Я люблю тебя, ты знаешь. Как прошел день? Они усыпали твой путь розами или предложили схему повышенной пенсии?

Он засмеялся и поцеловал ее в макушку, Тесс положила голову ему на плечо.

Глава 4

– Ну что, готов к супервстрече? – У Билла Беркли не было никаких шансов оказаться представленным вместе со Стивеном, поэтому он решил зайти за ним, чтобы за компанию явиться в переговорную. – Они прислали всех шишек. Раф Валенски собственной персоной.

Стивен взглянул удивленно из-за его плеча. Раф Валенски возглавлял Британское отделение компании и был очень важной персоной. Стивен не был с ним знаком лично, но достаточно наслышан о нем. Да, у «Моторов» серьезные намерения.

В переговорной агентства их уже поджидал Валенски со своей свитой.

Тед произнес вступительное слово и сел, стараясь скрыть обиду: Валенски не обращал на него никакого внимания. Он сам повел собрание. Когда Билл Беркли вставил невинную шутку, пытаясь снять напряжение, Валенски раздавил его, словно улитку сапогом. Очевидно, никто не сообщил Рафу Валенски о такой вещи, как корпоративная демократия. Он обращался исключительно к Стивену, словно в комнате находились только они вдвоем.

– Итак, Стивен, тебя, наверно, удивляет, почему мы запускаем линию престижных машин во время кризиса. – Валенски пристально и строго наблюдал за ним. – Дело в том, что так мы заявляем о себе, берем лидерство, так сказать. То, что мы видели последние несколько лет, я бы назвал отказом от стимулирования потребления. – Валенски откинулся в кресле, разгоряченный собственным красноречием. – Восьмидесятые стали эпохой дискредитации. Потребление считается теперь бранным словом. Все, что мы имеем в итоге, – это левые, вегетарианцы и люди, готовые перерабатывать даже собственное дерьмо. И все они твердят: надо меньше тратить, надо меньше потреблять. Эти идеи становятся популярными. Стивен, мы должны заставить людей гордиться тем, что они много тратят, много потребляют, чем, что их машина лучше и больше, чем у соседа. Так вот, нам бы хотелось, чтобы ты создал образ, передающий все это. Он встал и в воодушевлении принялся расхаживать по комнате. – Нам необходимо думать сейчас о чем-то поистине великом. О рождении мира. – Он был абсолютно серьезен, видение воспламеняло его взор. – И все эти чертовы обезьяны толпятся вокруг, наблюдая творение мира – творение нашего нового автомобиля! – Валенски благоговейно прикрыл глаза.

– Да, – сказал Стивен, – здесь можно придумать много забавного...

– Юмор? – возмутился Валенски. – Это будет самый серьезный проект из всех, над которыми тебе приходилось работать, а если поставить на него двадцать миллионов, он будет еще и лучшим.

На мгновение Стивен представил себе, как он создает тонкий, остроумный проект и пытается объяснить его Валенски. Он чувствовал, что симпатизирует вегетарианцам и левым. Вопрос Люка снова промелькнул у него в голове: «Для чего нужна реклама?»

– Замечательно, – сказал он, еле удерживаясь от смеха, – обезьяны – это то, что надо.

Он перехватил подозрительный взгляд Теда. Теду наконец удалось взять ход собрания в свои руки, и он поспешил закончить встречу, чтобы Стивен не наговорил ничего лишнего.

Стивен сразу же поднялся и направился к двери.

«Хватит на сегодня».

– Что это с ним? – тихо спросил Билл, пока сотрудники «Моторов» собирали вещи.

– Не знаю. – Тед прищурился. – Но собираюсь выяснить. Кстати, Билл, ты не мог бы уделить мне пять минут? Я хотел бы поговорить с тобой.

Вернувшись в свой офис, Стивен сбросил все бумаги на пол. Из блокнота на него смотрело лицо Валенски: он только сейчас понял, что, оказывается, все это время в ярости рисовал на него шарж. Несколько линий, но они прекрасно передавали сущность этого мерзавца.