"Что-то не так", – в панике воскликнула Эндерсон, заметив из-за двойного зеркала, как побледнела Мак. Увидев, как покачнулась молодая женщина, словно собираясь упасть в обморок, она рванулась к двери.

"Это… ты была там", – промолвила Эрин, моргая и быстро возвращаясь к действительности. Нахлынувшие воспоминания выбили ее из колеи, оставляя после себя небольшое головокружение. Но удивительно, одновременно с этим она почувствовала себя невероятно свободной. Она больше не была пленницей собственной памяти.

"Что ты подразумеваешь? " – Адамс поднялась со стула и настороженно взглянула на молодого детектива.

"Мак, с тобой все хорошо? " – поспешно входя в комнату, спросила Эндерсон.

Джеф Эрнандес возвышался за ее спиной, обеспокоено посматривая на своего молодого друга.

Резко подняв голову, Эрин встретилась с пристальным взглядом Патрисии.

"Я… " – Она снова посмотрела на Адамс, наталкиваясь на столь знакомый взгляд некогда пронизывающих синих глаз. – "Я вспомнила теперь, " – продолжила она, возвращаясь к обеспокоенным глазам Эндерсон. – "Я все вспомнила".

Патрисия вздохнула с облегчением: "Тогда все нормально? Ты сможешь продолжить? "

Эрин кивнула головой, заверяя друзей в своем хорошем самочувствии. Затем, вытащив стул полностью, она присела на него. Эндерсон покинула комнату, сверля глазами затылок Адамс. Джеф вышел за ней следом и закрыл за собой дверь. Адамс медленно вернулась к своему месту, все время чувствуя на своей спине жар ненависти Эндерсон. Она не потрудилась повернуться, чтобы взглянуть на детектива. Ее собственное внимание сосредоточилось исключительно на молодой блондинке, которая выглядела так, словно собралась упасть в обморок.

"Итак, с чего мы начнем? " – официальным тоном спросила Эрин, впервые целиком окинув взглядом темноволосую женщину. Она была удивлена, увидев, каким бледным и осунувшимся казалось ее величественное лицо теперь. Владелица ночного клуба выглядела такой же утомленной, как и она, и даже немного хуже. Адамс сложила руки на столе и слегка выпрямилась на стуле. Ей хватило одного взгляда на лицо молодой блондинки, чтобы заметить ее истощение и темные круги под когда-то яркими глазами.

"Что вы подразумевали, когда сказали, что вспомнили теперь? " – спросила Адамс, вопросительно изогнув бровь.

Эрин облизала пересохшие губы. Ее кожа внезапно ожила под взглядом Элизабет Адамс. Независимо от того, насколько утомленной и слабой выглядела темноволосая женщина напротив, она была все еще ошеломляюще красива.

"Я… " – начала она, с трудом подбирая слова. Чтобы сконцентрироваться, Эрин пришлось отвести взгляд от невероятно синих глаз. – "До сих пор мне было трудно вспомнить события той ночи".

Слова медленно выходили из ее рта, с трудом проходя через утомленный мозг. Глаза Адамс были сфокусированы на красивом лице перед собой, безнадежно пытаясь понять смысл того, что блондинка только что сказала.

"Вы подразумеваете, что все это время… просто не помнили? " – наконец сумела спросить она. Ее сердце забилось как сумасшедшее, когда наконец-то пришло понимание.

Эрин медленно кивнула головой.

"Это правда", – тихо произнесла она. Она увидела, как синие глаза покинули ее и опустились к столу между ними. Темноволосая женщина выглядела шокированной и, казалось, немного побледнела.

"Понятно", – тихо сказала Адамс, чувствуя, как внутри нее образовалась боль. Все это время она думала, что Эрин хранила ее тайну из уважения к ней, или возможно даже потому, что молодая блондинка испытывала какие-то чувства к ней. Но оказалось, что причина была совсем не в этом. Эрин Маккензи сохранила ее тайну только потому, что не могла вспомнить ее.

Травмированная сверх меры, Адамс стиснула зубы от расстройства и внутренней душевной боли. Никто и никогда прежде не был способен добраться до нее. Но каким-то образом, эта молодая женщина возымела эту власть, и Лиз возненавидела себя за это.

"Мне сказали, что вы хотели поговорить со мной", – продолжала Эрин, внезапно заинтересовавшись тем, что хотела от нее Адамс. Ее внутренности затрепетали возбужденными бабочками, когда несколько смехотворных и невозможных сценариев, разыгрались в ее мозгу. Было нелепо думать, что красивая и загадочная женщина хотела, что-нибудь сделать с нею. Но, однако, она отдалась во власть этих приятных мыслей, которые заставляли трепетать ее внутренности.

Адамс посмотрела на нее снова и убрала руки со стола.

"Да, хотела", – ее голос вернулся к сдержанному тону. – "Но кажется теперь, мне нечего сказать".

"О? " – немного удивилась и сильно разочаровалась Эрин.

Адамс отвела взгляд, испытывая слишком много душевной боли.

"Давайте поговорим о той ночи", – полицейский в Эрин попробовал вернуться к своим обязанностям, пряча свое трепетное волнение под весом действительности.

"Давайте не будем", – убедительно попросила Адамс.

Эрин взглянула на красивое лицо своей собеседницы, задаваясь вопросом, что ее так беспокоило.

"Нам многое надо обсудить, мисс Адамс. Например, мои коллеги уже знают, что вы были в доме у детектива Эндерсон в ночь перестрелки", – продолжала она, смотря на нее. – "Ваша кровь обнаружена на ковре".

Адамс не ответила. Она просто смотрела мимо молодого детектива, думая о том, что должна поговорить со своим адвокатом снова и поскорее.

"И теперь я знаю почему", – объявила Эрин, раздуваясь от гордости и облегчения.

– "Вы явились туда не для того, чтобы убить меня или Эндерсон".

Адамс возвратила свой пристальный взгляд к ней.

"Вы были там, чтобы остановить настоящего убийцу".

Адамс заглянула в зеленые глаза, чувствуя, как ее сердце ускорилось снова.

"Если… " – начала Адамс своим низким и глубоким голосом. – "Если вы помните столько, сколько говорите, тогда прекратим эту беседу прямо сейчас".

Голова Эрин слегка откинулась назад, как будто от пощечины. Ее глаза стойко держались за проникающий пристальный взгляд Элизабет Адамс, когда другой образ всплыл в ее памяти. Она вспомнила слова, сказанные Адамс той ночью, когда она пыталась остановить кровь, которая непрерывно сочилась из ее поврежденного плеча.

"Ваша просьба", – громко прошептала Эрин, вспомнив о просьбе Адамс сохранить тайну.

Таинственная темноволосая женщина со знакомыми глазами и злым смехом была родной сестрой владелицы клуба. Конечно. Теперь все приобрело смысл. Адамс быстро протянула руку через стол и взяла руку Эрин в свою. Дверь в комнату снова открылась, и Эндерсон с Синклер ворвались внутрь. Эрин подняла свободную руку, чтобы остановить их.

"Все хорошо, парни. У нас все прекрасно", – сказала она. Бегло взглянув на них, она вернулась взглядом к синим глазам.

"Она не должна трогать тебя", – заявила Синклер, когда в ее светло-карих глазах вспыхнули искорки гнева.

Эрин неохотно кивнула и убрала свою руку из-под сильной руки Элизабет Адамс. Во всяком случае, тепло от ее контакта было почти невозможно вынести. Кроме того, как она объяснила бы своим коллегам детективам причину того, почему она таяла от прикосновений их подозреваемого?

"У нас все прекрасно, парни", – повторила Эрин снова, наблюдая за женщинами, которые, наконец-то, вернулись в комнату наблюдения позади зеркала.

"Миссис Макензи", – начала Адамс, глядя на Эрин горящими синим огнем глазами.

"Пожалуйста, не называй меня так", – попросила Эрин, съеживаясь при звуках полного имени. – "Зови меня Эрин или даже Мак".

"Эрин", – повторила Адамс, желая взять ее за руку еще раз. Ей нравилось чувствовать ее под своей собственной. Но вместо этого, она отодвинула руку, положив ее на стол.