Вежливая улыбочка приклеилась к его губам... Видимо, кое-что из нашего фольклора уже не нуждается в переводе... Я требовательно протянула руку вперед. Сейчас засвечу ему пленку, будет знать! Но он аж отпрыгнул назад, макнул дорогие туфли в воду, а свои камеры прижал к животу... А, да ладно, не драться же с ним! Сдурела, Санька? Это же фестиваль! Естественно, что к лучшей актрисе такое повышенное внимание. Вон, кинозвезды жалуются, что проходу от журналистов нет. Раньше думала — лицемерят... разве не приятно, когда вокруг вспышки клацают? Теперь понятно, что эти проныры повсюду лезут, не дают человеку наедине с собой побыть... Я хоть и восходящая звезда, а уж сыта по горло. Вовсе не мечтаю, чтобы каждый мой шаг становился достоянием общественности.

Он быстро залепетал, объясняя, тыкал в камеру... Я поняла, что он ничего снять не успел.

— Ладно... — Я величественно улыбнулась и так это ему ручкой сделала, катись, мол, не желаю, чтоб мне докучали...

Именно так должна была сделать кинозвезда, а не верещать, как я, русским трехэтажным... Но все равно настроение пропало. Что за напасть? Одни приключения... А ведь ничего же не делаю, чтоб влипнуть... Как-то само собой получается... Не хотела я этой Дании — и на тебе! Никогда никого, даже Джину Лолобриджиду не воровали, а меня — пожалуйста. На приеме вела себя, просто как леди... ну, с моей точки зрения, а теперь показала свое истинное лицо... Ладно, позагорали, пора и честь знать. Такой чудесный денек испортил, дурак!

Пока я до нашего «Эксельсиора» добралась, уже вечер близился. С самого утра во рту ни крошки, даже в желудке урчит. Сейчас всю делегацию разорю на мой ужин.

— Синьора Кузнецова? — склонился портье.

Я кивнула, и он мне вместе с ключом передал тонкий конвертик. Надписан по-английски. Я и виду не подала, что не знаю, что с этим делать. Еще говорить — кое-как, а вот читать — это мне ребус. Не к переводчику же бежать? Понимаю только, что это от Гоши (во, теперь Гошей и будет), от Его Светлости...

А может, там объяснение в любви?.. Так это я и сама разберу... Я конвертик взяла двумя пальцами и небрежно так в пляжную сумку бросила, вроде бы каждый день от принцев письма получаю.

Ну в номере я, конечно, сразу же записку достала. «Дорогая... милая...» Это понятно, потом несколько строчек тарабарщины, разобрала только «пригласить... вечер и ресторан». Вполне достаточно.

Ага! Понял, что мне не понравилось, когда ко мне нахрапом лезут. Теперь ухаживать решил. Это уже лучше... По всем правилам этикета... А в какой ресторан он меня поведет? Наверное, в самый шикарный... Принц все-таки! И тут я вспомнила, что роскошное платье, в котором я приз получала, уже сдала обратно с благодарностью. Хоть оно мне и не очень нравилось, но ведь больше мне не в чем в такие заведения идти. Не в синем же! Остальные-то все уже видели...

Кошмар... Я уже представляю себе, как звенит хрусталь и сверкают бриллианты, как тянется длинный шлейф и греет плечи пушистое боа... Ну, мечтать не вредно... Пожалуй, скажу ему, что перегрелась и голова болит... А кушать хочется... А просто провести вместе вечер тоже хочется... Заколдованный круг.

У нас-то в Дом кино я могу в чем угодно заявиться, хоть в джинсах, там все свои... А это мысль! Лучше не соответствовать обстановке чересчур, а не чуть-чуть. Когда ты в дорогой вещи, но немножко не такой дорогой, как у остальных, то чувствуешь себя бедной родственницей. А когда все разодеты в пух и прах, а ты в уличном наряде, то в этом есть своя изюминка. Обожаю шокировать! И потом, пусть не думает, что я для него специально наряжалась, готовилась... Я вообще только вернулась и иду в чем была. Не считаю нужным ради него переодеваться.

Правда, ванну и макияж я успела до его прихода. И шмотки прибрала. И на блузку повесила аккредитационную карточку фестиваля — это чтоб меня постеснялись из этого шикарного места выставить. Эти аккредитации в Венеции каждая собака знает.

Георг постучал, когда я уже была готова. Письмо его я обратно в конверт сунула и заклеила, бросила в прихожей на столик, словно и не читала. И он, конечно, его сразу заметил. И мои джинсы тоже. Но и виду не подал — настоящий викинг. Ни один мускул не дрогнул. А сам, между прочим, в смокинге, при бабочке, элегантен... Настоящий принц!

Я ему позволила повторить его приглашение устно, поколебалась для вида, а потом рукой махнула.

— О'кей. Идем. — И вытряхнула из пляжной сумки полотенце, сунула косметику, щетку для волос, мельком в зеркало глянула, как будто и не крутилась перед ним только что целый час... — Я готова.

Вот теперь у него чуть челюсть не отвисла.

— Вы действительно готовы?

Я небрежно улыбнулась. И он подал мне руку. Вот за это уважаю. Смокинг рядом с джинсами... Обалдеть!

Не одежда красит женщину, а женщина одежду. Кажется, эту истину он усвоил твердо. По крайней мере, он так подвел меня к своей машине, словно я ваза хрустальная и могу расколоться от любого легкого толчка. Я еще удивилась, зачем ему машина? Разве мы не в центр Венеции поедем? Или у него «амфибия»? Я засмеялась, представив, как мы в автомобиле распугиваем гондольеров в каналах...

И тут, как по заказу, нам навстречу Андрей. Я как раз в машину садилась, а Георг мне дверцу придерживал. У нашего гения аж лицо перекосилось.

— Куда путь держим, Сандра?

А я ему безмятежно:

— В ресторан поужинать. Тебе прислать меню на утверждение?

По-моему, он не поверил. Решил, видимо, что я собираюсь провести веселую ночку. И от злости сморозил глупость:

— Ты, кажется, замужем? — ехидно так.

А я не менее ехидно:

— Тебе некогда ходить по кабакам, я понимаю... Но хочу просветить — там паспорт не спрашивают.

Георг как будто пропустил мимо ушей нашу пикировку, словно вместо Андрея перед ним было пустое место. Во, выдержка у монархов!

Мы и пяти минут не проехали, как Георг притормозил у большого здания в стиле позднего Ренессанса. Не знала, что на острове Лидо может быть дорогой ресторан. Он ведь считается пригородом.

К чести Георга, он не изменил намеченную программу. Хотя, может, решил, что сам будет нелепо смотреться в смокинге в каком-нибудь дешевом заведении... А то, что этот ресторан был высшего разряда, чувствовалось уже в самом воздухе вокруг него, в том, как почтительно распахивал двери швейцар, как журчала вода в круглом фонтанчике посреди зала... Мама родная! В этом фантанчике плескались живые рыбины, а официант специальным сачком поддевал именно ту, на которую ему клиент указывал... И посетители действительно в таких нарядах — закачаешься... А тут я в потертых джинсах, правда, фирменных, но у них тут все фирменное, у них нет фабрики «Большевичка»...

Ну, Санька, теперь держи хвост пистолетом! Я носик вздернула, зал презрительно взглядом обвела, словно в такую забегаловку я обычно иначе и не одеваюсь. Полфлакона «Шанели», которые я на себя вылила, благоухали за версту.

Что ни говори, а вышколены они, что надо. Метрдотель только глаз на мою аккредитацию скосил, и ни звука. Да, такое московским девчонкам лишь во сне присниться может.

Я сижу за роскошным столом, крахмальная скатерть, бокалы, фужеры, одних вилок штук шесть... А напротив принц! И смотрит на меня с обожанием. У него такая трогательная складочка вдоль краешка губ, нежная и мужественная одновременно. А глаза, как их датские озера. Так бы и утонула... как магнитом притягивают... Держись, Санька, барахтайся, сопротивляйся, а то действительно утонешь...

Официант подал две толстые глянцевые папки — одну Георгу, другую мне. Господи, это меню! Хоть и написано на нескольких языках, а что толку, я и названий таких не слышала. Только углядела «фиш» — рыба.

— Фиш? — спросил Георг и начал перечислять названия, вопросительно заглядывая мне в глаза.

Я плечиком пожала: все равно... Какая разница, что мы будем есть? Я и так уже сыта и пьяна от одного его присутствия. И чем он околдовывает? Такой стол я только в фильмах о роскошной жизни видела — устрицы, омары, лангусты, гребешки и еще что-то, может, трепанги? Одно плохо — ко всем этим вилкам и ложечкам теперь еще и щипчики принесли. Я краем глаза глянула — за соседним столиком ими омара разделывают. Тут сноровка нужна, а то он у меня быстро с тарелки на ковер улизнет. Официант нам шампанское налил... серебряное ведерко со льдом, крахмальная салфетка, все как положено...