— Ты боишься.

— А ты нет?

Тиган переплетает наши пальцы и прижимает наши сцепленные руки к своей груди.

— Да, но я говорю совсем не о том, что ты сейчас имеешь в виду. И ты это знаешь.

Я всеми силами стараюсь избежать этого разговора. Я прикусываю язык и, собрав всю свою волю, воздерживаюсь от ответа.

— Нас похитили прямо из этого дома. И, скорее всего, это еще далеко не конец. Каждый день я боюсь повторения этого. Но больше всего меня заботит то, как ты справляешься с последствиями разрыва с Бёрком.

Я пытаюсь сказать ей, что она ошибается. Я вовсе не боюсь ее брата. Но нужные слова так и не находятся.

— Бёрк заботится о тебе. Я почти уверена, что тебе он тоже небезразличен. Конечно, вы можете позволить этой ситуации оттолкнуть вас друг от друга. Но вы также можете использовать ее, чтобы стать сильнее. Выбор всегда останется за вами.

— В тот день, когда нас похитили, мне казалось, что я погрузилась в эмоциональный пузырь. Я потерялась в своих чувствах к Бёрку. А потом все вдруг резко изменилось. В первую секунду я горячо любимая девушка в его постели, а в следующую — девушка, которая ни в чем не может быть уверенной. Если я забуду, каково это, и вновь позволю этому безумию поглотить себя, то боюсь, что в следующий раз я уже не смогу восстановиться. Боюсь, что мне будет слишком больно. И это та боль, после которой нет возврата. Я боюсь, что мое сердце будет разбито.

— Не дай плохим людям победить себя. Не позволяй им лишить тебя счастья.

Я всматриваюсь в ее лицо. Ее боль очевидна. Гнев, который она испытывает из-за всего случившегося с ней. Страх перед тем, что может произойти дальше. Что-то подсказывает мне, что ее совет звучит не только для меня. Она также борется сейчас, не позволяя этим засранцам сломить нас эмоционально. Мы все должны найти способ вернуть свою жизнь. Возможно, мы уже не будем такими, как прежде, но мы не должны позволять кому-то управлять нашим будущим. У каждого из нас есть возможность построить улучшенную, более сильную версию того, кем мы были до того, как все это началось. Сейчас мне нужно сосредоточиться именно на этом. И лишь после того, как добьюсь желаемого, начну беспокоиться о наших отношениях с Бёрком.

— Пейсли, не позволяй своему страху управлять твоим сердцем. Твои рассуждения жалки, — Тиган искренне улыбается мне, и мы смеемся.

— Скажи, что ты на самом деле чувствуешь?

— Хватит быть трусихой! Иди и извинись перед моим братом за то, что была такой идиоткой.

От ее дерзких слов мое настроение вмиг улучшается. Наш разговор перетекает к более легким вещам. Но, в конце концов, мои веки тяжелеют.

Бёрк

Иду проверить Тиган и нахожу ее в постели, крепко спящей вместе с Пейсли. Сейчас я чертовски завидую своей младшей сестренке. Скажете, я жалкий? Возможно. Но увидеть Пейсли достаточно расслабленной и способной заснуть — для меня большая радость. Моя девочка ни на что не жалуется, но я знаю, что недавние события плохо отражаются на ней. Она крайне нервозна и постоянно чем-то обеспокоена.

Оставляю спящих девушек и возвращаюсь в свою комнату, где без Пейсли слишком холодно и одиноко. Я достаю свой альбом для рисования. И в тот же миг на странице под моими пальцами возникают ее сексуальные изгибы. Я теряюсь в них. В этих провалах, изгибах и тенях, отражающих то, кем она является для меня.

Я продолжаю рисовать, пока звук закрывающейся двери не вырывает меня из моих дум. Полагаю, это Пейсли возвращается в свою комнату. Я как болван жду, пока она зайдет к себе. И лишь тогда иду проверить состояние Тиган. Я не видел ее большую часть дня. Мне хочется убедиться, что ей ничего не нужно. Что она вовремя принимает свои лекарства.

Я ожидаю, что она еще спит, но это не так. Тиган пытается самостоятельно сесть.

— Ты собираешься просто стоять там или все же поможешь мне? — в ее словах нет ни доли упрека.

Я, не теряя времени, спешу ей на помощь. Клянусь, что слышу, как она бормочет себе под нос слово «сосунок», пока я подкладываю ей под спину еще больше подушек.

— Уже поздно. Лучше поспи еще немного.

— Перестань волноваться. Я и так весь день провалялась в постели. Только и делаю, что смотрю фильмы и сплю. Пора принимать лекарства. А они в любом случае снова вырубят меня.

Я никогда не перестану беспокоиться о Тиган. Но пока лучше держать свое мнение при себе. Я беру с прикроватной тумбочки пузырек и высыпаю две таблетки. Затем вручаю их ей со стаканом воды.

— Вижу, Пейсли согласилась вернуться и остаться здесь.

— Да, — сейчас я не готов обсуждать эту тему.

— Да? И это все, что ты можешь сказать?

— А что тут говорить? Пейсли здесь. Дискуссия окончена.

Тиган недовольно дернулась, но тут же вздрогнула и прижала ладони к ребрам.

— Дискуссия не закончена, идиот. Даже не надейся. Она лишь в самом начале. Мне нравится Пейсли, Бёрк. Она хорошая девочка и отлично подходит тебе. Как ты собираешься все исправить?

— Никак. Сейчас у нас есть более важные дела, о которых нужно беспокоиться в первую очередь, — я пришел сюда проведать сестренку, а не выслушивать ее нотации. Хотя, наверное, следовало этого ожидать.

— Никак? Правда? Что, черт возьми, с тобой не так?

— Пейсли здесь. Возможно, мне этого вполне достаточно. А, может, все произойдет само собой, когда хаос утихнет? Я не хочу давить на нее, Тиган. Если Пейсли уйдет, то ее жизнь, несомненно, окажется под угрозой. А я бы предпочел, чтобы она, прежде всего, чувствовала себя в безопасности.

Тиган смотрит на меня так, словно хочет дать мне подзатыльник.

Если бы взгляды могли убивать...

— Ты ведь не тот человек, что сидит и ждет, когда что-то само упадет ему на колени. Будь собой. Иди за тем, в чем нуждаешься. Возможно, ты сейчас и не в своей тарелке, но ты никогда не позволял чьему-то вызову сломить тебя. Сделай свой ход. Покажи ей свои чувства. Развей ее страхи. Действуй. Будь собой. В противном случае может оказаться, что ее ты вовсе не заслуживаешь.

Глава 11

Пейсли

Почему я так чертовски нервничаю в ожидании этой встречи? Мне ведь нужно просто ответить на вопросы, не более того. Но меня продолжает терзать плохое предчувствие. Моя нога дрожит, то нервно подпрыгивая вверх, то дергаясь вниз. И я не знаю, что делать со своими руками. Кладу их себе на колени. Шевелю ими, тереблю одежду. Беру со стола журнал. Листаю его, не читая, и кладу обратно.

Я веду себя глупо.

Липкий пот покрывает мою кожу. Но, может, вовсе не встреча сводит меня с ума? Может, всему виной этот офис? Здесь повсюду темные цвета и стильная мебель. И даже чертово пресс-папье на столе секретарши кричит о деньгах. Скорее всего, Бёрк соврал мне насчет суммы, которую платит этому частному детективу.

Я ерзаю еще немного, стараюсь взять себя в руки и, наконец, решаюсь пройтись.

Со вчерашнего вечера — после того, как Бёрк привез меня из отеля, — мы больше не разговаривали с ним. А утром на кухне меня поджидал Кай со своей фирменной ухмылкой, свежим кофе и самым вкусным круассаном, который я когда-либо ела. Эта встреча не вызвала во мне той неловкости, которую я ожидала. Кай непринужденно обнял меня, сказал, что весьма рад тому, что я в порядке и что очень сожалеет, что чуть не застрелил меня. Не могу это объяснить, но его слова вызвали у меня добродушный смех.

Затем мы просто сидели за столом и молча ели. Но тишина была вполне уютной. А когда я поела, Кай сообщил, что сегодня у меня назначена встреча с Джеем Спенсером. И посоветовал мне быть предельно честной с ним. Они с Бёрком уже побывали там, и сыщик был в курсе всех мельчайших подробностей нашей ситуации. У меня не было таких ужасных секретов, как убийство человека, но выложить всю свою жизнь на стол перед незнакомцем было крайне неприятно. Кроме того, те ответы, которые он сможет извлечь из моих данных, пугают меня не меньше. Незнание собственной биографии — это безумное и раздражающее чувство. И, тем не менее, поиск недостающей информации кажется еще более кошмарной перспективой.

Боковая дверь открывается, и секретарша плавно встает из-за своего стола. Но вышедший из кабинета мужчина отмахивается от нее. А ведь я его знаю! Он же смотрит на меня с невозмутимым видом, и лишь уголки его губ приподнимаются в легкой улыбке. Он протягивает мне руку, и я делаю шаг вперед, чтобы представиться. Пожатие крепкое, но длится всего мгновение. Его рука почти сразу высвобождается из моей.

«Помнит ли он меня? Добавит ли это мне неловкости?»

— Привет. Эм, я… ну, сегодня у нас встреча, — сорвавшиеся с моих губ слова неловко повисают между нами.

— Следуй за мной, — он грубо прерывает мое спутанное приветствие и идет в свой кабинет, который так же ошеломляет своей солидностью, как и приемная.

Запах книг в мягких кожаных обложках, выстроившихся в аккуратные ряды на занимавших всю стену — от пола до самого потолка — полках, немного успокаивает мои нервы. С каждым годом бумажные издания выходят из употребления и многие считают их устаревшими. Но от этого запах реальных книг становится только ценнее.

Джей Спенсер садится за свой рабочий стол и приглашает меня присесть напротив. Стул подо мной выглядит тяжелым и массивным. От этого я чувствую себя маленьким ребенком, забравшимся в слишком большое для его крошечного тельца кресло. Заняв свое место, мужчина перебирает разложенные перед ним бумаги. Мои глаза движутся вслед за его руками, когда он систематизирует хаотично разбросанные по столу листки.

— Рад снова видеть тебя, Пейсли. Но мне жаль, что мы встретились при таких непростых обстоятельствах.

Выходит, он все-таки помнит меня. И, скорее всего, не забыл, что я обманула его при нашей первой встрече.

— Признаться, я не уловила никакой связи. Бёрк с Каем всегда называют тебя Джеем.

— Да, в профессиональной сфере все зовут меня именно так, но ты можешь по-прежнему называть меня Джейкобом.