Этот отзыв окончательно открыл ему глаза на то, что его гнусно разыграли и он стал посмешищем в глазах всех писателей Ноувервилла.

Не выдержав позора, Дон Дикхэм снял со стены охотничье ружье и застрелился. Свидетельницей этой сцены стала случайно заглянувшая в кабинет маленькая дочка Дикхэма, Стелла Магдалена, чье имя, как это часто бывает, сократили до обычной Магды. От пережитого шока девочка онемела и около пяти лет могла объясняться только жестами.

Жена Дикхэма, Лаура, несчастная женщина, вышедшая замуж за человека, который и в пятьдесят умудрялся оставаться большим ребенком, чтобы устроить хотя бы мало-мальски приличные похороны мужу, позвонила в издательство и, осведомившись о мужнином гонораре, получила тот же самый ответ. Сопоставив историю с романом со статьей в альманахе, она пришла к тому же выводу, что и Дон. Поспешно кремировав тело мужа, она уехала вместе с дочерью из города, в который больше никогда не хотела возвращаться.

Маленькая Магда росла, к ней наконец вернулся голос. Однажды, наткнувшись на тщательно спрятанный матерью злосчастный номер «Ноувервиллских перьев», она прочитала статью о своем отце и потребовала у матери разъяснений. Лаура Дикхэм рассказала дочери всю правду, и Магда больше никогда не задавала ей вопросов об отце.

В отличие от Дона Дикхэма девочка оказалась весьма талантливой, но довольно замкнутой и холодной. Матери удалось отдать ее в специальную школу для одаренных детей, где девочка получила хорошее бесплатное образование. Сама же Лаура Дикхэм устроилась железнодорожным кондуктором, где, хоть и получала небольшие деньги, все же не чувствовала себя одинокой.

Магда Дикхэм, окончив школу, поступила в университет, где вышла замуж за какого-то молоденького преподавателя, но очень скоро развелась. А закончив университет, вернулась домой и объявила матери, что собирается ехать в Ноувервилл, чтобы добиться того, чего не удалось добиться ее отцу. Лаура Дикхэм пыталась отговорить дочь, но это было бесполезно: Магда привыкла распоряжаться своей жизнью сама.

Впрочем, несмотря на холодность и отчужденность, Магда все же была неплохой дочерью и частенько навещала мать. В один из своих приездов Магда попросила мать об услуге, в обмен на которую пообещала уехать из Ноувервилла и вернуться домой. Лауру обескуражила просьба дочери, но желание, чтобы Магда вернулась домой, оказалось сильнее.

Три раза, рискуя получить выговор и штраф, мать провозила дочь в злополучный город и из него по билетам, купленным на ее имя — имя Лауры Дикхэм. Миссис Дикхэм чувствовала, что в этих таинственных приездах кроется что-то нехорошее, но Магда успокоила мать тем, что такие тайные поездки в Ноувервилл связаны с пьесой, которую она пишет для нового экспериментального театра. Лаура не хотела злить дочь, поэтому больше не приставала к ней с расспросами.

А сама Стелла Магдалена Линдсей — фамилию после развода она так и не изменила — весьма неплохо устроилась в Ноувервилле, сняв небольшой уютный домик по соседству с одним из писателей, Арчибалдом Малколмом. Ее успеху у мужчин, особенно у влюбчивых писателей, завидовали многие женщины.

Она довольно быстро пристроила свои пьесы в ноувервиллский театр «Тысяча теней», сблизилась с писателем Стэнли Кшесински, да и вообще нашла общий язык со всеми, кто был ей интересен.

Теснее всего Стелла Магдалена — в Ноувервилле никто не знал ее второго имени — общалась конечно же со Стэнли Кшесински. Писатель не на шутку увлекся красавицей, но та лишь флиртовала с пожилым мужчиной. Заверив его в верной и вечной дружбе, Стелла настолько запудрила ему мозги, что тот готов был примчаться на край света по первому ее зову.

Для этой цели, кстати, Стелла весьма предусмотрительно подарила Кшесински мобильный телефон, которым тот научился пользоваться, несмотря на свою нелюбовь к новинкам технического прогресса. Кшесински рассказывал ей обо всем: о своей болезни, из-за которой ему постоянно приходится носить в кармане таблетки, о своей жене, о друзьях и даже о таких мелочах, как роман племянника, Клифа Уорена, который, как когда-то и Дикхэм, мечтал увидеть свое творение напечатанным.

Очень скоро Стелла узнала все, что ей нужно, и поняла, что настала пора действовать.

Заглянув к Кшесински в отсутствие его жены, она вынесла из кабинета рассеянного писателя роман, а потом, демонстративно распрощавшись со всеми в Ноувервилле, уехала из города днем по билету, который купила на свое имя, и вернулась в него поздним вечером по билету на имя Лауры Дикхэм.

Позвонив Кшесински, Стелла призналась ему в краже романа и пообещала все объяснить, когда они встретятся в парке. Ошеломленный Кшесински, чего и нужно было ожидать, примчался в парк в надежде узнать, что толкнуло его любимую на столь странный поступок.

Зная о его больном сердце, Стелла не церемонилась: она в подробностях рассказала о сцене, свидетельницей которой ей довелось стать в детстве, а потом заявила Кшесински, что сейчас сожжет «Сердце ангела» у него на глазах. Сердце самого Кшесински оказалось не готовым к такому развитию событий, и несчастный писатель скончался, потому что его недавняя муза позаботилась о том, чтобы вытащить из его кармана таблетки, а заодно и мобильный телефон, ведь на нем мог сохраниться номер, с которого последний раз звонили писателю. Взамен украденного Стелла положила в карман Кшесински листок с тремя буквами, над которыми полиция еще долго ломала голову.

Из Ноувервилла Стелла уехала поздней ночью по билету своей матери и снова вернулась в Ноувервилл по тому билету, что купила на свое имя.

Затем в поле зрения Стеллы Линдсей появился довольно любопытный объект — Дрю Донелли, чье знакомство с офицером полиции изобретательная Стелла не могла не использовать в своей «пьесе». Если раньше она думала о том, что подложит «Сердце ангела» кому-нибудь из приятелей Кшесински, то теперь решила действовать иначе и тем самым надолго снять с себя возможные подозрения.

Позвав к себе в гости полицейского и новообретенного друга-писателя, Стелла предусмотрительно уехала к матери, проделав свой любимый фокус с билетами, чтобы очень скоро вернуться в Ноувервилл под видом паренька, похожего на Клифа Уорена — племянника Стэна Кшесински. Разумеется, Стелла не сомневалась в том, что ее соседка, хоть и плохо видящая, но весьма бдительная мисс Элистер, обязательно заметит парнишку в большом кепи, а домработница Арчи Малколма, хоть и глуховатая, но не беспамятная, запомнит, что ее хозяина спрашивали о рукописи Клифа Ван Кальмана.

«Официально» вернувшись в Ноувервилл, Стелла выполнила свое обещание и приняла гостей в день своего приезда. Разумеется, время приезда не позволяло принять гостей засветло, поэтому все собрались у ее порога тогда, когда на улице уже стемнело. Разыграв талантливейшую сцену, достойную ее пьес, Стелла изобразила смущение и скрылась в ванной, где было приготовлено все необходимое для следующего акта пьесы.

Наскоро переодевшись и включив магнитофон с предварительно сделанной записью собственного пения, Стелла под покровом темноты выбралась через окно, выходящее на заднюю часть двора, и, прекрасно зная, что в это время домработница Малколма играет в покер с другими милыми старушками, заглянула к писателю, благо его дом находился всего в нескольких минутах ходьбы от дома самой Стеллы.

По словам Стеллы, Малколм выпрыгнул из окна сам, испугавшись пистолета, под дулом которого эта хладнокровная женщина держала его все время, пока объясняла ему, по чьей вине погиб ее отец. Положив в карман писателя листок с новой комбинацией букв, Стелла поспешила домой.

Дома хозяйку дожидались гости, уверенные в том, что все это время она мило мурлыкала песенки в душе. Стелла не сомневалась, что к этому моменту Эндрю Донелли или кто-нибудь из мужчин в поисках штопора, который она весьма предусмотрительно забыла выложить, сервируя стол, наткнется на роман Кшесински. О романе Стелла позаботилась с не меньшей тщательностью, чем обо всем остальном, положив его таким образом, что он обязательно должен был свалиться на голову тому, кто хотя бы приоткроет дверцу шкафа.